Святослав Зайцев - Семицвет: молодость богов. Части 1-2

На второй час Цикада спросила его, не желает ли он покинуть прогамму — а вопрос его так расстроил! Отчего-то ему показалось, что его время пришло, что ему пора покидать поле боя, заканчивать тренировку. Но вскоре понял, что Цикада задавала этот вопрос автоматически, и попросил её больше этот вопрос не задавать. К сожалению, внутри программы были определенные настройки, которые выбрасывали тренирующегося автоматически после определенных сигналов организма.

И он понял, что это за настройки. Выйдя из программы Сон пнял, что не чувствует рук.

Только сейчас он почувствовал каким тяжелым был меч, руки устали настолько, что когда он попытался поднять нож, рука задрожжала и выпустила его.

— По моим оценкам ты потянул две связки. — произнес тихий голос. — И ещё четыре ушиба.

Сон обернулся, посмотрел на незнакомца и стал ждать — но незнакомец кажется, не собирался здороваться и представляться. Тренера, как назло, нигде не было, и он почувствовал себя неловко.

— Ваше имя. — произнес человек. Был он невысок, как Астра, но куда более незаметен и было ему уже лет пятьдесят. Но форма и осанка делали свое дело — выглядел тот несколько… Напряженно. Сон даже не сразу мог понять что именно в нем пугает… И ещё эта улыбка Джаконды — вроде и не улыбается вовсе, а усмехается. И тихий приказной тон.

— Ваше имя. — повторил он требовательно и сдвинул??? брови на четверть дюйма.

Ученик сглотнул, собрал в кулак всю волю, шагнул вперед, протянул руку и громко сказал:

— Меня зовут Сон.

Тот презрительно посмотрел на протянутую ладонь. А от резкого движения в ноге стрельнула боль, да такая сильная, что он грохнулся на пол и схватился за мышцу. Форма привычно охладилась и затвердела.

По ступенькам, в амфитеатр??? сбежал тренер… Ну слава богам, подумалось ученику.

— Это Сон. Учащийся нулевого курса. — весело сказал тренер, настроение у него было хорошее — большая редкость. — А это Сиреника. — продолжил тот. — Мой друг, учитель и кровный брат.

— Зачем ты его сюда привел? — тихо спросил друг, учитель и кровный брат.

— Показать привратника. — ответил тот. Хорошее настроение у тренера тут же улетучилась. К нему вернулась его холодная пресность.

— Я понял. Сколько он тут пробыл?

Тысячелистник достал планшет и взглянул на время.

— Около пяти часов.

— Это его первый контакт?

— Да.

Сиреника внимательно оглядел отряхивающегося ученика.

— На стетику грязь не липнет. — сказал он задумчиво. — Хватит отряхиваться. — он обернулся к Тысячелистнику. — Мария зовет к ужину. Ты не должен забывать… Она накрыла праздничный стол во второй парадной.

— Прекрасно. Сон — проголодался?

— Это не самая лучшая идея. — тихо произнес его светлость с нажимом.

Сон почувствовал себя чужим. Ему захотелось немедленно куда-нибудь отсюда испариться. Желательно на остановку городского транспорта, а лучше прямо домой — в душ. Пусть ужинают там со своей Марией, за парадным столом во второй гостинной. А ему и вакуумный бокс из столовой сгодится.

Настроение у тренера испортилось окончательно. Он отвернулся.

— Мне придется принести извенения, учащийся, — сказал он едва слышно, — Я не смогу пригласить тебя за общий стол. Идея действительно не самая лучшая. — Сиреника одобрительно кивнул.

Тренер вздохнул и обернулся:

— Учащийся Сон-трава. — сказал он. И стал думать. — Ты когда-нибудь питался в корпоративной столовой? Я бы с удовольствием туда съездил. Надеюсь, во флаере хватит топлива до города, а то придется в закусочной питаться.

Сиреника бросил на обоих такой взгляд, словно пытался усилием воли расплаваить металл. И если настроение у тренера менлось от случая к случаю, то этот пребывал в плохом настроении перманентно.

— Оба за мной. — произнес он. — Немедленно.

Большая парадная действительно была большой и была она парадной. Стол был накрыт на несколько человек, но никого вокруг пока что не было. Кажется, они пришли первыми.

— Твоя авантюра так просто тебе не сойдет. — сказал Сиреника. И сел за стол.

Тысячелистник кивнул Сону, указывая его место.

— Я могу уйти. — сказал тот шепотом.

— Ты не просто можешь уйти. — сказал Тысячелистник. — Ты хочешь уйти. — Он взял салфетку, развернул и постелил на колени. — Но ты никуда ты не уйдешь. Мне доставит огромное удовольствие… — он перевернул бокал, кружку и переложил вилку с двумя зубчиками справа. — Мне доставит огромное удовольствием, посмотреть как ты будешь нервничать, а мой учитель… — Он сказал шепотом, — беситься от злости.

Сон почувствовал себя игрушкой. И он взбесился. Правда, чем больше он бесился, тем больше это нравилось тренеру. От этого усиливалась обида. Во что бы то ни стало, нужно было хотя бы успокоиться.

Он взял салфетку и попытался постелить дрожащими руками её себе на колени. Получилось не с первого раза.

— Какой уровень выбрала Цикада? — спросил тренер как ни в чем не бывало.

— Я не знаю. Там был город. И воины-волки.

— Альтернативный противник?

Сон справился с салфеткой.

— Что такое альтернативный противник?

— Противник, за которого начисляются самые высокие баллы рейтинга. — произнес тот. Он перевернул в руках вилку. И повертел её в пальцах. — Третья и четвертая часть кодекса рейтингов. Рейтинг это один к десяти рублям. Правда, только дурак будет менять его на деньги. За рейтинг можно купить то, что невозможно купить за деньги.

— Что например? — спросил он совершенно беззастенчево. Ему действительно было интересно.

— Титул, дополнительное оружие, дополнительную форму, плазму, разнообразные хитрые тренажеры типа Привратника.

— Можно купить Привратника? — у него прямо глаза загорелись, — И сколько нужно убить альтернативных противников?

— Ну, с твоей скоростью тебе нужно ещё примерно пятьдесят лет каждый по десять часов их убивать.

Сон затих, сконцентрировавшись на попытке перевернуть бокал. Но ладонь дрожжала от переутомления. Тренер вздохнул перевернул ему сам.

— Внимание, учащийся. — тихо сказал он, и перевернул его бокал сам. — Сейчас прибудет его высочество князь Стрелолист, он же Виктор. Сегодня годовщина смерти Первоцвета, предшественника нынешнего первого преподавателя… Его применая мать — большая сторонница традиций. — он задумался. — Так, не забивай себе этим голову. Помни, — его высочество, к матери — сударыня, к Сиренике — ваша светлость, остальные — судари и сударыни. Понял?

Сон кивнул.

— Отлично, потому что они пришли.

Все встали.

Вот только Сон, вместо того чтобы встать снова ухватился рукой за мышцу. Конечно, все стояли и смотрели на спускающихся по лестнице, но в эту секунду тайно не сводили с него глаз. И когда все уселись и сел он, то боль начала стихать.