Александр Голодный - Частица хаоса

Догадку подтвердила Ирэн:

– Нам туда.

Приближаясь к калитке, улавливаю знакомое отвратное амбрэ. Только этого не хватало!

Придержав спешащую девушку, поднимаю пистолет. Не чувствую, но догадываюсь – зверь притаился в черной тени за калиткой.

Чах!

Скрежет когтей по дереву, над верхним краем появляется злобно оскаленная пасть. Мелкий какой-то и тощий… в детстве болел, наверное.

Чах! Чах!

Расставшись с верхушкой черепа, монстр опять исчезает за калиткой.

Держа оружие наготове, осторожно заглядываю во двор. Да, все кончено.

– Заходи.

Похоже, «зверушка» успела потрудиться над сбитой из толстого бруса дверью: заметны следы когтей и клыков. Но внутрь не проникла. А это дает надежду, что с жильцами пока все нормально.

Рукояткой «Рейтара» аккуратно, но звучно стучу в дверь:

– Живые есть? Принимайте гостей.

Меня поддерживает журналистка:

– Елена, это я, Ирэн Кайрам, вы мне назначали встречу! Елена?..

Из-за дверей доносится приглушенное:

– А кто рядом с вами, Ирэн?

– Это тот человек, ради которого я обратилась к вам.

– Вы уверены, что он человек?

Офигеть! Вот это заявка! Действительно: экстрасенс.

Растерянно покосившись на меня, Кайрам пытается объяснить:

– Да, он не совсем обычен… И его история будет звучать совершенно невероятно, но…

Заполняю паузу:

– Я пришелец, Елена. Из другого мира. Вселился в чужое тело. Но я – человек.

Лязгает засов, дверь приоткрывается.

– Входите.

В сенях меня слегка напрягла нацеленная на нас с Ирэн двухстволка. Впрочем, оружие тут же опустилось вниз.

– Там был пес… Шарик. С ним произошла странная трансформация…

– Пришлось пристрелить. Извините, если что.

– Нет, все нормально. Спасибо. Пойдемте в зал.

Указывая путь, Дицкая рассказывает:

– Обычно я на своих животных устанавливаю защиту. Помогало всегда, но вот сегодня…

– Силы не равны, Елена. Тот, кто за мной охотится… он самый главный в этом мире.

Умная – понимает с полуслова. И необычная. Душа словно отзывается на внимательный взгляд красивых глаз.

К глазам экстрасенса я присмотрелся уже в зале, вкратце излагая свою историю. Очень интересный цвет: темный янтарь и синее «гало» по краям радужки. Вообще, привлекательная, спортивного сложения, высокая темноволосая женщина.

– Я сочувствую вам, Макс, но пока не вижу, чем могу помочь.

Мать!.. Неужели все напрасно?!

– Мне надо уйти из этого мира. Пробиться за стену.

Подумав, Дицкая уточняет:

– Полагаете, путь скрыт внутри вас? В вашем подсознании?

– Очень на это рассчитываю.

– Хорошо, давайте я посмотрю.

Елена подходит, кладет на виски изящные прохладные кисти.

– Ой!

– Что такое?

– Ощущение… словно жжет. Такое на моей практике в первый раз. Ну-ка…

Видно, что работа дается ей с трудом: плотно сомкнуты красивые губы, щеки заалели румянцем, на открытом высоком лбу выступили мелкие капельки пота. От ее ладоней по голове ощутимо разливается мягкая, ласкающая энергия.

– Хаос! Боже мой!…

– Что, Елена?

Дицкая отвечает журналистке:

– В его душе… У каждого человека в душе есть особая частица. То, что делает нас не такими, как другие, что определяет нашу жизнь и стремления. Она создана и заложена самим Творцом. У Макса это частица хаоса. Я не представляю, как такое может быть.

Зато я сразу понял, почему меня не видела вся демоническая свора. И еще кое-что. Хаос… привычка убивать… путь, ведущий вниз… Но почему?!.

– Макс, пожалуйста…

– Да, Елена?

– Оставайтесь спокойным. Мне очень трудно работать.

– Извините.

Привычно гашу эмоции. Именно «привычно». Разум, вносящий порядок в хаос… сам не могу вообразить такое.

– Постарайтесь внутренним взором увидеть вашу стену.

Это легко. Я столько раз думал о ней… Вот, пожалуйста. И письмена. Особенно четко это слово, которое означает…

– Курукшетр.

Еще только затихали отзвуки мелодичного женского голоса, а внутри полыхнула настоящая буря. Ломая преграды, сжигая блоки, снося защитные механизмы наружу рванулась неизмеримо мощная, усиливающаяся с каждым мигом, энергия. Резко сдергиваю ладони экстрасенса – не хватало еще спалить ее.

– Макс?..

– Это выход, Ирэн. Я его уже вижу.

Болезненно потирающая ладони сенс уточняет:

– Что означает это слово?

– Это название поля, на котором произошла последняя битва Добра со Злом. В моем мире. Там началась Кали-Юга.

Управлять собой все сложнее… точнее, не собой, а этим телом. Физически чувствую, как рвутся связи.

– Елена, спасибо. Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня.

– Макс, вы сейчас исчезнете.

– Я знаю.

– Скорее всего, сгорите. Точнее, ваше тело.

– И это знаю. Чувствую.

– А я, как последняя дура, забыла дома видеокамеру!

Журналист – это диагноз. Но Ирэн выручает направляющаяся к шкафу Дицкая:

– Есть фотоаппарат с функцией видеозаписи. Потом перекинем в Сеть.

Даю ценное указание:

– Не забудьте показать полиции. И рассказать, что я удерживал вас силой, под угрозой оружия.

Почти онемевшей рукой выкладываю на стол «Рейтар». В магазине осталось еще три патрона.

– Это им.

Рядом ложится кинжал.

– Оружие Серого Михаила.

Говорить все труднее.

– Его необходимо передать…

– Я знаю, Макс. Я передам.

Благодарно киваю Дицкой, ловлю напряженный и сочувственный взгляд Ирэн. Она расстроена – точно.

– Жаль, что так и не удалось вас поцеловать.

Как я люблю это забавное выражение лица! Точнее, любил.

Три шага назад, на центр комнаты…

– Курукшетр!

Произнесенное слово снимает последние оковы.

Реальность вздрогнула, стала плоской и сдвинулась вбок, исчезая. Последнее, что увидел: выгорающее бездымным красно-золотым пламенем тело Максика. Странно: одежда остается целой…

А дальше – рывок в полную звезд темноту.

***

Что это было: время или пространство? Или я, подобно сверхзвуковому истребителю, насквозь прошивал то единое, что мы считаем разделенным?

В какой-то миг движение в темноте сменилось яркими картинами. Прошлые жизни! Те, которые не досмотрел в своем мире.

Они длились мгновения. Или вечность. Здесь нет времени.

Каково ощутить себя паладином Ада? Лучше не рассказывать. Череда непрерывных убийств, море пролитой крови, умноженные на беспредельную уверенность в своей правоте. Наивный, преданный воин, честно и непогрешимо служащий Злу – таким я был в самом начале, в своих первых реинкарнациях. Менялись тела и страны, но особым, свойственным только чистой душе зрением, я без ошибок распознавал в своих хозяевах одни и те же сущности. Короли и королевы, великие герцоги, всесильные фавориты, жрецы и кардиналы… одно слово – мразь. Как же я мог?!. Почему не видел, не понимал этого раньше?!