Сергей Симонов - Спираль истории. Заморские ландскнехты

Лугарев взял ее за руку и повел по проходу между двойными рядами кресел. Он нашел их места и усадил Селестиэль возле окна, пристегнул ее ремнями, прикрепленными к креслу.

-Зачем ты меня привязал? - спросила она, но увидела, что он тоже пристегнулся.

-Все в порядке, Селест, так полагается.

Она поудобнее устроилась в кресле. Оно было мягким, довольно комфортабельным, хотя несколько узковатым.

-Почему здесь так тесно? - спросила она.

-Это сверхзвуковой самолет, - ответил Лугарев. - Они все узкие, потому что летают очень быстро. За скорость приходится платить недостатком комфорта.

Нечеловеческий голос громко произнес несколько фраз.

-Ой, кто это? Что он сказал?

-Обычное объявление командира экипажа перед полетом, - пояснил Лугарев. - "Леди и джентльмены, капитан Жюль Ферран приветствует вас на борту "Конкорда", рейс 244, Ленинград - Хьюстон - Сиэттл. Взлет через пять минут, погода в Хьюстоне солнечная, очень жарко, пристегните ремни и не курите, пока не взлетим, " - процитировал он.

Снаружи раздался жуткий вой турбин. "Конкорд" медленно покатился вперед, приостановился, снова поехал. Капитан де Ферран опять давал объяснения по селектору - Селестиэль смотрела в окно на проплывающие мимо постройки аэропорта. В конце полосы "конкорд" сделал широкий разворот и замер на старте. Селестиэль с некоторой тревогой взглянула на Лугарева.

-Все в порядке, Селест, сейчас взлетаем, - сказал он, улыбаясь, и взял ее руку в свои. Тепло его рук передалось ей, а вместе с ним пришло спокойствие.

Четыре мотора "конкорда" взвыли, выходя на форсаж. Самолет дернулся, а затем Селестиэль почувствовала, как ее втиснуло в кресло. Она скосила глаза в иллюминатор - за стеклом бешено несся навстречу бетон полосы. "Конкорд" вдруг высоко задрал нос, как бы подпрыгнул, и под невероятным для пассажирского лайнера углом взмыл в воздух. Селестиэль, не отрываясь, смотрела в окно. Самолет быстро набирал высоту.

Стюардессы покатили по проходу тележки с напитками. Лугарев взял по бутылке "Кока-колы" и с удовольствием наблюдал, как его спутница осваивается с достижениями человеческой цивилизации.

Над креслом был укреплен цифровой спидометр. Лугарев указал ей на него. Последние цифры быстро менялись, пока не установилось число 1350.

-Это что? - спросила Селестиэль.

-Наша скорость, - ответил Лугарев. - 1350 миль в час.

Ее глаза расширились и округлились. До самого обеда она то смотрела в окно, то принималась расспрашивать Лугарева об устройстве "конкорда", так что он вздохнул с облегчением, когда поданный обед - великолепный, как всегда на рейсах компании "Империал" - отвлек ее от технических вопросов.

Закончив с обедом, она вновь прилипла к иллюминатору. "Конкорд" шел над облаками Атлантики, залитыми сверху ослепительным солнцем. Оно постоянно висело на одной и той же высоте - "конкорд" мчался над океаном навстречу вращению Земли, догоняя рассвет. Некоторое однообразие полета время от времени нарушалось интересными сообщениями командира экипажа. Он то поражал пассажиров тем, что самолет летит на высоте 55 тысяч футов, то сообщал, что в результате нагрева при трении о воздух "конкорд" стал почти на фут длиннее.

Солнце все же постепенно изменило свое положение - самолет пересекал Атлантику наискосок. Наконец он снизился над Мексиканским заливом и стал заходить на посадку. В иллюминаторе мелькнули сооружения Хьюстонского космопорта. "Конкорд" резко скользнул вниз, последовал мягкий толчок, самолет плавно опустил нос и покатился по полосе, замедляя скорость. Когда он остановился, стюардессы открыли переднюю дверь, и командир поздравил всех пассажиров с успешным окончанием полета. Лугарев отстегнул Селестиэль от кресла, освободился сам, и с удовольствием поднялся, разминая изрядно затекшее тело - кресла все же были узковаты. Они прошли к двери, спустились по трапу и ступили на прокаленный солнцем бетон.

Лугарев сразу заметил сверкающий на солнце длинный лимузин. Их встречали. Молодой, интеллигентного вида еврей в темных очках выскочил из машины как чертик из коробочки, и дружески приветствовал Лугарева:

-Здравствуй и процветай, о лучший из необрезанных! Приветствую вас, мисс, счастлив лицезреть вашу несравненную красоту! К сожалению, не знаю вашего имени...

-Знакомься, Селест, этот шут гороховый и есть тот самый инженер Ариэл Левин, о котором так долго говорили большевики, - буркнул Лугарев.

-Прошу садиться, - Левин распахнул перед ними дверцу "линкольна". Они забрались вовнутрь. В машине было удивительно приятно, свежо и прохладно - кондиционер работал на полную мощность.

Слабый свет, который, казалось, излучала Селестиэль, осветил полумрак лимузина, затемненные стекла которого почти не пропускали света снаружи. На ярком солнце это свечение не было заметно, но здесь... Левин с околдованным видом уставился на нее.

-Кхм, - прокашлялся он, наконец, и, обретя дар речи, сказал, - Игорек, ты знаешь, что твоя леди светится?

-Знаю, знаю, - буркнул Лугарев, но от дотошного инженера было не так легко отделаться.

Левин достал из кармана похожий на большой калькулятор портативный дозиметр и направил приемное окошечко на Селестиэль. Она удивленно посмотрела на него, затем перевела взгляд на Лугарева.

Ему до сих пор и в голову не приходило, что прекрасное волшебное свечение эльфов может объясняться столь прозаической и страшной причиной, как радиоактивность. Впервые Лугарев подумал, что звездный свет, мерцающий в волосах Селестиэль, может быть опасен для людей.

-Фон чуть повыше, чем обычно, - сказал Левин, - ну, повыше, чем от тебя, например, но до опасного предела еще очень далеко. Что это, мисс Селест? Люминесцентный лак для волос?

Лугарев покосился на переборку, отделявшую их от водителя. Так или иначе, Левину придется рассказать все.

-Это не лак, Ариэл, - сказал он. - Она - эльф.

Левин строго посмотрел на него.

-Иди ты, - сказал он. - Я тертый жид, меня так просто не купишь.

-И не думал, - ответил Лугарев. - Ты вообще новости смотришь? Операция "Заходящее солнце".

Левин только рот разинул. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог его закрыть.

-О, дьявол!! - выдавил он. - Что, в натуре?

-Да, и мы будем тебе очень признательны, если ты всем будешь говорить, что это люминесцентный лак, - сказал Лугарев.

Перегородка слегка опустилась, и водитель, которому надоело ждать, спросил:

-Куда едем, начальник?

-Вы как, отдохнете? - спросил Левин.

-Время дорого, - ответил Лугарев. - Есть что от Шильмана или противоракетной обороны?

-Есть, звездолет готов к старту.

-Так чего мы ждем?

-Дуй на сорок шестую стоянку космопорта, приятель, - сказал водителю Левин, и "линкольн-континенталь", наконец, двинулся.