Святослав Зайцев - Семицвет: молодость богов. Части 1-2

— А я не смогу в среду. — сказал он озадаченно. — У меня сыгровка в ночную смену. Закончится в пять утра.

— Заедешь к девочке с моста. — сказала Снежинка.

— А вдруг я спать захочу?

— Я сделаю тебе кофе.

Сон хмуро разглядывал бланк сыгровки, потом посмотрел на Снежинку.

— Ну ладно, — согласился тот нехотя. — Если кофе, то могу.

— Ты хороший. — сказала она. — А мне сходить. — И она выбежала из автобуса, взмахнув косой.

До штаб-квартиры алой троицы он добирался пешком и за полтора часа проклял все на свете. Была проселочная дорога, на траве виднелась наземная разметка для флаеров, кое-где стояли указатели — но рейсового транспорта не было. А была степь — пустынная, сухая и пыльная.

Дорога ветвилась вдоль гор, — приходилось обходить гигантские острые камни, взбираться, спускаться к руслам сезонных рек, снова взбираться… Это было не очень уж сложно, но изматывающе.

Пару раз он видел маленьких животных — быстрые и шустрые грызуны умело шуровали по кустам — а в небе то и дело кружили хищные птицы. Ветер шелестел в высохшей траве… И вот, нак закате он взобрался на груду песчанных валунов и наконец таки увидел синее озеро, поросшее кустарником, на берегу которого стояло трехэтажный коттедж.

Сел. Перевел дух. Добрался!

Запыхался, взмок, хотел пить, есть и настроение испортилось окончательно — особенно от предчувствия очередной гигантской анкеты со странными вопросами. И если бы Лиза не выпнула его из дома насильно — никуда бы он не пошел… Спать лег. Например. Или, Например… Лег спать. Одно из двух — либо лечь сать, либо спать лечь.

Вокруг коттеджа росло несколько деревьев — почва под ними была явно завезенной — деревья на этих степных камнях расти бы не стали.

Из дома вышла женщина в форме и оглушительно свистнула — звук разнесся эхом по округе и совершенно неожиданно ей навстречу выпрыгнули из кустов две большие мокрые собаки. Видать только из озера… Одна стала забавно отряхиваться, а та что поменьше попыталась кинуться на руки. Сон был уже близко и остановился, дожидаясь пока его заметят.

— Подходи, чего ждешь! — крикнула она. Собаки завидели новенького и тут же радостно к нему кинулись. Он ошалело сделал шаг назад.

— Радуются. — сказала женщина наблюдая как тот неловко пытается отбиваться от псин. — Ринка маленькая и совсем ещё глупая. — засмеялась она, — Когда мелкая была её все на руках таскали. До сих пор на руки и просится — не соображает, что выросла… Ты Сон-Трава?

Он кивнул:

— Сон.

— Сетроени. — представилась она и протянула руку. Тот некоторое время медлил, но потом крепко пожал. — Заходи в дом, ты успел к ужину.

И от этой новости тут же поднялось настроение…

Столовая располагалась на первом этаже. Низкий черный столик — длинный, за которым ещё двое, сидевших на забавных надувных креслах. Сон аккуратно сел в сторонке на необычное сиденье, немного повертелся, освоился — было удобно, мягко, и невероятно комфортно — а внутри кресел, кажется была вода. Надо будет домой таких купить обязательно! Оглядевшись, он с радостью узнал девченку две-косички, рядом с которой сидел парень — похожий на неё невероятно!

— Напридумывали странного! — сказала полная женщина в ситцевом халате, занося в зал поднос с роллами. — Нет чтобы пирог с мясом. — продолжала она ворчать. — Или блинов хотя бы… — и скрылась на кухне.

— Это Люда. — пояснила Сетроени. — Людмилла Васильевна. Она у нас хозяйка.

— Мы её нынче попросили суши сделать, — сказал шепотом парень.

— А она все уворачивлась, — добавил девченка. — Вот, наконец, приготовила.

Сетроени кинула перчатки и шарф прямо на пол — и совершенно неожиданно из-под банданы наружу рассыпались пышные кудри. Ну проста стог сена какой-то! Шапка волос. Наверное зимой в такой не холо…

— Постойте! — сказал внезапно Сон. — А я вас знаю!

— Приятно. — кивнула она с таким видом, словно её это нисколько не волновало. И обстаятельства знакомства — тем более. — А это Иван да Марья. — сказала она и схватила два ролла руками, даже не смотря на то, что Людмилла Васильевна принесла палочки и вилки. Положила сверху два листка имбиря. Тщательно помокала в соус со всех сторон и отправила в рот.

— Сложно наверное быть светлым. — сказала Марья и тут же сама взяла ролл руками. — Никогда не предашь, не соврешь, слово сдержишь, а в беде не бросишь… Вообще, ты не похож на носителя белого спектра. — Сон промолчал. Есть хотелось все сильнее и сильнее — а он даже руки не помыл! — А ты им хоть умеешь управлять? — добавила та прожевывая и взяла бобавки.

Вошла Людмила Васильевна — она несла ещё один поднос. А на подносе были котлеты! Такие белые, но поджаристые — может рыбные?

— Вот вам, кто там фигуру бережет. — сказала она ворчливо, вытирая руки о фартук и недовольно смотря на девченку. — И ничего тут всякую рыбу сырую руками есть!

Та сглотнула, обернулась за помощью к Сет, но Сет уже успела съесть свои роллы и не была застукана врасплох за проявлением дурных манер. Женщина внимательно посмотрела на Людмиллу Васильевну совершенно невинным взглядом, затем под пристальным взглядом оной взяла палочки и ловко ухватила ими сразу два ролла.

— Вот, берите пример с Жанны. — сказала та наставительно.

— А что это? — спросил парень рассматривая котлеты. — Пахнет вкусно…

— Паровые котлеты, — гордо сказала хозяйка, — Из грудинки.

— Ну это можно! — сказали он и схватил себе сразу по две штуки.

— Налетай, чего ждешь. — сказала Сет.

Сон скромно взял котлету и попробовал — а почти как мясо!

— Так на чем мы остановились? — спросила Сетроени, когда Людмилла изчезла на кухне, и стала бренчать там посудой.

— Эпиольмеки и ольмеки. — деловито сказал Иван. — Мы думаем что они вскрывали военнопленным черепную коробку не ради изощренного способа убийства, как писал Кнорозов, а ради эксперимента над основным энерготелом.

Сон оглушительно офигел. Кажется, Лиза опять нашла ему каких-то психов!

— То есть душой. — сказала Марья. — Чтобы та могла спокойно покидала тело и путешествовать за пределами… — она потянулась за томатной пастой.

— За пределами оного. — закончил Иван. — Кроме того — подобных размеров дырка в голове бывает у новрожденных.

— И откуда ольмеки это знали? — спросила Марья, пытаясь вытрясти хоть каплю томатной пасты на котлету.

— Про путешествия?

— Нет, про дырку у новорожденных.

— Ну, зная нрав ольмеков я могу предположить, что…

— Опыты над новорожденными?

— Ну, над новорожденными это ты загнула. Но мертворожденных никто не отменял.

— А мертворождение — это кто? — осведомилась Марья, никто не ответил и она подняла взгляд на Сет. — Солнечная мутация? Продукт богомерзкого ритуала? — предположила она.