Борис Орлов - Испанская партия

Громов проводил взглядом горящий самолет и удовлетворенно хмыкнул, увидев, как внизу беззвучно расцвел цветок взрыва:

- Ну, что, Тимофеич? Можно дырочки прокалывать? Не фунт изюма - на бомбардировщике бомбардировщика сбить...

- Не бомбардировщик это был, а транспортник, - уверенно сказал Спирин. - Когда он падал, вроде метался кто-то внутри. Две тени мелькали...

"Наш корреспондент сообщает из Испании. 2 июня в авиакатастрофе погиб командующий Северной армией мятежников генерал Эмилио Мола..."

"Фигаро" 3 июня 1937 г.

Тухачевский оторвался от карты, и поднял глаза на Уборевича:

- Ну, Иероним Петрович, и каково твое мнение? Говори, не щади: в чем я ошибаюсь?

Уборевич встал из-за стола, подошел к карте, взял указку:

- Замысел на операцию понятен. Сосредотачиваем здесь, здесь и здесь, - указка побежала, отмечая места, - ударные кулаки из танков и стрелковых полков. Задача для парашютной бригады - захватить и удержать мосты до подхода наступающих механизированных групп. Это все - задачи на день "Д".

Иероним Петрович вытащил из нагрудного кармана автоматический карандаш, свинтил колпачок и аккуратно пометил рубежи, на которые войска АГОН должны будут выйти к концу первого дня.

- На день "Д+1" задачи для группы "А": развить наступление на Бургос; групп "Б", "В" - рассечь группировку противника по двум расходящимся направлениям на Лерма и Эгрерра-де-Писуэрга. На день "Д+2" и "Д+3" группы "Б" и "В" сходятся за Бургосом и развивают наступление на Паленсию и Вальядолид, группа "А" наносит удар по группировке противника в районе Бургоса и, не отвлекаясь на город, двигается далее на соединение с основной группировкой. Блокада Бургоса и окруженных разгромленных соединений мятежников поручается баскским формированиям. Авиация находится в оперативном подчинении командиров групп.

По ходу объяснения Уборевич делал новые пометки на карте, попутно перечеркивая некоторые из оставленных Тухачевским. Глядя на это, маршал слегка поморщился, но ничего не сказал.

Далее Уборевич коснулся необходимых сил и средств, обстоятельно расписав численность каждой группировки, особо остановившись на вопросах снабжения. Он полностью одобрил идею Тухачевского относительно реквизиции всего автотранспорта страны басков для воинских нужд, присовокупив, что также необходимо провести реквизиции конского парка.

Присутствовавший на совещании президент Агирре тут же заявил, что все автомобили, включая даже президентский гараж, будут незамедлительно переданы в распоряжение советских товарищей. Что же касается лошадей, то, увы, он должен с сожалением констатировать, что в Эускади их почти нет, а те, что были, уже давно переданы в ополчение. Правда, есть ослы и много...

- Вот это уж точно! - хмыкнул командующий Стрелковым Корпусом Особого Назначения Апанасенко.

Правда, он тут же спохватился и попросил переводчика не доводить до сведения Агирре значения последней фразы. Баскский президент вежливо подождал перевода, но, не дождавшись, продолжил:

- Еще у нас есть мулы, и если советские товарищи хотят, то...

- Хотят! - в один голос рявкнули комкор Апанасенко, комдив Ефремов и, к всеобщему изумлению, комбриг Водопьянов.

Последний тут же пояснил, что нехватка автомобилей в бригаде тяжелых бомбардировщиков достигает угрожающих размеров и может отрицательно сказаться на боеспособности вверенного ему соединения.

- Если моим ребятам придется таскать к самолетам бомбы вручную, то больше пяти самолетов за раз на бомбометание не вылетит! А если мы бензин будем ведрами доливать - вообще никто не вылетит! - кипятился полковник Водопьянов. - Хоть мулов пусть дают! Будем на телегах бомбы возить, патроны, бочки с бензином...

- Погоди-ка, товарищ Водопьянов, - озабоченно прервал его член военного совета АГОН Мехлис. - У тебя по списку аж восемь "бэзэ" тридцать пятых. Что ж тебе этого не хватает? И две БПС у тебя есть...

- Товарищ Мехлис, позвольте-ка, я объясню, - кряжистый комбриг Чкалов поднялся со своего места и навис над столом, опершись об него руками. - Корпус, по приказу товарища маршала, - он мотнул лобастой упрямой головой в сторону Тухачевского, - был переформирован в последний момент. В результате мы получили часть машин в экстренном порядке, без соответствующей проверки и подготовки. "Бэпэски", к примеру, нам с пожарных частей передали - всю дорогу их из красных в защитные перекрашивали! Так вот: часть аэродромной техники попала к нам в изношенном, а иногда - и неисправном состоянии. Лучшее мы, уж извините, забрали для Громова и для Красовского- истребители нам в первую очередь нужны! Да и Каманину с его легкими бомбардировщиками тоже - дай. А Михаил Васильевич - вроде как бедным родственником остался. БЗ-35 у него не восемь, а семь и из них на ходу - три. А БПС вообще - только одна работает, да и то - с перебоями!

- А куда же вы, товарищ Чкалов, смотрели, когда такую технику принимали? - Тухачевский кипел праведным негодованием. - Отбраковали бы! В приказе, по-моему, было ясно сказано: "Провести полную проверку принимаемой техники, в случае выявления недостатков - отбраковывать и отправлять на ремонт, либо - на замену"? - Раздражаясь, он повышал и повышал голос. - Почему же вы допустили такую халатность? Не проследили?!

- А потому товарищ маршал, - Чкалов тоже начал заводиться и повышать голос, - что в вашем приказе не было указано, как сделать в сутках сорок часов! В течение двух недель на базе полков разворачивались бригады, которые тут же, в порядке катастрофы, упаковывают самолеты и грузят их на неподготовленные платформы, вперемешку с аэродромной техникой. И в этот момент, когда все превращается в какой-то вертеп, к нам приходит дополнительные машины. Кто их должен был проверять? Аэродромная служба? Они уже загружены выше головы! Летчики? Они новые самолеты принимают! Может быть, товарищ маршал считает, что я должен был лично проверить всю прибывшую технику?!

- Должны были и все! - взорвался Тухачевский. - Вы получили приказ? Будьте так любезны, сокол вы наш сталинский, проверить все своими ручками, раз не умеете работу организовывать! Летать каждый может, а вот приказы выполнять...

- Разумные приказы отдавать тоже, как видно, не всякому дано! - бухнул в ответ Валерий Павлович.

Побледнев, Тухачевский двинулся к Чкалову:

- Да я тебя... я тебя...

Грохнули стулья и все присутствующие летчики вскочили с мест. Мехлис рванулся и встал между готовыми сцепиться на смерть командирами:

- Товарищи! Товарищи! Как комиссар приказываю: прекратить! Вы же коммунисты!..

Тухачевский грозно рыкнул:

- Это дело не партийное! Налицо - злостное игнорирование приказа вышестоящего начальника!