Владимир Стрельников - Резервист

– Есть, давай второй! – Мичман крутнул маховиками, разворачивая пушку…

Протекторат РА, остров Южный.

22 год, 29-й день 10-го месяца

Мы с Маликом сидели под навесом мастерской, прятались от мелкого дождика, начавшегося часа два назад, и дремали. Колька грузил брата в вертолет, с которым улетали легкораненые. Их бы оставили на острове, но скорое начало мокрого сезона могло принести немало осложнений.

Заваруха закончилась утром. Подавленные нашей пушкой крупнокалиберные пулеметы пиратов и всаженная в лесок в ответ на вспышки автоматных выстрелов полусотня снарядов были началом их конца. Сразу снизилась активность стрельбы бандитов, потом ожили наши минометы.

Минометчики здорово прочистили лесок, а утром кубинцы начали прочесывание. Немного позднее прилетели вертолеты с хваткими ребятами и с несколькими собаками. Эти парни тоже рванули в лес, а вертолеты увезли тяжелораненых.

Раненых помогали носить в поселок мы, и искать убитых тоже помогали. Погибших было много, двенадцать человек только в поселке. Среди них три девушки. Слава богу, детишек отправили в школу-интернат в Новой Гаване, а совсем маленьких вместе с мамами перевезли на Большую Землю.

Из Берегового доставили гробы, копали могилы на высоком берегу. Скоро похороны. Здесь не заморачиваются с долгими прощаниями. Смысла особого нет и климат не подходящий. Так что надо идти прощаться с неплохими людьми, которых мы едва узнали.

Найденные тела бандитов сфотографировали прилетевшие криминалисты, сняли отпечатки пальцев, а сами трупы отвезли на катере в Залив, где и сбросили за борт, привязав к ногам по мешку с камнями. Пленных сейчас допрашивали особисты. Судьба их, похоже, будет не сильно отличаться от судьбы убитых бандюков. По крайней мере, семеро кубинских парней ходили и набирали в полиэтиленовые мешки обкатанные камни. А пленных бандюков было семеро, вот так.

– Блин, я как представлю, что это мне могли сейчас особисты ногти рвать, дурно становится, – заметил вернувшийся Колян, кивнув в сторону палатки для допросов, из которой порой доносились дикие вопли. – Хорошо, что мы с братом нормальную дорогу выбрали. Здесь и живем, как люди, и подыхать, как собакам, не придется.

– Ага. Держи, твоя доля. – И Малик протянул ему кружку с ромом и кусок вареного мяса. – Отправил брата?

– Да. – Колян кивнул на улетающий на северо-запад вертолет. – Отправил их прямиком в Демидовск, в хирургический центр. Врач сказал, что много битого стекла в ране, тяжело вынимать будет.

После чего опрокинул себе в глотку кружку с ромом и вцепился зубами в мясо. Голодный как собака, а Тольку проводил. Вообще хорошо, что эти парни нашу сторону выбрали, неплохие ребята.

– Глянь, выводят. – Малик кивнул на палатку.

Оттуда кого-то вывели, кого-то вытащили за шкирку, но вскоре все семеро бандитов стояли посреди небольшой площади поселка, возле полусгоревшей хижины.

Как-то незаметно площадь наполнилась народом, кубинцами и отдыхающими егерями. Даже от выкопанных могил шел народ.

– Внимание! Товарищи! В связи с военным положением на территории Диких Островов за акт пиратства именем народа России и постановлением военного трибунала к смертной казни через утопление приговорены следующие лица, не имеющие гражданства…

Что еще говорил моложавый военный прокурор, я не слушал.

Я смотрел, как этим уродам скручивают скотчем руки и ноги и тащат их вниз, к катеру. Уже на борту кубинцы прикручивали веревкой наполненные камнями мешки к ногам пиратов. И еще – какие-то пакеты к груди и спине.

Катер отошел от берега метров на сто, и приговоренных сбросили за борт. Молчаливая толпа на берегу наблюдала за казнью.

Но, к моему немалому удивлению, приговоренные не утонули. Нет, головы пиратов торчали над водой, они даже не думали тонуть. Только страшно корчили рожи и пытались что-то прокричать. Но заклеенные скотчем рты не позволяли этого.

– А что происходит? – обратился я к подошедшему мичману.

– Смотри. Наверное, совершенно случайно их сбросили на мели. Сам поймешь! – Мичман хмуро уставился на место казни.

Вышедший из камбуза катера кок выплеснул остатки еды рядом с пиратами. Катер резко ускорился и по большой дуге пошел к берегу, а пираты как поплавки качались на невысоких волнах.

Внезапно вокруг одного пирата взбурлила вода, плеснуло красным, и его не стало. Потом еще, еще… и еще.

В течение минуты от казненных не осталось ничего, кроме расплывающегося красного пятна в воде.

– Ни хрена себе, – с трудом проглотив ком в горле, прошептал я. – Их же утопить должны были, а не скармливать зверью.

– Володь, у кубинцев длинные счеты с пиратами и наркоторговцами. Да и не забывай, что, если бы победили бандиты, ты бы сейчас завидовал погибшим. Уроды еще те, так что поделом. – Мичман отошел от обрыва. – Пошли, нормальных людей хоронить будем.

– Красиво как все-таки! Эх, домик бы на таком острове построить и в отпуск сюда приезжать. А ближе к старости вообще жить сюда перебраться. – Малик мечтательно прищурился.

– Ну кто тебе мешает? Земля копейки стоит, купи пару соток и строй хижину, вряд ли кубинцы будут против. Правда, остров нужно выбирать поближе к Береговому и какой-нибудь баркас прикупить или построить. А вообще, это идея, потом помозгуем. Пошли. – И наша троица отправилась вслед за остальными.

Протекторат РА, остров Южный.

22 год, 32-й день 10-го месяца

– Ну все, товарищи ремонтники. Артустановки приняты и поставлены на боевое дежурство в строящемся форте. Поздравляю и спасибо. – Комендантша пожала нам руки своей левой. Правая у нее висела на косынке: подранило в ту ночь, когда пираты напали. – Вот, прошу вас, подписанный акт приемки орудий. И акт приема-передачи вашего заводского инструмента. Так что можете собираться, через часок отходит «Беда». Интересно, это кто так капитана Врунгеля в Береговом любит? Еще в той жизни ребенком фильм смотрела.

Поблагодарив комендантшу, мы пошли к нашей палатке. Хижины хоть и отстроились за эти два дня, но лишний раз переезжать уже было влом. Да и некогда, пахали от зари до зари, в радиохижину телеграммы Олесе отправлять ходил уже впотьмах.

Так что мы забросили свой личный инструмент в грузовой мотороллер индийской сборки вроде нашего «Муравья», я поставил туда же пару картонных коробок с красивыми раковинами и саженцами местных пальм.

С пальмами сегодня намучился. Точнее, с пиявками, которые нападали за шиворот, пока я ковырялся в подлеске. Внизу всех длинным дрыном стряхнул, а вот про деревья не подумал, сажал себе пальмочки в обрезки бутылок-полтарашек.

Возле пирса стояла самоходная баржа под командованием здоровенного одноглазого негра. На корме и бортах красивым почерком было написано название суденышка: «Беда». Именно про него говорила комендантша.