Алексей Замковой - Благими намерениями

Вернулся Ян, когда уже совсем рассвело. Увидев его еще издалека, я разбудил остальных.

— Ну как? — спросил я, когда Ян вошел в лес.

— Придут, — обрадовал нас известием Ян. — Я не говорил про партизан, да они сами догадались.

— Это как они догадались? — переспросил Антон.

— Так полицаи всем рассказали, шо меня ищут!

— Точно люди надежные? — забеспокоился я. — Полицаям не сдадут?

Ян только покачал головой — видимо, устал уже уверять меня в надежности своих знакомых.

— Ладно. Тогда идем к перекрестку.

У перекрестка я оставил только Казика, приказав тому залечь в кустах и не высовываться, пока не появятся те, кого пригласил Ян. Казик должен был, убедившись, что нет никакой опасности, проводить пришедших к остальным. Сами же мы отошли поглубже в лес. Ян улегся спать — отдохнуть ему этой ночью, в отличие от нас, так и не пришлось. А мы с Антоном уселись поудобнее и перекусили остатками еды, которую захватили с собой, когда бежали с хутора.

— Что дальше делать будем? — спросил Антон, медленно пережевывая остатки хлеба.

— Что делать? — не понял я. — Воевать будем.

— Я имею в виду, — Антон опрокинул в рот остатки крошек с ладони, — как воевать?

Да, действительно. Я только сейчас понял, что плана у меня, собственно, нет… Как-то не подумал я, чем именно мы займемся. Связи с большой землей у нас нет — значит, разведданные собирать пока нет смысла. Следовательно, основной упор придется делать на уничтожение противника. С этим тоже не все гладко. Взрывчатки у нас нет, и большие засады мы организовывать не сможем. Зато есть куча стрелкового оружия и немного гранат. Получается, что пока в наших силах лишь налеты на слабо охраняемые объекты, одинокие машины и небольшие группы полицаев и немцев. Сколько соберем в отряд людей — это и определит, насколько небольшие группы нам по силам. Что еще? Надо будет еще устроить всем экзамен по стрельбе — вдруг найдется кто-то достаточно меткий для снайперской работы. Тогда можно будет реализовать мои старые задумки по отстрелу офицеров. Еще надо будет выяснить у местных по поводу минных полей — там разживемся взрывчаткой и сможем развернуться уже более широко. Вплоть до диверсий на железной дороге. Дальше что? Ближайший крупный город — Ровно. Что там у немцев — хрен его знает. Мои знания из будущего по этой местности практически равны нулю. Не интересовался я Ровно! Надо будет кого-то послать в город и разузнать, что да как. Может, попытаться на подполье выйти? А есть ли в Ровно подполье? Тоже выясним…

— Как воевать, говоришь? — Все то время, пока я думал, Антон тоже молчал. — Для начала соберем отряд, а там — посмотрим. Пока с тем, что у нас есть, мы много не навоюем…

Полдень давно прошел, но гости все не появлялись. Настроение стремительно падало — я стал предполагать худшее. Может, они и не придут? Или что-то случилось? А вдруг кто-то оказался не настолько надежен, как предполагал Ян? Нет, в этом случае нас бы уже окружали. Почему же они не идут? Когда я уже совсем извелся, в сопровождении Казика появились двое. Один из пришедших, здоровенный крепкий мужик с широким, заросшим седой щетиной лицом, оглядел нашу компанию и, мне показалось, будто сразу как-то сник. Он глянул на второго, который был ростом пониже, но тоже внушительного вида, и снова посмотрел на нас. Навстречу им тут же поднялся Ян.

— А мы уже думали, не придете. — Он крепко пожал руки каждому и повернулся ко мне: — Наш командир — Алексей, а это — Антон. Славка и Казика вы знаете. А это — Тарас Бжынский и Костя Гарченко.

