Владимир Махов - Смертник

Он месяцами с Зоны не выходил. Зайдет, бывало, в бар и вскользь бросит: мол, выброс будет у НИИ, в четверг, во второй половине дня. Сначала такие выкрутасы были предметом для многочисленных острот. Потом, когда парочка предсказаний сбылась с абсолютной точностью, к Зайцу стали относиться с уважением. Сталкеры даже искали встречи с ним, чтобы подробно порасспросить.

И вот однажды Заяц пропал. Месяц нет, другой, третий. Думали, сгинул в Зоне – обычное дело.

Как-то Грек сидел в кафе «Незабудка», отдыхал от трудов праведных. Вечером завис там с приятелями, день рождения, помнится, у кого-то был. В тесной компании и обнаружился странный парень. В ходе дружеской беседы, вызванной немереным количеством выпитого, парень представился бывшим «патриотовцем» – большая редкость в Зоне. Не бывает их, бывших. Есть только настоящие и мертвые. Он не сказал, как ему удалось вырваться, зато говорил о том, что завтра его уже не будет в городе. Он уезжает к маме в Москву. Нет у него сил терпеть все то, что здесь происходит.

Между делом следует заметить, что парень действительно исчез. Ни завтра, ни послезавтра никто его не видел. Он не говорил, как ему удалось выйти живым из рядов «Патриота», но, залившись пьяными слезами, поведал о том, куда делся Заяц, наполовину зомби, в остальном человек. Абсолютно здравомыслящая голова на высохшем, сгнившем теле.

Ничто так не ценится в Зоне, как информация. Ею и заинтересовался «Патриот». Операция, в смысле хирургическая, прошла успешно. «Патриотовцы» лишний раз доказали, что мутанты чрезвычайно живучи, а заодно получили в безвозмездное пользование источник бесценной информации. Отрубленная голова Зайца стоит на базе «Патриота», расположенной возле армейских складов, на полке, в кабинете Сэмэна, одного из вдохновителей движения. Заяц постоянно скучает, очень любит поговорить и по-прежнему верно предсказывает выброс.

– Грек, это бандиты? – не унимался Макс, отвлекая проводника от невеселых мыслей.

Тот даже где-то понимал «патриотовцев». Он сам сейчас выпустил бы всю обойму в надоедливого парня.

– Сэмэн, погоди стрелять! – крикнул Грек. – Дай нам с молодняком выйти.

Умом он понимал, что в этой ситуации они с новичками не более чем заложники, но не крикнуть не мог.

Не будет его слушать Сэмэн. Ему нужен Перец, и он свое получит. А тот факт, что на пути к достижению заветной цели попались четверо придурков, которых легко можно пустить в расход, только добавляет аргументов в давно выигранном споре.

– По счету «три». – Грек взвесил в руке гранату. – Бери левее. Там за контейнерами наверняка оставлен проход.

– Может, попытаться прорваться назад, в бункер? – спросил Макс.

Грека передернуло. Никакая сила не загонит его назад. Сэмэн хочет получить Перца и своего добьется. Вполне естественно предположить, что диггер как раз и будет прорываться в любимое подземелье. Именно это направление и перекрывают основные силы. Даже если бы и существовал реальный шанс прорваться, Грек вернулся бы назад только под дулом автомата. Без Перца в подземном лабиринте делать нечего. Только покончить жизнь самоубийством, растянув процесс на неопределенный срок.

– Два, – продолжал отсчет Сэмэн.

– Сэмэн, подожди! – закричал Грек, лишний раз высунувшись из укрытия без боязни получить пулю в лоб.

За баррикадой, загораживающей путь, никого не было видно. Бил в глаза слепящий свет. До рези прищурившись, Грек смог разглядеть место, где куча мусора казалась ниже. Далековато для броска, однако выхода нет. Стоит попытаться. Идеальный вариант – перебросить гранату через заграждение. Вот был бы достойный ответ самонадеянному Сэмэну!

– Три!

Справа грохнуло. Ящик, отброшенный взрывной волной, взвился в воздух, ударился о вагон и разбился. В тот же миг Грек высунулся, размахнулся и изо всех сил бросил гранату в заранее присмотренный зазор. Он отпрянул назад, с досадой понимая, что граната не долетела до цели, угодила точно на верх баррикады.

Грек успел зажать уши руками, но это мало помогло. Раздался взрыв, сорвал с баррикады металлические обломки и разметал их по сторонам. Качнулся пустой контейнер, за которым прятались Грек и Макс. Загудело, загрохотало. Заскребли по поверхности бетона осколки, отбивая куски штукатурки.

Взрыв, от которого едва не лопнули барабанные перепонки, имел и другие последствия. Брызнули по сторонам осколки стекла, и наступила абсолютная темнота.

Верный приказу, поднялся Макс и задел Грека плечом, обходя его.

Проводник, на время ослепший и оглохший, не сомневался в том, что парень взял левее, как ему и было указано. Издалека, как сквозь слой ваты, до проводника донеслась автоматная очередь. В то же мгновение Грек одолел расстояние, отделяющее его от баррикады. Он оказался прав. Левее, между свалкой и контейнером, имелся проход.

Из темноты понемногу проступали очертания стен и всего прочего. Вокруг заметались тени. Боясь ошибиться и выстрелить в спину Максу, обогнавшему его, Грек пригнулся. Как оказалось, вовремя. Над головой засвистели пули. Оставив сомненья, проводник выстрелил в том направлении, откуда велся огонь.

Он пригнулся и побежал. Автомат в его руках дергался, то и дело огрызаясь огнем. Греку казалось, что он значительно продвинулся вперед. На самом же деле проводник, словно заяц, петлял между контейнерами и недалеко ушел от баррикады.

Звенели пули, впиваясь в металл. Кто-то орал от боли, лязгали рожки, вставляемые в пазы.

Все это, происходящее в полной темноте, без сколь ко-нибудь конкретного понимания ситуации, напоминало Греку мышиную возню. Прицелился – выстрелил – перебежал – укрылся. Обнадеживало лишь то, что лица противников были прикрыты темными масками. Это сводило к нулю возможную ошибку.

В какой-то момент проводнику показалось, что установилось некое подобие тишины. Пальба прекратилась. Слух, еще не до конца восстановившийся, не улавливал шума недалеких шагов. Не слышал Грек и голос, отдавший негромкий приказ.

У проводника сложилось обманчивое впечатление, что еще немного, и опасный участок останется позади. Не мог же Сэмэн стянуть сюда все силы, имеющиеся в распоряжении «Патриота»?

«Еще немного, еще чуть-чуть, – думал Грек, вставляя магазин в автомат. – Последний бой, он трудный…»

Он ничего не услышал, лишь почувствовал холодное дуло, упершееся ему в затылок чуть пониже вязаной шапки, прикрывавшей бинты.

– Брось оружие, – издалека донесся до Грека приказ. – И тихо. Не дергайся.

Он выпустил из рук автомат, и тот с глухим стуком упал на землю.

– Руки.

Проводник подчинился.

– Теперь двигай вперед.

Дуло периодически давило на затылок, когда Грек осторожно шагал в указанном направлении.