Алексей Бобл - Туман войны

Нефтяная платформа в заливе сильно накренилась на один бок, но устояла. Плато, где раньше был устроен лагерь, частично погасило ударную волну, чем спасло платформу от разрушения. Лифт и оборудование там вряд ли работают, но Крепость точно не пострадала. Главное теперь — в нее попасть.

Я развернул камеры в сторону взрыва. Эпицентр находился всего в нескольких милях — уцелеть почти невозможно. Каким образом туда доставили заряд: ракета, сбросили с вертолета или заложили заблаговременно, до того как «Ворнет» завладел Крепостью?

Механик сбавил скорость, свернул с дороги, объезжая расколотые бетонные блоки.

— Давай к воде, — приказал я по внутреннему каналу связи. — Правь на платформу.

Вновь повернул камеры, глядя на экран в надежде заметить среди пепелища людей.

Биррат, Франц, Док, Чухрай, Вул, Жебровски, Пак, где вы? Неужели сгинули без следа в этой огненной каше, как сотни других ничего не подозревавших бойцов?

А вдруг группа выжила? Выдвинулась в патруль, тогда все зависит от их маршрута, вполне могли спастись, укрывшись, как и я, среди холмов.

Переключив радио на открытую частоту, я объявил:

— Всем, кто меня слышит, говорит командир Ковач. Всем, всем, всем — внимание! Выжившим после взрыва приказываю: собраться на берегу у восточного выезда из лагеря. Там будет ждать машина. Повторяю, если слышите меня, собраться у восточного выезда из лагеря, где вас встретит машина. Место сбора обозначу красными ракетами.

Я сообщил механику план действий: форсируем залив до платформы, там выгружаем раненого, с ним я спускаюсь в Крепость, а механик возвращается на берег, дожидается самоходку и уцелевших, постоянно передавая в эфир мое сообщение о месте сбора, и каждые пять минут пускает сигнальные ракеты.

Мой расчет был прост: генерал Турчин наверняка пытается связаться с Крепостью, скорее всего, уже поднял по тревоге дежурное авиазвено, чтобы прояснить ситуацию на месте. Помощь вскоре придет.

БТР заполз в воду, загудели в задней части водометы, толкая машину вперед. Волнение на море меньше балла, мы плавно двигались к платформе, я неустанно повторял сообщение на открытой частоте, напряженно всматриваясь в монитор — вдруг кто-нибудь появится наверху, выберется из Крепости и подаст сигнал.

Быстро темнело — солнце скрылось за горизонтом, еще пара минут — и ночь опустится на побережье. Надо поторапливаться.

Удар и скрежет под днищем толкнули машину вбок, я больно ударился плечом о выступ, успел схватиться за рукоятку курсового прибора наблюдения и вернулся в соседнее с механиком кресло.

Что это было? Мы переглянулись.

— Глуши двигатель! — приказал я и полез наружу.

Оказавшись на броне, зажег тактический фонарь и положил руку на пистолет в кобуре, вертя головой. Темная поверхность вокруг дрейфующей машины с шипением пузырилась, из глубины с одной стороны показался округлый, отблескивающий в свете луча бок крупного животного — сознание само дорисовало горизонтальный раздвоенный хвост. Откуда здесь взяться киту?

Я хлопнул себя по лбу, когда на поверхности появилась надстройка программируемого автомата, обрезиненный корпус которого сильно напоминал кита.

Закрепив фонарь в петле, крикнул водителю, чтобы плавно подработал правым водометом, и нас прибило к борту.

Не дожидаясь сближения, прыгнул, ухватился за поворотные рукоятки люка в надстройке и дернул их, вращая против часовой стрелки. Крышка с шипением приподнялась, я заглянул внутрь — пусто. Возможно, автомат выполнил программу патрулирования и не смог зайти в док, поэтому всплыл возле платформы. Других версий у меня не было, но появилось нехорошее предчувствие.

Что помешало ему попасть в Крепость? Эти автономные аппараты умеют самостоятельно открывать ворота шлюза, если только оператор БЧ-3 не заблокировал их.

Внизу помигивала лампочками приборная панель, автомат покачивался на волнах. Ощутив на себе чужой взгляд, я обернулся. Механик высунулся из люка, молча наблюдая за мной.

— Если аппарат в порядке, перенесем в него раненого, — сказал я. — Ты вернешься на берег, будешь ждать выживших и вертолеты.

Механик кивнул.

— А пока выйди в эфир и повтори сообщение о месте сбора на открытой частоте и дай сигнальную ракету.

Он скрылся под броней, а я перекинул ноги в люк, уперся ладонями в край проема и собрался спрыгнуть в отсек.

— Стой, — раздался знакомый голос сзади.

Я не поверил, когда оглянулся. Из командирской башенки бэтээра высунулся Стас. На нем лица не было, полуживой, голову с трудом держит.

— Нельзя… в Крепость… — На каждое слово ему приходилось делать вдох. — Не спеши.

— Механик! — гаркнул я.

Тот и без меня сообразил, что от него требуется, видимо, заметил оседавшего в отсек Стаса и крикнул, что подхватил подполковника.

Да что ж происходит?! Я в растерянности завертел головой — Стас запрещает идти в Крепость. Откуда он знает, что туда нельзя? Пришел в себя и связался с кем-нибудь из командования?

Автомат начало относить в сторону от бэтээра.

— Механик! — снова позвал я. — Брось мне трос, надо сцепить машины!

Как все не вовремя. Спустя пару минут мы справились с тросами. Я выстрелил красную ракету в темное небо и наконец спустился в отсек, где на скамейке полулежал Метрошин.

На этот раз он был в сознании, только выглядел паршиво.

— Как ты, Стас? Зачем остановил? У меня программируемый автомат, я могу им управлять, могу в док…

— Крепость захвачена, — просипел он. Облизал пересохшие губы.

Я сорвал с пояса флягу, откупорил ее и дал Стасу немного пригубить, затем полил на лицо и произнес:

— Как это понимать?

— Захвачена, — голос его слегка окреп, — вирусная атака, ИскИн отключил системы безопасности, изолировав гарнизон.

Лишь спустя миг я понял, что вижу в темноте как днем. Режим «ночное видение» включился автоматически, о нем как-то упоминала Гомез, рассказывая об оцифровке и эффекте абсолютной памяти.

Странное ощущение, и вообще — вижу ли глазами? Вполне возможно, нейроны в голове давно обменялись нужной информацией, перестроив работу клеток мозга, и сейчас транслируют картинку на глазной нерв.

Я встряхнулся — не о том думаю.

— Стас, чем тебе помочь? Рана серьезная. Как ты вообще поднялся?

Метрошин вяло отмахнулся и сказал:

— Я останусь здесь. Выкарабкаюсь как-нибудь. Это, — он опустил голову, отнял руку от повязки, скрывавшей рану, — зарастет. Думай лучше, как попасть в Крепость, где засел предатель.

— Ты знаешь, кто он?

Кровь прилила к лицу, от волнения вспотели ладони. Про себя я перебирал имена бойцов группы, до сих пор не веря, что один из них работает на «Аутком». Как такое возможно? Человек пошел на сделку с ИскИном! Почему?