Александр Быченин - Черный археолог

– Ну и что на этот раз?

Я уже говорил, что Попрыгунчик – саморазвивающийся искин? Нет? Ну вот говорю. А вы думали, чего это Юми чуть ли не кипятком писала, когда с ним познакомилась? Фигурально выражаясь, «питомец» у меня уникальный (для миров Федерации, конечно). И, помимо всего прочего, любознательный. Особенно его интересовала эмоциональная сфера «человечков», как он любил выражаться в приступах шовинизма. Подозреваю, что эта черта его характера всего лишь тонкая шутка Оскара, хотя кто их, Тау, разберет? В общем, периодически Попрыгунчик устраивал мне целые допросы, особенно на первых порах, когда от нечего делать подключался к телевизионной сети и «смотрел» все подряд, от новостей до мыльных опер. И объяснение многих человеческих эмоций превращалось в нешуточную проблему – слишком уж понятийный аппарат у учеников и учителей разный. В общем, намучился я изрядно, и не каждый раз удавалось получить удовлетворительный результат. Понятно, что именно сегодня мне вовсе не улыбалось устраивать очередной ликбез, но куда деваться?..

– Паша, что такое любовь?

Ох ты ж!!! Ну вот как объяснить компьютеру, хоть и способному на эмоции, что же это такое? А если я и сам толком не понимаю? Представили всю глубину проблемы? Впрочем, как-то раз эта тема уже всплывала, но я тогда отделался ничего не значащими фразами типа «влечение мужчины к женщине» и ссылкой на пару форумов химиков-любителей, дескать, сам смотри, там все по полочкам разложено с точки зрения человеческой физиологии. Попрыгунчик на какое-то время успокоился, и вот нате вам!

– А ты почему спрашиваешь?

Иногда проще сначала докопаться до причины интереса, чтобы не свернуть вовсе уж не в ту степь. Прецеденты случались, так что я уже научен горьким опытом. Одно дело, если он просто сериалов пересмотрел, и совсем другое, если в философию ударился. И такое бывало, между прочим.

– Это конфиденциальная информация, Паша.

– Ну и разбирайся тогда сам, – буркнул я, вознамерившись вырубить настенный дисплей к чертям. Вот сейчас как встану, как силовой шлейф отцеплю, и никакой беспроводной интерфейс не поможет!

– Про эмоцию «обида» я знаю достаточно много, – прошелестел мультяшный Тау. – Твоя позиция понятна. Извини.

– То-то же! – удовлетворенно хмыкнул я, принимая сидячее положение. Похоже, отвертеться от лекции не получится. – Давай колись уже.

– Должен предупредить, что разглашение этих сведений неэтично.

Тау укоризненно на меня глянул, но я помотал головой, мол, не колышет. Нужны ответы – делись информацией.

– Ты уж сам решай, что тебе важнее: чуждая человеческая мораль или важные сведения об этих самых «человечках», – подначил я партнера.

Тот вполне ожидаемо повелся:

– Решение принято. И с точки зрения логики вполне очевидно. Я уже несколько дней участвую в так называемом «приватном чате» в коммуникационной среде, которую вы называете аськой…

– Ха, тебе поговорить не с кем, что ли?! А как же Юми?

– Должен признаться, что как раз она меня и пристрастила, – совсем по-человечески вздохнул рисованный инопланетянин.

– Реально? Вот прямо взяла и пристрастила? – не поверил я.

– Ну просто показала, если честно.

Вот это уже больше похоже на правду.

– А до того ты, наивный, и не знал?

– Знал, конечно, но не придавал значения. Но после ее объяснений я понял, что это прекрасная площадка для социологических экспериментов.

Ой, блин!.. Вот этого я и боялся. Попрыгунчик тот еще экспериментатор, из той породы, которую обычно обозначают термином «хренов». Страшно представить, до чего он мог доэкспериментироваться! Впрочем, случаев самоубийств на борту за последнее время не зафиксировано, значит, не так уж все и плохо.

– И?..

– Я зарегистрировался в чате.

– Так тебя запалили? В этом проблема?

– Вовсе нет, – обиженно встопорщил рисованные вибриссы Попрыгунчик. – Я же не тайно в сообщество вошел, Юми все знала. И она меня прикрыла. По крайней мере, лишних вопросов ни у кого не возникло. Дамы в чате оказались достаточно интересными образцами для исследования.

– Так ты еще и в бабский заповедник влез! – расхохотался я. – Понятно теперь. Долго продержался?

– Вообще-то эксперимент все еще продолжается.

Мне показалось или его от гордости раздуло?

– Давай-ка про эксперимент подробнее. Цели, методика?

– Изучение эмоционального фона в анонимном коллективе противоположного пола. Методика стандартная: выдал себя за новенькую. В команде господина Ватанабэ с прошлого рейса пополнение, но девушка оказалась не очень общительная и в соцсети пока что не лезет. Вот все и думают, что я – это она. Это все Юми придумала.

Вот чертовка! Хотя можно было ожидать, что она тоже не избежит соблазна. Когда еще представится шанс поиграться с инопланетным искином? Да любой вменяемый компьютерщик за возможность оказаться на ее месте жизнь бы не пожалел. Или, по крайней мере, левую руку. Хотя нет, это перебор. Максимум бороду. Больные люди, как говаривал во времена оны один мой знакомый сисадмин.

– Ладно, с этим разобрались. А чего это тебя на любовь потянуло?

– Статистическая обработка собранных данных показала, что девяносто один процент содержания логов посвящен обсуждению данной темы. Термин «любовь» в среднем используется участницами чата раз в двадцать секунд. Это если учитывать все каналы, в том числе приватные.

Н-да, мог бы и не спрашивать.

– И ты еще до меня решил докопаться? – вполне искренне удивился я. – Тебе мало информации для анализа?

– Я бы сказал, информации чересчур много. Но она, к моему глубокому сожалению, не поддается анализу с точки зрения формальной логики.

Ото ж! Наконец-то и до инопланетного искина дошло, что у представительниц прекрасного пола своя логика. Особенная. Вернее, полное отсутствие таковой. Это как извечное противостояние порядка и хаоса.

– Сочувствую, братан, но ничем помочь не могу, – вздохнул я. – Пока что еще никому не удалось постичь женскую логику, даже им самим. Они ею пользуются неосознанно, на автомате.

– То есть общепринятое теоретическое обоснование отсутствует?

– Именно. Все, отстань, спать хочу.

– Еще один вопрос, Павел-сан.

Эй, а этого он где нахватался? Тлетворное влияние Юми?

– Что еще?

– Для начала примем за аксиому отсутствие общих закономерностей, – занудел Попрыгунчик. – Но это не отменяет частностей, эмпирических зависимостей. Я прав?

– Прав, прав. Я-то тут при чем?

– Ты, Паша, как раз и являешься таким частным случаем. И мне хотелось бы получить объяснение из первоисточника. Для чистоты эксперимента.

– Партнер, ты совсем офигел?

Признаться, Попрыгунчик меня своим заявлением просто-таки огорошил. Какой еще, к хренам, частный случай? Запал на меня кто-то, что ли?