Мы с Антоном пожали руки Тарасу и Косте. Я чувствовал себя как-то неуютно — Тарас, который покрупнее, услышав, что я и есть командир отряда, не отрывал от меня взгляда, будто обмеривая и взвешивая. Что творилось у него в голове, не знаю, но, судя по выражению его лица, я не произвел впечатления.

— Вы, наверное, догадываетесь, зачем Ян вас сюда пригласил? — спросил я после того, как обмен приветствиями закончился.

— То вы и есть партизаны? — вопросом на вопрос ответил Тарас.

Я уперся взглядом ему в лицо. С этим товарищем, похоже, надо пожестче — не дать ему почувствовать слабину. Видно же, что как командира он меня не воспринимает ни в каком виде. Во как смотрит — твердо, изучающе, прямо в глаза. Еще чуть-чуть — и начнет кривиться, будто лимон жует.

— Да, мы — партизаны, — твердо сказал я, не отрывая взгляда от глаз Тараса. — Ян говорил, что каждому из вас есть за что не любить немцев. Это правда?

— Правда. — Тарас молчал и ответил за обоих Костя. — У меня два сына в Красной армии. Младшего, Андрюшку, убили подо Львовом, а старший, Сашка, вообще неизвестно где. Как немцы пришли — никаких вестей от него не получал.

— А ты? — Я кивнул Косте и обратился к Тарасу.

— Сына застрелили, — после паузы, во время которой продолжалась борьба взглядов, наконец-то ответил Тарас. — Я на заработках в Ровно был, а на поле винтовку подобрал и у сарае спрятал. А потом в полицая стрельнул.

— Да, мужики… — Я сел под деревом и жестом пригласил присаживаться остальных. — Любить немцев вам действительно не за что. Так вот, я собираю сейчас партизанский отряд, и мне нужны люди. Пойдете ко мне?

Гости тоже сели на землю. Костя задумался, поглядывая то на меня, то на Яна, а Тарас принялся скручивать самокрутку. При виде табака жутко захотелось курить и мне. Но просить угостить и меня табачком я не стал — что это за командир, который вербует бойцов и сам же у них попрошайничает?

— А хто ты такой, шоб мы шли под твою команду? — Тарас лишь на мгновение опередил с ответом Костю. Тот уже открыл было рот, чтобы ответить, но после вопроса Тараса промолчал и вопросительно уставился на меня.

— Я? — Судя по поведению Тараса, такого вопроса следовало ожидать, но он все же заставил меня растеряться. — Найденов Алексей. Боец Красной армии, который оказался в тылу противника. За последние полтора месяца воевал в двух партизанских отрядах. Командовал группой подрывников. Мост у Гоши, который взорвали, — моя работа.

Говорил я сухо, отрывистыми фразами, будто читал автобиографию на каком-то собрании. Каждое слово я старался вбить в собеседников. При этом не должно было казаться, что я хвастаю, — все должно выглядеть простым перечислением фактов. Я не набиваю себе цену, а просто излагаю факты из своей партизанской жизни.

— Мост, говоришь? — Тарас криво усмехнулся и покачал головой. — Так там поубивали всех, хто его взорвал…

— Не всех. — Это уже вклинился Ян. — Иисусом клянусь, сам там был. Алексей правду говорит — он взрывал.

Ян рассказал свою историю. Как пошел в лес и был схвачен партизанами, как мы ушли к мосту и вскоре тот взлетел на воздух, о том, как они с Антоном выловили меня из реки и спрятали в погребе у его брата — Ежи. И о том, как он убил полицая и сбежал вместе с нами в лес. Тарас и Костя внимательно слушали этот рассказ, а я все это время внимательно наблюдал за ними. Какое впечатление произведут слова Яна? Тарас, судя по всему, избытком доверия не страдает, и то, что рассказываю не я, а его знакомый — Ян, мне только на пользу. Мне он мог не поверить. Сомневаться же в словах Яна, которого, похоже, знал давно, у него не было причин. Когда рассказ о подрыве моста закончился, повисла тишина. Наши гости обдумывали сказанное, а мы ждали их реакции.