Павел Шабарин - Последний инженер

— Да, домов на десять, — произнес Джек-Джек и усмехнулся. — Не боишься прокоптиться?

— Ну, хуже от меня вонять уже не будет. — Артур поворошил костер лезвием ножа. В воздух поднялся целый ворох желтых искр и, проведя несколько мгновений в неистовой пляске, растворился в ночи. Артур, наблюдая за умирающими искрами, вдруг почувствовал легкое головокружение.

— Кстати… — Джек-Джек выудил из своего рюкзака кожаный мешочек и несколько тонких кукурузных листьев, после чего начал ловко скручивать их в некое подобие сигарет. Артур присмотрелся внимательней, но так и не понял, что тот использует вместо табака. Закончив, Джек-Джек протянул одну из самокруток Артуру: — Будешь?

— Нет, пожалуй, — воздержался Артур. — А что это?

— Бес-трава, — объяснил Джек-Джек, — расслабляет, помогает не думать о плохом. Местные индейцы собирают ее. Считают, что она растет лишь тогда, когда мы спим. Дескать, в корнях ее живут наши кошмары о прошлом, в стеблях — сны о настоящем, а в самых их кончиках — мечты о будущем. Они собирают и сушат эту траву, чтобы вспоминать о прошлом и видеть будущее. Корни и стебли сильно дурманят, но кончики стеблей, если их собирать зелеными, дают обратный эффект. Помогают сосредоточиться.

— Я, пожалуй, все равно не буду.

Артур не хотел сейчас мутить свое сознание, в пустыне опасно, нужно было оставаться собранным. Кто знает, как эта штука на него подействует? В тот раз, когда он находился под действием транквилизатора, он чуть не сболтнул Джек-Джеку лишнего. Артур попытался сфокусироваться на темноте за спиной спутника, но получилось это у него неважно.

Наемник прикурил сигарету от костра и, глубоко затянувшись, выпустил изо рта облако сизого дыма. На доли секунды его улыбка стала умиротворенной и, что особенно удивило Артура, искренней.

— Твой костюм… тот, который сейчас у мистера Шоу… — начал вдруг говорить Джек-Джек, разминая между пальцами самокрутку, — что это на самом деле?

— Инженерный скафандр, — спокойно ответил Артур, ложась на спину. Сизый дым костра кружился над ним, рисуя причудливые узоры на звездном небе.

— И откуда он у тебя?

— Он всегда был моим.

Дым превращался в облака, несущие засушливой пустыне долгожданный дождь.

— Скоро будет ливень. — Артур улыбнулся.

— Он принадлежал твоему отцу, деду? — Голос Джек-Джека с трудом пробивался сквозь дымку, окутавшую мир.

— Он всегда был моим.

Артур медленно, а может, и очень быстро поднимался над землей, чувства покидали его. Оставался лишь дым, сквозь который пробивался голос Джек-Джека.

— Индейцы считают, что в древние времена люди жили в небесных городах, и правили этими городами три брата-колдуна. Они были величественны и всесильны, могли изменять мир по собственному желанию — заставлять течь и пересыхать реки, создавали животных и птиц из ничего, делали землю плодородной одним лишь прикосновением. Говорят, что любовь старшего брата к своим подданным погубила древние небесные города. В те времена в небесах сияло лишь одно солнце, но оно постепенно угасало, подобно тому, как гаснет свеча поутру, и людям было мало его тепла. Они потребовали от братьев-колдунов, чтобы те зажгли в небе новое солнце. Старший брат пожертвовал собой, пытаясь исполнить эту просьбу, — его сердце так сильно полыхало любовью к своему народу, что, когда он вырвал его из своей груди, оно и стало новым солнцем. Но солнце это горело слишком ярко, жар его был настолько силен, что люди стали умирать, опаленные лучами. Тогда заспорили двое других братьев. Средний считал, что люди должны остаться в небесных городах, и пусть они умрут, но не ступят на землю и не отвергнут любовь старшего брата. Младший был с ним не согласен, он хотел спасти свой народ, спустить его на землю, дать шанс избежать мучительной смерти. Братья не смогли примириться и пошли войной друг на друга. Война эта была столь разрушительна, что сами небесные города обрушились на землю. Многие погибли, как погибли и двое братьев. Те из небесных людей, которые выжили, решили оставить войну и разошлись по миру, основав земные города. Погибшие же возродились в виде духов и продолжили свою войну. Воины среднего брата охотятся на людей, чьи предки отвернулись от дара старшего брата. Они — духи смерти, духи Долины Теней. Воины же младшего брата, наоборот, оберегают всех нас как духи-покровители.

— Это неправда, Джек-Джек, — говорил Артур, паря в дымных облаках, — все было иначе.

— Откуда ты знаешь?

— Я был там… точнее… я видел все… точнее… я не знаю… все произошло слишком быстро, когда они начали убивать друг друга. Столько криков о помощи, столько проклятий, столько смертей. Я слышал все это. Слушал и молчал, как трус. Надеялся, что обо мне не вспомнят во всем этом хаосе… Он ведь хотел убить всех, всех, кто хоть чуточку отошел от изначальной задумки. Мужчин, женщин, детей. Просто обрушить их на землю…

— Значит, ты все-таки древний.

— Я не… — Артур закашлялся, и это на какие-то мгновения рассеяло дым вокруг и внутри его.

Он сел.

— Что со мной? — произнес Артур, пытаясь сфокусировать взгляд на Джек-Джеке, но все, что он видел — это неясный силуэт в обрамлении желтых искр и сизого дыма.

— Ты надышался дымом бес-травы, — честно ответил Джек-Джек. — В пустоши больше нечего жечь, а без огня мы оба замерзли бы.

— Тогда… — говорить Артуру было сложно, — зачем ты еще и курил?

— Я курил побеги. У них другой эффект. Они помогают сосредоточиться. Не дают дурману завладеть рассудком. Я тебе предлагал.

Артур сделал глубокий вдох, попытался вернуть ясность сознания. Он слишком поздно понял, что загоняет в легкие еще больше дыма. Краски начали смешиваться и тускнеть. Искры меняли цвет, кружились и исчезали перед его глазами. Когда они исчезли окончательно, Артур потерял сознание.

…Оно было распято. Его искаженное тело было подвешено на проводах и трубках метрах в семи над полом, не меньше. По трубкам текли жидкости разных цветов — серая, желтая, оранжевая и темно-красная, которая, вполне возможно, когда-то была кровью. Некоторые трубки светились изнутри. По проводам время от времени проходил ток, заставляя сокращаться изуродованные мышцы. Кое-где обмотка на них была повреждена, и в этих местах по воздуху пробегали электрические разряды. Но воздух пах не озоном, он был наполнен таким ужасным смрадом, что Гермгольцу пришлось включить фильтры в своем скафандре. Из-под ужасающих, разбухших наростов местами проступали куски красного скафандра — скафандра старшего инженера.

Гермгольц медленно шел вперед, стараясь не зацепиться за сломанное оборудование, разбросанное по полу лаборатории, и бесконечные провода, тянущиеся к этому чудовищу.