Виктор Глумов - Мышеловка

Речь взял Артюхов. Вдохновленный, он залился соловьем о том, какой мощный потенциал у завода, что надежней места нет, надо только стену достроить и БТРы на колеса поставить. Да имея такую крепость, можно доминировать над Зоной, захватить все деньги мира и, вообще, воцариться и никого не бояться – ни мародеров, ни мутантов, ни македонцев.

Охрипнув, он оглядел сталкеров с вытянутыми от удивления лицами. Лежащий на боку грязный детина с дредами поднялся и прогудел:

– Хорош трепаться, а то в цистерну тебя запихаем, – он оскалился, обнажив белые ровные зубы и часть верхней челюсти. – Ты ж из Большого Мира, вот и расскажи, как туда вернуться, а то здесь уныло.

– Никак, – закатив глаза, ответил Артюхов и аж покраснел от злости – он отвечал на этот вопрос раз пятидесятый. – Вы добровольно ушли сюда без права на возвращение.

– Треп! – возмутился мужик, взлохматил дреды и подался вперед, сжав кулаки. – Да я никогда бы на это не согласился! Откуда мне знать, что меня сюда не запихали насильно? Почему черные могли, а мы – нет?

Маузер инстинктивно положил руку на автомат. Мужик метал гром и молнии.

– Потому что вы, блин, умерли!!! – вызверился Артюхов, раздосадованный тем, что его речь не произвела эффекта и сталкеров по-прежнему больше интересуют насущные проблемы. – И Маузер умер, чтобы остановить Госа. Чего таращитесь? Да, вы умерли и теперь находитесь в загробном, искусственно созданном мире. Я предлагаю вам тут жить достойно, а вы… – он махнул рукой и отвернулся.

– Но как черные могли… – вытянул шею курносый.

Пришлось объяснять Маузеру:

– Есть такая штука, ретранслятор называется. Когда ты решил стать черным, то отдал свое тело со всеми наработанными рефлексами Госу, он просто дергал за ниточки. Кто хочет стать марионеткой – вперед…

Бармалей выступил вперед:

– Подожди-подожди. Кто его создал и зачем?

– Правильный вопрос! – Маузер воздел палец. – Чтобы вы некоторое время развивались, учились убивать и ненавидеть, а потом от безысходности передавали свои тела Госу. Он сумасшедший, ему нравится играть в бога.

О том, что выход в реал все-таки есть, Маузер умолчал. Не было времени, чтобы налаживать канал и отправлять в Большой мир всех страждущих. Мало того, для этого надо подыскивать тела. Как известно, свободных тел нет, значит, придется у кого-нибудь их отбирать.

Сталкеры гудели, переговариваясь, наконец кто-то выкрикнул из толпы:

– И че делать?

– Еще один правильный вопрос, – оживился Игарт. – Теперь, когда вы все знаете, время работает против Госа, и он попытается полностью подчинить реальность вместе с нами. Единственное, что нам остается, – оборвать связи этой реальности с материнской. Тогда нам ничего не будет угрожать, мир продолжит развиваться и расти. Да-да, он будет расширяться. Он уже расширяется. Потому-то мы вас и собрали: вы с нами или против нас?

Естественно, он не сказал, что после обрыва связей есть вероятность, что реальность замкнется на себя и они будут заперты в скучном статичном мире. Худший вариант – она вообще разрушится. Маузер смотрел на Игарта и думал, что если всплывет правда, то их замуруют в цистерну за вранье и Артюхов никогда не попадет домой, к своей телезвезде.

– Капец нам, короче, – проворчал мужик с дредами. – Гос сильнее нас, что мы ему противопоставим?

– Тебе, может, и нечего противопоставить, – скривился Маузер, – а мы будем укреплять завод и сражаться за право быть. Тебя никто тут не держит, если хочешь, уходи, не баламуть.

– Вроде бы основные вопросы обсудили, – подытожил Игарт. – Теперь располагайтесь, ищите себе комнаты. Януш выдаст вам постельные принадлежности. Еще подходите отмечаться в штабной кабинет.

«Историческое событие, – подумал Маузер. – Мы приняли первобытную конституцию».

Когда сталкеры вернулись к своим делам, Маузер шагнул к курносому и попросил сигарет.

Игнат просматривал журнал Януша с переписью боеприпасов. Хватит, чтобы вооружить две роты. И это не считая награбленного, что осело у сталкеров! Ни у одного клана Зоны нет такой огневой мощи. Если набежит Фрайб, неделю точно можно отстреливаться.

Еще на складах обнаружили запчасти огромных пулеметов и даже зениток. Черные собирались установить их в стенах пирамиды, превратив ее в неприступную батарею.

Ястреб по-прежнему парил в поднебесье, поэтому ворона пришлось посадить на старую засохшую сосну. Он топтался по ветке, чистил клюв и перья, а сам поглядывал по сторонам. Перед ним простиралась выжженная солнцем пустошь, в середине которой возвышался лакокрасочный завод – огромный, чужеродный. Издали казалось, что он медленно движется в сизоватом мареве испарений, ворочает многотонными цистернами, двигает поршнями труб. Зрение ворона отличалось от человеческого, и светлые предметы словно излучали свечение. А еще отсутствовал черный цвет, его заменял сиреневый или темно-фиолетовый.

Позади колыхался сосняк. Три белки играли на сосне в догонялки, носились вверх-вниз, перепрыгивали с ветки на ветку, потом замирали и начинали переговариваться. Если слышать звук, не видя белок, кажется, что резко, пронзительно чихает женщина или ребенок.

Артюхов вернулся в тело.

И ведь правда, кто создает грызунов, заставляет их жить по правилам этого мира, размножаться? А птиц? Они задуманы фоном, но ведут себя, как настоящие. Интересно почему? Неужели пробелы этого мира заполняются дремлющей памятью сталкеров? Да, они не помнят прошлого, но знают на уровне инстинктов, как должно быть, вот их мысли и облекаются в плоть.

Воистину – сначала было слово.

Ворон каркнул. Артюхов подобрался. Когда синхронизируешься с петом, то он передает беспокойство, даже если не смотреть его глазами. Вот как сейчас.

Но ничего необычного не происходило: чихали белки, ветер гнул верхушки сосен. И вдруг – движение. Сталкер в маскхалате перебежал от сосны к сосне и замер, слившись со стволом. Затем – второй. Постояв неподвижно, они остановились, молча уставились на завод.

Выругавшись, Артюхов вскочил, перевернул табурет и заходил по комнате взад-вперед. Неужели это Фрайб уже подтянул своих людей? Как не вовремя! Стена еще сырая, развалить ее – раз плюнуть. Он собрался выбежать и поставить всех на уши, но заставил себя остынуть и пораскинуть мозгами.

Если Фрайб следит за базой, то ему покажется подозрительным, что все ни с того ни с сего забегали. Значит, надо подождать, пока агрессоры себя проявят. С Маузером бы посоветоваться, он тип мерзкий, но толковый.

Маузер обнаружился на складе автоматов. Ну, точно хомяк посреди зернохранилища. Аж преобразился: на губах улыбка, глаза горят, вроде даже помолодел лет на пять.