Александр Быченин - Егерь

— Нашли мы глайдер побольше, с хорошим запасом хода, сами погрузились и напарничка твоего не забыли. Он в кокпите на приборную панель запрыгнул и уселся столбиком, в одном направлении глядя. В общем, полетели мы за вами. Правда, сначала нас выпускать не хотели, пришлось с Исаевым связываться и объясняться. Прорвались в итоге. А потом мне пришла в голову просто-таки, не побоюсь этого слова, гениальная мысль: использовать метод триангуляции для приблизительного вычисления вашего местонахождения. Вылетели мы из ангара и базу по кругу почти облетели. В нескольких местах зависали и засекали направление, куда Петрович смотрит. Углы зафиксировали, на карту наложили и получили любопытную картинку: линии сходились почти строго на севере, порядка шести тысяч километров от базы. Мы, понятное дело, немного удивились, но потом все-таки решили проверить. Энергозапас добраться до предполагаемого места позволял, а насчет времени мы и не парились. Далековато вы забрались, как умудрились только…

— Через телепорт прыгнули, — пояснил я, чем еще больше запутал коллегу. — Ладно, не грузись, потом расскажу. Наверняка Исаев допрашивать будет, вот и послушаешь заодно.

— Не факт, — покачал головой Леха. — Ну ладно, потом так потом. В общем, летели мы по азимуту часа три примерно, а потом засекли сигнал аварийного маяка. Пошли по нему и нашли ваш брошенный катер с мертвым пилотом. Кстати, долго боялись приближаться — сканер показал полное отсутствие энергии в накопителях, и мы опасались, что нас тоже быстро обесточат. Приземлились в паре километров, добрались пешком. Но вроде все обошлось, поэтому перегнали глайдер поближе. Петрович тут себя неадекватно начал вести: сиганул из кабины и давай круги вокруг катера нарезать. Что-то унюхал, поорал благим матом и помчался к лесу, насилу догнали и еле уговорили в глайдер загрузиться.

Коллега прервался на секунду — перевести дух — и продолжил:

— Кстати, а что это за хрень в овраге неподалеку? Скала очень странной формы в старом русле и почему-то доступна только в оптическом диапазоне. Ни один прибор ее не взял, как будто и нет ее вовсе. Мы уж было подумали, что галлюцинации у нас обоих, хотели подлететь поближе и проверить, но Петрович не дал — распахал Коле щеку. Пришлось послушаться. Вернулись к катеру, Николай остался в глайдере, а мы с Петровичем пошли вас искать. Сначала шли по следу как раз в сторону оврага, потом твой напарник путь срезал и повел меня напрямик через заросли. И вот мы тут.

Леха, закончив рассказ, вопросительно уставился на меня.

— Хрень в овраге — действующая база Первых, — огорошил я коллегу. — Точнее не скажу, мы сами не все поняли. Нас полдня гоняли по лесу всяческие твари, потом пригнали к базе. Дальше мы потеряли сознание и очнулись уже вечером, на дне балки. Пришли сюда, устроились на ночлег — да ты и сам видишь. Собирались с утреца вернуться к катеру. Там моя солнечная батарея целая?

— Ага, лежит, есть не просит. Коля сказал, что батарея от скафандра процентов на сорок зарядилась, так что план ваш вполне выполним был.

— Так, Лех, связывайся с капитаном, пусть глайдер прямо сюда перегоняет, — озвучил я новый план. — И улетим к чертовой матери, а то очень мне тут не нравится.

— Уверен? А если обесточат? Уже вчетвером куковать будем? Петрович с нами, так что дорогу показать больше некому.

— Не обесточат. База закапсулировалась и теперь не скоро вернется в активную фазу. Вызывай Николая.

— Как это — закапсулировалась? И откуда ты вообще это знаешь?

— Не помню, сказал же! Просто знаю, и все. Считай это голосом интуиции.

