Павел Корнев - Дивизионный комиссар

— А вы никогда не задумывались, каким был бы наш мир без Вечности? — Не иначе от стресса его потянуло на философские разговоры. — Мы ведь живем, как в клетке! Возможно, в сотне шагов от железной дороги лежат неизведанные земли, а мы из года в год проносимся мимо и даже не подозреваем об этом! Наш мир бескраен, а люди, подобно крысам в наводнение, сгрудились на островках, перебираются с одного на другой по упавшим деревьям и не видят ничего дальше собственного носа. Вы только представьте себе — без Вечности каждый мог бы идти, куда хочет. Просто идти! Не набиваться в консервные банки поездов, не мчаться через безвременье, просто идти! Полная, ничем не ограниченная свобода!

— Свобода — это иллюзия, — усмехнулся я. — Какая может быть свобода, если мы держим тех, кто рядом с нами, как звенья кольчуги? Это и называется социум. И сам посуди, сколько твоих знакомых бывало в других городах? А ведь всего-то надо купить билет, сесть на поезд и отправиться в путешествие. Но зачем? Да и опять же — семья, работа, постоянная нехватка денег. Ну, не было бы Вечности — и что с того? Для абсолютного большинства все осталось бы по-прежнему.

— Я — не большинство, — надулся парень.

— Все мы уникальные и неповторимые. А мир в целом не стал бы ни лучше, ни хуже. Он просто стал бы немного другим. — Автомобиль заехал на парковку управления, и я кивнул на заднее сиденье. — Оформи револьвер как найденный и заходи ко мне.

Сам поднялся на седьмой этаж и прямо на выходе из лифта столкнулся с инспектором Крамером. Тот при виде меня даже в ладоши похлопал.

— Отлично сработано, Виктор! — растянул Петр в улыбке свои бескровные губы. — Просто отлично!

— Издеваешься?

— Напротив, искренне восхищаюсь! — Инспектор даже шляпу над головой приподнял, но его тусклые глаза остались безучастно-бесстрастными, словно прозрачные, с алыми прожилками стекляшки. — Поздравляю, мы нашли Гирша!

— Ну и где же он?

— А как ты думаешь, куда мог отправиться человек с унцией серебра в голове? — с притворным удивлением спросил Крамер. — В морге, конечно!

— Что со вторым, который вел машину?

— На Гирша случайно наткнулись патрульные в одном из переулков неподалеку. Автомобиль в розыске.

— Ясно, — буркнул я и отправился к себе.

Но только переступил через порог кабинета, как с головой зарывшийся в бумаги Ян Навин оторвался от очередного досье и предупредил:

— Тебя капитан искал.

— Хорошо, — кивнул я, повесил пиджак на плечики и, заправив в пишущую машинку проложенные копировальной бумагой листы, принялся набивать отчет.

Ян отодвинул в сторону просмотренную от корки до корки папку и уставился на меня с нескрываемым удивлением.

— Отличный костюмчик, — произнес он наконец, по достоинству оценив темно-синюю, в едва заметную соломенную полоску ткань.

— Отличный, — подтвердил я, ни на мгновенье не переставая стучать по тугим клавишам.

— Так ты зайдешь к капитану?

— Обязательно. А сейчас не мешай, ладно?

Навин хмыкнул и оставил меня в покое.

Вот и замечательно — никогда особо не любил бумажной работой заниматься, а уж когда над душой стоят, так и вовсе невмоготу становится одно слово к другому подбирать.

Закончив с отчетом о сегодняшней перестрелке, я сцепил пальцы, до хруста в суставах вывернул ладони, а потом закинул руки за голову и с облегчением перевел дух.

— Виктор! — укоризненно протянул Навин.

— Все, иду! — Я подписал листы, снял с вешалки пиджак и, поглядевшись напоследок в зеркало, покинул кабинет.

Но до капитана не дошел. Передал отчет секретарше и позорно сбежал, благоразумно решив, что утро вечера мудренее, а за ночь шеф в любом случае хоть немного да поостынет.

Спустившись обратно на седьмой этаж, я наткнулся на неприкаянно слонявшегося по коридору Артура и позвал его за собой.

— Сейчас поедем, — предупредил парня, заходя в кабинет.

— Уже уходишь? — оторвался при этих словах Навин от очередного досье.

— Половина седьмого, — пожал я плечами и в свою очередь спросил: — Кто сегодня дежурный по дивизиону?

— Ты на него смотришь.

— Вторые сутки подряд?

— Так и так бумаги разбирать, — поморщился Ян. — Тварь до сих пор где-то в городе, и единственный шанс ее отыскать — это вычислить алхимика.

— Ладно, если понадоблюсь, звони либо домой, либо в «Гранд». — Я взял свою новенькую шляпу, но только отошел с ней к зеркалу, как немедленно принялся дребезжать телефонный аппарат.

Вот ведь!

Отвечать на звонок не хотелось. Совсем. На другом конце провода запросто мог оказаться капитан, а я рассчитывал спокойно уйти домой и успеть перед походом в ресторан элементарно принять душ.

Черт побери, да мне бы просто в ресторан сегодня попасть!

Но телефон все трезвонил и трезвонил; Ян Навин вновь оторвался от документов и довольно раздраженно поинтересовался:

— Может, уже ответишь?

— Конечно-конечно, — обреченно вздохнул я и поднял трубку. — Специальный комиссар Грай у телефона…

— Комиссар! Это Генри! Генри Путель! — неожиданно послышалось в ответ.

— Говори.

— Я насчет Криса Дюжины! Не знаю, важно это уже или нет, но он при Лео Мароне вроде как за водителя был.

— Информация проверенная?

Вопрос заставил Генри задуматься, он немного помялся, потом сознался:

— Не поручусь, — и сразу же поправился: — Просто слух пошел, будто Криса грохнули, вот и развязались у людей языки. Говорят, многие их вместе видели.

— Что-нибудь еще?

— Нет, больше ничего.

— Насчет алхимика?

— Нет.

— Узнаешь — звони.

Я кинул трубку на рычажки и повесил пиджак обратно. После выглянул в коридор и спросил у прислонившегося к стене Левина:

— Ты свидетельнице фотографию Леопольда Марона показывал?

— Не знаю, — растерялся парень. — Мне в дивизионе по борьбе с организованной преступностью подборку дали…

— Кто именно?

— Лейтенант. Высокий такой, с сединой на висках.

— Понятно.

Я уселся за стол и три раза крутанул диск телефонного аппарата, набирая внутренний номер этого высокого, с проседью на висках лейтенанта из дивизиона по борьбе с организованной преступностью.

Внук Адама Марона — наш убийца? Очень сомневаюсь. Но с другой стороны, люди подчас и не такие глупости совершают; мог и Лео собственноручно курок спустить.

— Привет, Филипп, — поздоровался я, когда в трубке послышалось неразборчивое бурчание. — Это Виктор Грай. Ты моему стажеру подборку фотографий давал, не помнишь, там Леопольд Марон был?

— Нет, — после недолгих раздумий отозвался лейтенант. — Не было.

— А почему?

— Под судом и следствием не состоял, в делах банды активного участия не принимал, по месту учебы характеризуется положительно, — как по писаному выдал Филипп.