Андрей Ливадный - Слепой рывок

В черноте космоса на фоне далеких звезд медленно двигался передатчик сигнала. Он был смонтирован на прямоугольной платформе и издали казался гигантским ажурным насекомым.

Тест.

Разом заработало два десятка мониторов, повторяя одну и ту же картинку: на фоне вселенского мрака растет, укрупняется нечто, щедро осыпанное искорками разноцветных габаритных огней.

– Минута приема. Сигнал устойчивый. Объект в фокусе. Вся аппаратура в норме.

– Отлично. Начинаем! Трансляция в земные сети через десять… девять… восемь…

На контрольных мониторах изображение продолжало медленно увеличиваться.

– Дамы и господа! – раздался голос из-за кадра. – Несколько минут назад мы начали получать данные от аппаратуры дальней космической связи. Устройства расположены по курсу следования колониального транспорта «Альфа», вплоть до точки, где произойдет включение двигательных установок маршевой тяги. Я, Александр Шаповалов, буду вместе с вами следить, как первый в истории человечества межзвездный колониальный транспорт покинет границы Солнечной системы.

…Одна из установленных на платформе видеокамер повернулась, поймала приближающийся корабль и начала «наплыв».

Зрелище потрясало.

Колониальный транспорт увеличивался, все четче и четче проступая на фоне мрака.

Его размеры, конструкция, формы – все поражало взгляд, казалось настолько необычным, мощным, что не сразу укладывалось в сознании, заставляя миллионы людей затаить дыхание, невольно испытывая при этом неведомые доселе трепет и гордость.

Наплывающая камера показала обтекаемый нос корабля, по серебристому покрытию которого шла надпись:

«ЗЕМЛЯ. КОЛОНИАЛЬНЫЙ ТРАНСПОРТ «АЛЬФА».

В эти минуты жизнь замерла даже в фантомных вселенных Слоя.

Миллиарды людей наблюдали через киберпространство за самым значительным событием эпохи, которое не оставляло равнодушных, заставляло невольно на миг соприкоснуться с понятием общечеловеческих ценностей, вспомнить о них.

…Кадр сменился, теперь ракурс съемки стал немного иным, показывая медленное, величественное скольжение исполинской конструкции.

Диаметр носовой части колониального транспорта составлял пятьсот метров. По своей форме управляющий модуль походил на серебристую полусферу, обращенную выпуклостью в космос.

Камера продолжала наплывать, ее фокус опять переместился, показывая колониальный транспорт под иным углом – теперь он был виден во всю свою семикилометровую длину.

Сразу за полусферой управления начинался так называемый «вращающийся корпус». Он имел полтора километра в поперечнике. С носовой частью корабля его соединяла соответствующих размеров коническая муфта, поверхность которой серебрилась ажурным лесом антенн. Внутри размещались системы навигации и связи.

– Как мы знаем, колониальный транспорт состоит из трех основных частей: отсеков управления, вращающегося корпуса и двигательных секций, – продолжал комментировать поступающее изображение Шаповалов. – Во вращающемся корпусе расположены отделяемые криогенные модули, склады с техникой, биологические хранилища, содержащие образцы земной флоры и фауны, а также системы жизнеобеспечения «Альфы» – уникальный биокибернетический комплекс – совместная разработка корпораций «Генезис» и «Римп-кибертроник»…

Голос из-за кадра на время смолк, предоставляя зрителям возможность самим оценить размеры проплывающей на экранах межзвездной конструкции.

Камера продолжала свое неторопливое историческое движение вдоль вращающегося корпуса, показывая протяженность его надстроек и постепенно приближаясь к двухкилометровому трезубцу ходовых секций.

Эта часть корабля, так же как носовая полусфера, не вращалась. Нос и корма были соединены между собой конструктивным валом, который являлся осью симметрии колониального транспорта.

Три секции ходовых установок располагались под углом в сто двадцать градусов относительно друг друга, образуя симметричную пространственную вилку. Каждая секция оканчивалась тусклым коническим «соплом», названным так по аналогии с древним элементом конструкции жидкотопливных ракетных двигателей.

Разница между ними заключалась в том, что современные дюзы имели порядка двухсот метров в поперечнике, и истекали из них не продукты химического сгорания, а плазма, образованная в результате управляемой термоядерной реакции синтеза гелия, что позволяло «Альфе» достичь околосветовых скоростей.

Топливом кораблю служил водород. Не секрет, что понятие «вакуум» применительно к межзвездной среде неверно. На самом деле пространство между звездами не является пустотой, оно наполнено разреженными атомами водорода, частичками пыли, различными формами излучений. Поэтому двигательные секции «Альфы» были снабжены электромагнитными уловителями, которые могли собирать водород прямо из космического пространства.

И, наконец, главное: колониальный транспорт нес на своем борту пятьсот тысяч колонистов – они спали, погруженные в низкотемпературный сон.

Программа полета была рассчитана на пятнадцать лет. Ровно столько потребуется кораблю, чтобы достичь системы Проциона – двойной звезды в созвездии Малого Пса, где, по данным многолетних астрономических наблюдений, была обнаружена планета с кислородосодержащей атмосферой.

Никогда еще люди не отправляли за границы Солнечной системы такой огромный и технологически совершенный корабль. Пятьсот тысяч человек – на первый взгляд эта цифра кажется внушительной… Но то была лишь капля, ничтожная часть непомерно разросшегося человечества, которое, затаив дыхание, следило сейчас за последними минутами свободного полета «Альфы».

Слишком много надежд было связано с этим кораблем.

По сути, он должен был решить проблему выживания для перенаселенной Солнечной системы.

И он ее решил.

…

Исполинский корабль проплыл мимо парящей в космосе платформы.

Волнение достигло пика наивысшего напряжения.

На борту «Альфы» уже шел обратный отсчет. Истекали последние секунды до включения маршевых двигателей.

В корме удаляющегося корабля внезапно вспыхнули три ослепительных, нестерпимых для глаза солнца.

Это заработали термоядерные реакторы колониального транспорта.

Три столба плазмы ударили в пространство, но камеры платформы, предусмотрительно снабженные фильтрами для съемок солнечных вспышек, продолжали передавать изображение.

– Вот он, исторический момент!.. – синхронно с изображением воскликнул Александр Шаповалов, не смея оторвать глаз от воистину потрясающего зрелища, как вдруг…

Восторженные, заготовленные заранее фразы замерли на его губах.