Владимир Стрельников - Резервист

Так, за разговорами, мы доехали да Солнцегорска, были после опознавания по рации освещены прожектором, перед змейкой из бетонных блоков КПП у нас проверили АйДи.

И мы въехали в ночной Солнцегорск.

– Так, мужики, мы не имеем права на службе отлучаться в город, но мы вызвали машину за мясом, можете подождать минут тридцать, – сказал прапор, выслушав доклад сержанта, подошел к нам и поздоровался. – Но лучше оставьте свои ящики здесь, а завтра заберете после пересменки, раз торопитесь. Да и не заблудитесь, на самом деле. Давайте топайте.

Ну, мы и потопали, тут до дома десять минут хода.

– Смотри, опять дождь, и сильный, – недовольно пробурчал Малик, сворачивая на нашу улицу и плотнее запахивая дождевик.

– Похоже, зима начинается, теперь это надолго. Слушай, мы же не узнали, где сейчас наши? У тебя или у меня? Давай позвоним. – Я достал мобилу и набрал номер Олеси.

А Малик достал свой телефон и позвонил Светке.

В окнах обоих наших домов загорелся свет, и практически одновременно девчонки ответили.

– Алло, Володя, ты где? Когда домой приедешь? – взволнованно спросила Олеся.

– В окошко выгляни, красавица, – улыбаясь, попросил я, останавливаясь напротив дома.

Во дворе, прыгая на калитку, грозно затявкал проснувшийся щенок. Олеся, запахивая халатик, выглянула в окно.

Я отворил калитку, погладил по голове крутящего хвостом Сникерса и поднялся на крыльцо.

– Вовка, вернулся, милый. – У меня на шее повисла Олеся в распахнувшемся халатике.

– Олеська, солнце, любимая, – целуя девушку и задыхаясь от нежности, говорил я.

– Мя-ау у-у! – диким воплем заставил нас отскочить друг от друга котенок, которому в сутолоке наступили на хвост.

– Тьфу, етицкая сила! Брысь отсель! – Я слегка наподдал ему под зад ногой.

Бросил рюкзак в угол, разрядив, поставил автомат в пирамиду, туда же положил сумку с магазинами и гранатами, бросил на нее ремень с пистолетом в кобуре и пошел в душ. Олеся гремела посудой на кухне…

Протекторат РА, Солнцегорск.

22 год, 35-й день 10-го месяца

– Хорошо как дома, – обнимая сонную невесту, заметил я. – Но пора вставать, нужно на завод сходить, командировку закрыть, инструменты забрать с КПП. А потом снова домой, отсыпаться. Дорогая, ты меня завтраком как, кормить будешь?

– Вовка, ты подольше поспать не мог? Мы же три часа назад уснули! Так что иди, готовь сам, я пока покемарю. Приготовишь, разбуди. – И Олеся, сладко потянувшись, повернулась на бочок и уснула.

Уже потом, когда нажарил блинов и сварил кофе, разбудил девушку. Пока она была в ванной, накрыл на стол, накормил котенка, с опаской мяукавшего со шкафа, вынес миску с кормом собаке.

– Ух как здорово! Володя, ты такой умница. Но вот это что за документ, а? – И моя любимая положила на стол несколько листов бумаги, заверенных подписями и печатями.

– Это завещание, мое. Не дай бог, если со мной что-то случится, ты получишь мою машину, право на выкуп дома (дом-то заводской!), право на снятие денег с моих счетов в банке Ордена и РПБ. Я его оформил, когда ты в прошлый раз ткани и пуговицы в Демидовске смотрела. А что не так? – Я встал и вопросительно глянул на хмурую Олесю. – В конце концов, ты моя невеста и носишь моего ребенка. А пути Господни неисповедимы. Так что это разумная предосторожность.

Олеся вдруг ткнулась мне в плечо и разревелась.

– Постарайся сделать так, чтобы мне не пришлось ничего получать по этой бумажке, хорошо? – хлюпая носом, прошептала она мне на ухо.

– Постараюсь, честное слово, – ответил я, а сам подумал, что здорово, когда не говоришь девушке всю правду.

Не знает Олеся про заваруху на острове, и она ее не сильно волнует. Толька рассказал, что браток-братец ногу разрезал стеклом, и это на самом деле было правдой. А как именно разрезал, мы с Маликом попросили его не рассказывать. Нечего беременных девчонок беспокоить.

– Погоди, Олеся. На тебе бумаженцию. – И я достал купчую.

– Это что еще?

– Купчая. Мы с парнями прикупили по полтора гектара земли на острове недалеко от Сьенфуэгоса, благо она пока копейки стоит. Практически пол-острова на четверых взяли. Напротив Берегового. Вода пресная на острове есть, пляж, а точнее, лагуна тоже есть. Мы сами не видели, но знакомые кубинцы божились, что все отлично. Все нормально будет, построим на островах хижины, купим вскладчину небольшую шхуну и будем ездить в отпуск отдыхать. Места там – чудо. Вот, гляди, специально карту Островов в Береговом купил. – И мы склонились над крупномасштабной картой Островов, которую я расстелил на столе.

Протекторат РА, Солнцегорск.

22 год, 18-й день 11-го месяца

За окном шарахнуло о стену ветром и дождем. Уже больше недели, не прекращая, шуровал ливень, воздух промыло, он стал чистым и холодным. Приходилось топить печки.

– Ну как? Вроде ничего. – Я нервно покрутился перед зеркалом, рассматривая свое отражение в новом темно-синем костюме, сшитом специально к свадьбе портным, с которым меня познакомил Рабинович. Несколько старомоден костюм, но сшит классно, говорить нечего.

– Да, здорово! Настоящий жених, правда, чем-то на еврея смахиваешь. Такого самодовольного и самовлюбленного еврея с толстой и наглой мордой. – Толька, опираясь на трость, подошел ко мне и смахнул с плеча невидимую пылинку.

– На свою погляди. Моя-то морда хоть трезвая, а ты после вчерашнего мальчишника никак не просохнешь. Можно подумать, ты женишься. – Я еще раз огляделся и, глубоко вздохнув, шагнул было к двери.

– Погоди, немного неправильно одет. Пистолет не взял, а это неприлично, – Малик схватил было мой «таурас», осмотрел ремень и кобуру, недовольно поморщился. – И как ты это думаешь на свадьбу надевать? Не в командировку же, мог бы и поновее что-то подготовить.

– Блин, даже не подумал. – Я отобрал у него нейлоновую, уже основательно поношенную и залапанную кобуру и растерянно на нее посмотрел. – Может, моя старая с ТТ подойдет? Она кожаная, типа винтаж. Или ПМ есть, тоже в коже.

– Вот что бы ты без нас делал? Колян, давай сюда агрегат! – Малик махнул хитро улыбающемуся здоровяку.

Тот выскочил на улицу под навес и вернулся коробкой, перевязанной красной лентой.

– Ну что, держи наш подарок, жених. Будет тебе для торжественных выходов! – И мне под аплодисменты товарищей вручили тяжелый подарок. Основательно тяжелый, намного больше килограмма. Я качнул коробку, в ней что-то пошевелилось. Парни хитро и довольно улыбались.

Попробовал развязать мудрено завязанный узел банта, но окончательно запутался и взял ножницы. Разрезав ленточку, распотрошил упаковочную бумагу, вскрыл коробку и вытащил кожаный пояс с патронташем и кобурой.

В двойном ряде ячеек патронташа поблескивали латунью крупные гильзы, а из кобуры торчала ореховая рукоять большого вороненого револьвера.