Олег Шовкуненко - Приговор судьи

Я закричал «Ложись!» и, повинуясь отцовскому инстинкту, бросился на сына, сбил его с ног, повалил на землю. Одновременно с нами в пыль рухнули Леший и Черкашин, а вот Меченый… Он замешкался всего на мгновение, и домчавшийся до нас стальной шквал смел его словно куклу из папье-маше. В Егора угодили сразу три или четыре пули, которые опрокинули его назад, вышибли горячий красный шлейф, ударивший по моему лицу, словно хлесткая пощечина.

– Андрюха, огонь! – прохрипел я, протирая глаза от крови погибшего товарища. – Бей, мать твою!

Я знал, что Загребельный остался жив, слышал щелчок передернутой затворной рамы, однако «калаш» подполковника почему-то продолжал молчать.

– Леший…! – вновь заорал я.

– Куда стрелять? – бас чекиста отрезвил, как выплеснутый на голову котелок ледяной воды. А ведь и впрямь куда?

Пулемет, полоснувший по нам, замолчал. Впереди по-прежнему клубился плотный туман. Хотя сейчас он был значительно реже, чем позавчера, когда мы впервые оказались в этих краях, но все равно позволял видеть в лучшем случае метров на десять.

Десять метров, как раз с этой границы и прозвучал звук. Это был тот самый резкий и скрипучий визг, который насторожил нас за несколько мгновений до атаки. Полагающийся к нему в комплекте звук шагов я не столько услышал, сколько почувствовал. От них испугано вздрагивала земля, на которой мы лежали. Что за цирк-зоопарк? Я задал себе этот вопрос, но ответить на него так и не успел. Все догадки и подозрения оказались просто ни к чему. Все что требовалось, это всего лишь смотреть.

От того что я увидел по спине поползли крупные мурашки. В грязно-желтых клубах тумана проявился некто, или лучше сказать нечто. Когда-то это был человек… Точно человек! В глаза сразу бросились бритый под ноль череп, из отверстий в котором, словно здоровенные трупные черви, выползали толстые металлизированные кабеля, закрывающая большую часть лица прозрачная панель с тускло светящейся сеткой прицела и лоскутья старого грязного камуфляжа. Хотя пятнистой ткани оставалось видно не так уж и много. Ее скрывали мощные механические усилители и защитные щитки, наложенные практически на все части тела. Все это превращало человека в настоящую машину, и не просто машину, а боевую машину. Об этом наглядно свидетельствовал черный вороненый протез калибра 7,62, который заменил зловещему визитеру половину правой руки. ПКТМ я узнал с полувзгляда и сразу же оценил нешуточную опасность, исходящую от этого смертоносного оружия.

Спасти нас могло либо чудо, либо удача. Бегство тоже давало шанс, правда, далеко не для всех. Именно поэтому мой выбор, как оно чаще всего и получалось, пал на удачу. Секунда ушла на то, чтобы выхватить «Грача» и что есть силы сигануть в сторону, подальше от Олега, Лешего и всех остальных. Еще находясь в воздухе, я нажал на спуск, тем самым громко оповещая, что полковник Ветров вступает в бой.

Хотя боем это было назвать сложно. Скорее самоубийством. Я успел выпустить в противника всего пару пуль, после чего тот среагировал и полоснул по мне короткой очередью. Вообще-то очередь должна была оказаться длинной и, как минимум, перерезать старого танкиста пополам, но только железный стрелок не успел довернуть ствол своего оружия. Прогрохотал АКМС Загребельного, и с полдюжины пуль ударили монстра в грудь и голову.

Защита пулеметчика устояла. Он лишь покачнулся и слегка дернул рукой со своим жутким имплантатом. Однако и этого оказалось вполне достаточно. Смертоносные стальные пилюли весом по двенадцать грамм каждая просвистели у меня над головой, не причинив ровным счетом никакого вреда.

Заминка помогла не только мне, она дала возможность подполковнику ФСБ перейти в наступление. Андрюха отшвырнул бесполезный сейчас автомат в сторону распластавшегося на земле Черкашина и будто спринтер ушел вперед с низкого старта. Голова пулеметчика была повернута в мою сторону, поэтому он прошляпил начало рывка, а когда развернулся, то уже было поздно. Леший оказался всего в шаге и мощным ударом отбил в сторону ствол танкового пулемета, вернее отклонил, потому как даже здоровяк Загребельный не мог тягаться с мощью инопланетных сервомоторов.

Окружающий туман расцветился всполохами пулеметных выстрелов, в воздухе засвистели пули, ярко полыхнули взорвавшиеся канистры, прозвучали наполненные болью и страхом крики людей. Однако казалось, ничего этого Леший не видел и не слышал. Он делал то, что задумал, на что решился.

Тело подполковника все еще сохраняло энергию его неистового рывка, которую Андрюха превратил в свое оружие. Загребельный со всей дури влетел в проклятого пулеметчика. Мощное плечо чекиста ударило противника в грудную пластину и сделало то, чего до этого не смогли пули. Рожденный чудовищной фантазией головастых, монстр покачнулся, беспомощно взмахнул руками и тяжело повалился на спину. При этом имплантированный пулемет выпустил новую длинную очередь, которая оборвала жизнь еще кого-то из «серых». Предсмертный вопль этого человека подстегнул меня, будто удар кнута. Цирк-зоопарк, да что ж такое?! Сколько же эта падла может нас убивать?!

Отчаянно приказывая своим одеревеневшим мышцам работать так, как они это делали лет двадцать назад, я поднялся на ноги. Но, как видно, ушедшие годы не вернешь, сколько не приказывай. Полковник Ветров только собирался отправиться на помощь другу, а его сын уже вовсю делал именно это. Олег и Загребельный навалились на поверженного врага и, рыча от натуги, пытались удержать того, не дать поднять ствол смертоносного пулемета, который то и дело харкал огнем и сталью.

Глядя на эту свалку, я вдруг понял, почему головастые имплантировали бойцу именно танковый пулемет. Во-первых, его нельзя было отобрать и использовать. Во-вторых, спуск производился через электрический кабель, вживленный в тело и наверняка каким-то хитрым образом подключенный к самому мозгу. Таким образом, этот жуткий гибрид человека и машины мог продолжать эффективно сражаться в самых сложных условиях, и остановить его… Пожалуй, единственный способ остановить его – это прицельный выстрел в голову. Я покрепче стиснул в руке пистолет, намереваясь именно это и проделать, как вдруг прямо около меня из клубов тумана вынырнула еще одна облаченная в грязный камуфляж фигура.

Я даже толком не успел разглядеть своего нового противника. Мне хватило лишь вида вороненого дульного тормоз-компенсатора, который плавно и неспешно, словно в замедленном кино, пополз в мою сторону. Хотя, скорее всего, все это мне только показалось. На самом деле события разворачивались с головокружительной быстротой: и появление второго подкидыша, и направленный на меня автомат, и облако свирепого клубящегося пламени, которое в долю секунды поглотило моего врага.