Леха покачал головой, всем своим видом дав понять, как он расценивает столь ненадежный источник информации, но командира вызвал. Тот отозвался сразу же и через несколько минут довольно бурного общения поднял машину в воздух. Найти нас не составило труда — Леха активировал встроенный в скафандр маяк. Глайдер не заставил себя долго ждать: Коля Иванов лихо провел ревущий дюзами ионных движков аппарат почти над самыми деревьями, завис на антиграве над озерцом и аккуратно приткнул верного «летуна» прямо на песчаную отмель, носом к нашему убежищу. Люк пассажирского отсека распахнулся, из него высунулся Николай и осведомился:

— Все живы?!

— Сам-то как думаешь? — расплылся я в идиотской ухмылке. Еще никогда я не был так рад видеть непосредственного начальника. — Пошли к нам, у нас костер, бухло, все дела…

— Так вы грузиться не собираетесь? — ненатурально удивился капитан. — Может, мне лучше к утру вернуться? Я смотрю, тут уже целый лагерь, можно месяц прожить.

— Оставляй жратву и можешь валить, — не остался я в долгу.

— Ладно, хорош зубоскалить! — посерьезнел Николай. — Нужно отсюда убираться, что-то предчувствие у меня нехорошее.

Он все же не вытерпел и выбрался из кабины, держа наготове штуцер. Впрочем, слегка освоившийся Леха тоже бдительности не терял — в нашем деле здоровая паранойя не мешает, а совсем даже наоборот. С интересом осмотрев результаты моих усилий, капитан одобрительно хмыкнул:

— А ничего так устроились, терпимо. Бросайте все к едрене фене, надо возвращаться. Исаев минут десять назад на связь выходил, там все кувырком идет. Объявлена тотальная эвакуация, с часу на час ждут прибытия пары крейсеров компании. Тогда вообще не разгуляешься.

Я с сожалением обвел взглядом шалаш, так и не ставший нам хотя бы временным пристанищем, подхватил импровизированное ведро с кипяченой водой и примерился к костру — нечего открытый огонь без присмотра оставлять. Однако потушить его не успел: со стороны чащобы донесся рев движков, и через пару мгновений у нас над головами, осветив нас прожектором, завис катер с символикой службы безопасности. Коллеги среагировали оперативно: Леха укрылся в тени скалы, а Николай отступил под защиту корпуса глайдера. Оба Егеря, не сговариваясь, взяли летательный аппарат «особистов» на прицел. Галя испуганно ойкнула и схоронилась в шалашике — видимо, решила, что раз ее не видно, то она в полной безопасности. Я же остался, где стоял — у костра с «ведром» в руках. Все равно оружия нет, а спрятаться от сканирующей аппаратуры без скафандра просто нереально.

— Прошу сохранять спокойствие! — донесся до нас усиленный динамиками голос Линдеманна. — Работает служба безопасности компании.

Со стороны базы Первых подтянулся еще один катер, осветил меня прожектором — видимо, чтобы я не сбежал, гы-гы. Первый аппарат вырубил иллюминацию и приткнулся рядом с глайдером Егерей. Вернее даже сказать, приводнился — десятиметровая громада на пятачке пляжа не уместилась. Однако люк десантного отделения оказался на отмели, и из него тотчас же посыпались горохом безопасники в неизменном черном обмундировании. Не успел я и глазом моргнуть, как десяток мрачных бойцов окружил наш временный лагерь, взяв на мушку всех присутствующих. Иванов с Петровым тоже в долгу не остались — без всякого стеснения направили штуцеры сначала на ближайших черномундирников, а потом переключили внимание на главное действующее лицо предстоящего спектакля. Им, как нетрудно догадаться, являлся незабвенный Карл Линдеманн, глава службы безопасности базы «Да Винчи» и экспедиции в целом. Главный безопасник вышагивал с торжествующим видом, не очень-то вязавшимся с его долговязой фигурой, и прямо-таки лучился удовлетворением. Он настолько расслабился, что даже элементарными мерами безопасности пренебрег: вместо шлема у него на голове красовалась кепка с эмблемой компании «Внеземелье». Рядом шагали неизменные телохранители числом трое. Эти тоже от босса не отставали — забрала откинуты, рукава закатаны, на руках вместо бронеперчаток огрызки с обрезанными пальцами. Пижоны, а не бойцы. Линдеманн остановился напротив меня, смерил презрительным взглядом и процедил: