Александр Афанасьев - Отягощенные злом, ч. 1

Что на Николае Первом, что на Александре Колчаке — я бы нашел понимание. Проблема в том, что первый в Атлантике, второй — на ремонте и переоснащении на верфях. Я и моя группа — все равно, что цыгане: нас и наше оборудование в контейнерах просто перекидывают с корабля на корабль, в зависимости от того, какой корабль находится в нужном секторе. Приходится налаживать связи с капитаном и с командующим УАГ. С Казарским — мне так и не удалось это сделать.

— Совершенно верно, мафия. Они держат город, они контролируют преступную жизнь и частично полицию там. Они могут быть полезны.

— Уголовные преступники! — Казарский пошевелил усами — как можно-с...

— Господин адмирал, эти уголовные преступники могут помочь быстро и тихо. Возможно, за деньги — но это дешевле, чем иметь проблемы. По крайней мере — я могу гарантировать, что попавший в больницу сержант исчезнет оттуда быстрее, чем кто-то успеет что-то понять. Не помешает их помощь нам и при расследовании, что именно произошло. Я лично знаю одного из самых влиятельных мафиози города.

— Это вас не красит сударь, да-с... И думать забудьте. Русский флот — не имеет дело с таким дерьмом. Я уже отправил депешу в Главморштаб. Будем действовать согласно их указаниям, слышите?

— Глухота до сих пор не входила в число моих недостатков — отрезал я и вышел

— Вице-адмирал Воронцов, вернитесь!

Чуть не обернулся, чтобы показать на пальцах нехорошее ...

Кстати — мое вице-адмиральское звание — уже действующее, два года назад я отозван из действующего резерва и приписан к военно-морской разведке. Основная задача — уничтожить генерала Абубакара Тимура. Любыми средствами и любой ценой...

Я спустился на вторую палубу, где стоял мой мобильный штаб — несколько контейнеров, подключенных к системе связи и энергоснабжения авианосца. По пути — я уже продумал, что именно буду делать...

— Так, офицерам внимание! — я хлопнул в ладоши и офицеры повернулись ко мне — у нас чрезвычайная ситуация в Танжере. Один морской пехотинец тяжело ранен, один похищен — возможно, убит, но возможно — еще жив. Временно переключаемся на этот инцидент, примерно пятьдесят процентов ресурсов бросаем на это, оставшимися пятьюдесятью — отслеживаем ситуацию, связанную с основной целью. Что с потерянным беспилотником?

— Пока не нашли...

— Оставьте это команде Александра, пусть ищут сами. У нас есть дела поважнее и мы им не подчиняемся. Мне нужны два беспилотника над Танжером, один отслеживающий остановку в городе, второй — на подхвате. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.

— Господин вице-адмирал, до особого распоряжения все полеты беспилотников запрещены...

— Кем?

— Господином адмиралом Казарским.

Вот... идиот.

— Еще раз напоминаю — мы часть центрального подчинения. Подчиняемся непосредственно Санкт-Петербургу и у нас есть свои беспилотники, а не беспилотники авианосца. Поэтому — распоряжения адмирала Казарского, затрудняющие или делающие невозможным выполнение нами своей работы я заранее отменяю, какими бы ни они были. Для нас они никакой силы не имеют, если кто-то в этом сомневается, пусть телефонирует в Главморштаб и выясняет по статусу нашей группы. Всем понятно, что я сказал?

— Так точно, господин вице-адмирал

Вообще то могут быть и проблемы. Беспилотники у нас свои — но топливо и обслуживание то местное. Вот прикажет Казарский не давать топлива — и чего?

— Я направляюсь на Аврору, буду наводить оттуда. Установите прямой секретный канал с Палладой, немедленно. За старшего Москвин. Вопросы...

— Как быть, если не дадут топлива для беспилотника?

Да, мысли идут в одинаковом направлении. Если кто-то кому-то на корабле хочет устроить веселую жизнь — ему обычно это удается. Особенно — если это командующий УАГ.

Я снял с шеи ключ на стальной цепочке, бросил его Чернову. Показал на сейф — там на оперативные расходы лежало полмиллиона рублей в различных валютах.

— Отстегните немного старшему офицеру команды обслуживания, он вас заправит. В чем проблема, реактивный самолет на форсаже сжигает за минуту столько топлива, сколько наш беспилотник за полчаса. Думаете, не найдут, как отчитаться? Или думаете, адмирал будет круглые сутки смотреть, что взлетает с палубы? На обратном ходе — заход в Ниццу, деньги всем нужны.

Из раза в раз учу своих подчиненных главному — импровизируй. Не останавливайся перед трудностями, тем более, если эта трудность — требования устава или идиот в мундире. Делай все, чтобы выполнить задачу. Оправдание можно найти даже провалу, не может быть оправданий только для одного — бездействия.

Рано или поздно я из этой группы уйду, а они — останутся. Потому что со смертью генерала Тимура — террор не закончится.

— Еще вопросы...

— Порядок взаимодействия...

— Ориентируйтесь на меня. Я попробую обойтись ударными силами Паллады, но разведка и связь на вас, ясно?

— Так точно.

— С нами Бог, господа!

— С нами бог, за нами Россия!

Пальцем поманил Москвина, отошли в сторону...

— Со стариком веди себя тихо, не нарывайся. Он после обеда спит полтора — два часа, на это время ориентируйся, чтобы поднимать и сажать свои пташки, ясно? Фон Валь может отказать, ориентируйся на Баратынского. Перед тем, как что-то запускать — поставь человека на первой палубе у адмиральского салона. Во избежание, скажем так.

— Понял.

— И входи в курс. Привыкай.

— Понял...

Танжер, Танжер... Город мафии, наркотиков, свободного секса и европейского декаданса на африканской земле. Крайний раз — я видел Танжер с борта снижающегося пассажирского дирижабля, как раз такого, который плывет себе в нескольких милях от нас, величаво и спокойно. Сейчас, увы — я путешествовал в куда менее комфортных условиях — на борту ударной лодки с жестким днищем, идущей со скоростью около тридцати миль в час, почти на пределе...

Соленый ветер летел в лицо. Сорочка промокла от брызг — я на всякий случай переоделся в гражданское и теперь жалел об этом. Пулеметчик на носовой спарке — ради тренировки отслеживал проносящиеся мимо яхты. Думаю, не самая лучшая идея...

Пролетели мимо марины. Дальше — грузовой порт, стационеры стоят либо пришвартованные в нем самом, либо на рейде. Военной гавани здесь нет — потому что и военного флота нет, только множество полицейских катеров, которые борются с контрабандой и торговлей наркотиками. Катера по военным меркам несерьезные — переделанные контрабандистские «сигареты», дающие до пятидесяти пяти миль на воде — но при этом из вооружения у них только ротный пулемет и крупнокалиберная снайперская винтовка, по двигателям стрелять. Как раз такая «сигарета» пристраивалась сейчас к нам, нагло пользуясь преимуществом в скорости, но опасаясь подходить ближе из-за пулеметов по бортам. Их у нас три, точнее даже четыре — спарка на носу и по одному по бортам...