Олег Шовкуненко - Оружейник. Пилигримы проклятых земель

– Станция? Да, конечно… Напали… – своим вопросом я отвлек Главного от каких-то важных размышлений, а потому он ответил как-то сбивчиво и невпопад.

– А кто были те… другие? – Фомин стал понемногу отходить от религиозного наркоза, а потому в нем проскочила первая, пусть и слабая искра любопытства.

– Вот именно, кто были эти уроды в коричневых плащах? Те, что убили Блюмера? – Леший сразу ухватился за вопрос банкира.

– Мне бы тоже хотелось это выяснить, – ханх ответил быстро, может даже чересчур быстро.

– Не знаешь, значит? – Загребельный метнул на меня ну очень подозрительный взгляд, так что я сразу понял: этот ответ ему явно не понравился.

Пожалуй, кроме постоянно находящегося начеку ФСБшника, на интонации Главного никто не обратил внимание. Да к тому же, разговор зашел о Блюмере, о его жуткой смерти. Те, кто был свидетелем этого кошмара, вряд ли смогут думать о чем-либо ином. Только один Леший такой… продукт, блин, многолетней кропотливой КГБшной селекции.

Я оказался прав. Воспоминание о Сергее заставило всех замолчать. У меня самого в памяти всплыла высокая, худощавая, немного нескладная фигура молодого аспиранта Харьковского Авиационного. Как-то так вышло, что в лицо я ему глядел редко, в основном оценивал поступки, действия, работу. Вот и запомнилось: то Сергей заслоняется от ударов разъяренного Пашки, то они с Ипатичем чертят на полу какие-то схемы, то авиационный инженер сутулясь копается в распотрошенных блоках энергетического щита. А сегодня днем перед штурмом казармы… Вдруг перед глазами встала картина: тускло освещенный десантный отсек, до краев наполненный грохотом оружейной пальбы, криками, руганью и гарью. И Блюмер с каким-то диким огнем в глазах. Он хватает сумку с гранатами и как очумелый бросается в десантный люк. Никогда раньше не видел его таким. Это был другой, совершенно другой человек.

– Он все сделал правильно.

От неожиданно прозвучавшего голоса Главного я вздрогнул, А когда понял глаза, то увидел, что ханх уставился именно на меня.

– Кто он? – переспросил я, неожиданно севшим голосом.

– Тот, о ком ты сейчас думал.

– Сергей? – это был больше тяжелый стон, чем вопрос.

Главный кивнул и продолжил:

– Блюмер был заражен. Это один из вирусов, который гнездится в телах упырей. Покраснение вокруг глаз, кровь из носа, темная сыпь. Одним словом, сомнений у меня не оставалось. – Ханх опустил глаза. – У нас не было возможности его спасти, так что поступок этого молодого человека…

– Получается, он знал о вирусе? – моментально среагировал Леший.

– Знал, – Главный кивнул. – Я сам ему рассказал.

Рассказал? Я тут же наморщил лоб и стал припоминать. Видел или нет, чтобы Блюмер с ханхом шушукались? Пожалуй, не видел. Правда это еще ничего не доказывает. Я за ними слежку не устраивал. А вот взгляд, тот самый взгляд, которым Главный и отправил Сергея на смерть был, голову на отсечение даю, что был.

Не скрою, правда о Блюмере оглушила, переколошматила всю душу. Цирк-зоопарк, а ведь изменился человек. Еще как изменился! Другой бы на его месте забился в угол и скулил, дайте, мол, спокойно помереть. Еще вариант – изливать свое горе и отчаяние на всех окружающих. А вот Сергей – нет. Сцепил зубы, молчал, терпел, ждал, когда придет его час. И дождался. Вспомнив о той лютой смерти, которую принял молодой харьковчанин, а также о том кто именно поставил большую жирную точку на его жизни, меня затрясло.

– Что с тобой? – сидевшая рядом Лиза почувствовала мое состояние.

– Все нормально, – чтобы прийти в норму, я сделал глубокий вдох. – Сейчас все будет нормально.

– Для пущего релакса предлагаю посмотреть картинки, – Леший перебрался поближе к нам с Лизой.

– Какие картинки? – я оказался не готов так круто изменить тему разговора.

– Цветные, – за тупоумие чекист наградил меня укоризненным взглядом. – Линии всякие, кружочки и квадратики… Одним словом, карта называется.

– Карта?

– Ну да, карта. Зря ты что ли за атласом ходил? Давай хоть выясним, куда влечет нас тяжкий жребий.

Пока я копался в вещмешке, Леший подозвал Главного, ну а вслед за ним, само собой, подтянулись и все остальные. Впервые информация об инопланетном корабле должна была выразиться во что-то более конкретное, чем просто слова. Пропустить такое никто не хотел.

– Давай сперва глянем на Могилев, – предложил Андрюха, когда толстая книжка оказалась в моих руках.

– Пожалуй, – согласился я и стал искать нужную страницу.

В этот момент мной владели самый противоречивые чувства. С одной стороны волнение, почти трепет от того, что наконец узнаю где находится то самое заветное место, но с другой – страх. Даже не знаю перед чем. Что Главный не захочет говорить, что не найдет на карте, что в самый последний момент его хватит удар или ханх исчезнет, пропадет, как делал уже ни один раз.

– Это здесь, – наш проводник остановил меня буквально на второй странице с картами Белоруссии. – Километров двадцать пять к востоку от города. Модуль находится на территории лесного массива между Антоновкой и Горобовичами. – Иллюстрируя свои слова, ханх постучал пальцем по карте. – Вот это место.

– Холера тебя забери, Олесь! – одного взгляда на план хватило, чтобы самые жуткие страхи танкиста завопили во мне все в один голос. – О чем ты только думал? Там же болта, сплошные болота!

Болезненно перекошенная рожа полковника Ветрова вызвала у Главного легкую, немного снисходительную улыбку:

– Успокойся, там уже давно нет ни болот, ни леса, – секунду поразмыслив, он добавил: – Вполне вероятно, что на этом месте сейчас пустыня с ярко алыми барханами.

– Как пустыня? – одновременно выдохнули я, Леший и Нестеров.

– Как с алыми? – поддержали нас Пашка и Лиза.

Только вот оба этих вопроса так и остались без ответа. В следующее мгновение произошло событие, которое положило конец нашей полуночной игре в «Что? Где? Когда?».

Сперва это походило на легкий шелест. Так шелестит камыш под порывами легкого ветерка. Но звук становился все громче, и довольно скоро перерос в протяжное змеиное шипение. Услышав его, мы все как один вскочили на ноги. Цирк-зоопарк, знакомый мотивчик, та самая «веселенькая» песенка про шабаш.

– Призраки! – закричала Лиза.

– Они, – подтвердил Нестеров.

– Откуда звук? – Леший стал шарить взглядом по высокому своду храма.

Андрюха был совершенно прав. Шипение шло именно оттуда, сверху.

– Церковный купол резонирует, – разгадку отыскал Серебрянцев. – Он ведь металлом покрыт.

– Купол? – переспросил я и только тут понял, что зловещее «шабаш, шабаш» и впрямь звучит чересчур гулко, да еще и с каким-то странным вовсе не свойственным ему эхом.