Павел Корнев - Дивизионный комиссар

— Хочет пригласить нас сфотографироваться? — с усмешкой предположил Навин.

— Сомневаюсь, — вздохнул я и, разумеется, оказался прав.

— Прорыв на городском кладбище! — заявил капитан, стоило только нам приблизиться. — Надо действовать быстро, пока не пронюхали газетчики!

Оно и понятно — большую часть кладбища занимали склепы самых именитых семейств города, да и простую могилу там могли позволить себе исключительно представители истеблишмента. Алхимическая защита обходилась управляющей компании кладбища весьма недешево, но стоила каждой потраченной на ее содержание монеты, поэтому тот факт, что в ней обнаружилась прореха, не мог не вызывать удивления.

— Орел или решка? — достал Навин монету.

— Орел, — выбрал я.

— Перестаньте! Виктор, приберешься здесь. Ян, отправляйся на кладбище, — за нас решил капитан. — Понадобится подкрепление, звони дежурному.

— Как скажете, шеф, — пожал Навин плечами и поспешил к служебному автомобилю.

А я достал портсигар, закурил и опустился на бордюр в ожидании криминалистов, помощников коронера и дежурного алхимика. Ночь обещала быть долгой.

Так оно и вышло.

Домой вырвался лишь утром. Поднялся на свой этаж и с удивлением уставился на Кая Дворкина, который курил, вальяжно развалившись на верхней ступеньке лестницы. Рядом с ним стояла недопитая бутылка вина и распотрошенная пачка папирос.

— Не понял? — удивился я. — Вы не разошлись еще?

— Разошлись.

— А ты тогда чего?

Репортер неопределенно пожал плечами и тяжело вздохнул.

— Да надоело все. Сил никаких нет, — заявил он, явно имея в виду свои отношения с Эллой.

— Так брось ее.

— Брось! — рассмеялся Кай и хлебнул вина. — А сам бы смог?

— Нет, — признал я и уселся рядом.

— Вот видишь. — Дворкин сунул мне бутылку и достал блокнот. — Ты рассказывай, какая беда там опять у вас приключилась, рассказывай. Мне в газете не за красивые глаза деньги платят, чтоб ты знал…

Пронзительное дребезжанье будильника ударило по нервам не хуже выстрела над ухом.

Меня аж подбросило.

Дотянулся до тумбочки, утопил кнопку звонка и с облегчением повалился на подушку. Но сразу собрался с решимостью, заставил себя подняться и поплелся в ванную.

Вставать после трех часов сна, особенно если не высыпаешься вторые сутки подряд, — не самая приятная на свете вещь.

Кофе, надо срочно выпить крепкого кофе…

— Что это с тобой? — удивилась Анна моему столь раннему появлению на кухне. — Сегодня же воскресенье.

— Дела, — пробормотал я.

Вчера предупредить подругу об изменившихся планах не получилось, поэтому известие это стало для нее неприятным сюрпризом.

— Сегодня же выходной! — возмутилась девушка. — Единственный день, который мы проводим вместе! Я рассчитывала сходить в кино или театр…

— Сегодня никак.

Подруга недобро глянула в ответ и насупилась.

— Между прочим, Роман приглашал меня на прием в мэрию, — заявила она.

— И что ты ему ответила?

— Сказала, что при желании всегда могу составить компанию отцу.

Я сделал несколько глотков кофе, столь крепкого, что сразу заколотилось сердце, и ухмыльнулся:

— Если мне не изменяет память, твой папа заявил, будто кое-кому нечего делать в этом гнезде порока?

— Не важно! Я отказалась от приглашения, рассчитывая провести этот день с тобой, а ты убегаешь на работу! В воскресенье! Это нечестно!

— Извини, капитан ждет к десяти. Очень необычное дело.

— У тебя каждый раз одно дело на другое не похоже! — расстроилась Анна, начала натягивать резиновую перчатку, тотчас раздраженно откинула ее и повысила голос: — Виктор!

— Да?

— Молоко.

Я поднялся с табурета и достал из хранилища запотевшую бутылку.

— Слушай, дело действительно необычное.

Девушка отмахнулась и выставила передо мной тарелку с глазуньей.

— Анна! — вкрадчиво произнес я. — Мы нашли замурованные в фундамент тела…

— Эка невидаль! — фыркнула подруга.

— По документам, склад построен двадцать пять лет назад. Как раз в то время Адам Марон начал расчищать себе дорогу наверх. Возможно, нам наконец получится засадить его за решетку!

— Да он со дня на день преставится! — не сдержалась Анна. — Оставили бы уже старика в покое!

— В тюрьме тоже есть крематорий.

Девушка раздраженно мотнула головой и с вызовом поинтересовалась:

— Надеюсь, ты не забыл о завтрашнем вечере?

— Как я мог забыть о твоем дне рождения? — округлил я глаза, отпил кофе и вдруг заметил нераспечатанный конверт на другом краю стола. — А это что?

— Не знаю, — буркнула девушка, — вчера вечером тебе курьер принес.

Воспользовавшись обычным столовым ножом, я вскрыл непонятное послание, заглянул внутрь и усмехнулся:

— Ладно, не переживай. В любом случае у тебя сегодня дел невпроворот.

— Каких это? — удивилась Анна, вытирая руки о передник.

— Сделать прическу, обновить маникюр, купить новое платье…

Девушка выхватила красочный бланк, в который каллиграфическим почерком личного секретаря мэра были вписаны наши имена, взвизгнула от восторга и расцеловала меня в обе щеки:

— Виктор, я тебя люблю!

— А уж я как тебя люблю! — рассмеялся я, незаметно для подруги скомкав сопроводительную записку, в которой Алекс Бриг настоятельно просил вечернее мероприятие не игнорировать.

— Как тебе это удалось? Ты кого-то убил?

— Поверь, это было далеко не так просто…

— Все, я побежала! — Анна вывернулась из моих объятий и, оставив на столе нетронутый завтрак, умчалась с кухни. — Надо сделать прическу! И маникюр! И надеть на прием совершенно нечего!

Я только покачал головой и занялся глазуньей.

Артур Левин подъехал к парадному без четверти десять. Я как раз успел побриться и собраться, когда за окном требовательно рявкнул автомобильный клаксон.

— Уже уходишь? — выглянула Анна из приоткрытой двери ванной.

— Да, пора бежать.

— До вечера, любимый!

— До вечера!

Захлопнув входную дверь, я спустился во двор, забрался на переднее сиденье и распорядился:

— В управление.

— Будем заниматься вчерашним делом? — поинтересовался Артур.

— Да, придется покопаться в архивах.

Но не пришлось. Стоило только подняться на седьмой этаж, как попавшийся навстречу дежурный по дивизиону ткнул пальцем в потолок.

— К капитану, — проходя мимо, сообщил он.

Артур Левин решил было сунуться следом, но я отправил его в комнату отдыха, а сам поднялся в приемную капитана и спросил у секретарши:

— Меня ждут?

— Виктор! — расплылась та в очаровательной улыбке. — Ты же знаешь, я только тебя и жду!

— А шеф? — даже не улыбнулся я в ответ.

Броский макияж, излишне глубокий вырез декольте и неприлично короткая по меркам общественной морали юбка могли ввести в заблуждение посетителя со стороны, но и только. На деле эта обворожительная дамочка держала канцелярию управления в ежовых рукавицах, и даже начальники дивизионов относились к ней с определенной долей опаски.