Николай Романов - Победитель

Найден вздохнул:

– Что ж… Я уже выступал в качестве приманки на Ибн-Джухайяме, где мы искали следы твоей матушки. Выдавать себя за другого – самая обычная «росомашья» работа. И всяко повеселее, чем сидеть в приемной императорского кабинета.

– Перестань! Я уже не раз слышал эти сопли по поводу нынешней работы. Скажи прямо: ты согласен?

– Согласен, ваше величество. В кои-то веки удастся хоть недолго побывать в роли росского императора. – Найден усмехнулся. – А ты посидишь немного в секретарской шкуре. Ни мне, ни тебе новые впечатления не повредят. Может, тогда перестанешь считать мою работу интересной.

Осетр нахмурился:

– Послушай-ка меня, друг мой… Я никогда не считал твою работу интересной. Так что не передергивай! Я считал и до сих пор считаю твою работу крайне нужной . И мне и стране. Увы, но нужная работа далеко не всегда бывает интересной. Но и ее кто-то должен выполнять. И мне крайне важно, чтобы эту работу выполнял тот, кого я знаю и кому доверяю.

Секретарь поднял руки, будто сдавался в плен:

– Да знаю я это все, твое величество! Не раз уже слышал. Да и сам не дурак. С понятием. – Его тон сделался ворчливым. – Уж и поныть немного нельзя!

– Можно, – усмехнулся Осетр. – Любой другой на твоем месте давно бы уже вылетел за пределы дворца. А я твое нытье терплю. Опять же, даю вот тебе возможность некоторое время побыть в своей шкуре. Выйдешь в отставку, начнешь писать мемуары. Воспоминания о полете на Вайсбург у тебя с руками оторвут. Это ж не история про новобагдадскую ураганную прогерию, на нее гриф «Совершенно секретно» вешать не обязательно.

Найден осклабился:

– Непременно напишу! Так и назову: «Как я был императором росской империи». И всему народу пожалуюсь, что ты меня третировал.

Осетр только рукой на него махнул.

Уже через час директор института информационных технологий академик Поздняков был вызван во дворец росского правителя.

– Слушаю, ваше императорское величество!

– Альберт Андреевич! Сразу же попрошу вас держать в глубокой тайне то, что я вам сейчас скажу.

– Разумеется, ваше величество!

– Мне требуется, чтобы вы самым срочным порядком изготовили два наносимулякра – мой и моего секретаря.

Если академик и удивился, виду он не показал.

– Насколько срочно, ваше величество?

– Два дня, Альберт Андреевич. И не минутой больше!

Поздняков озадаченно поскреб макушку:

– Тогда вам и вашему секретарю придется немедленно отправиться ко мне в институт.

Осетр кивнул:

– Через полтора часа будем у вас.

– Хорошо, ваше величество. А я возвращаюсь немедленно. Прикажу нашим специалистам готовить аппаратуру для измерений и копирования.

Академик покинул дворец.

А Осетр еще раз вызвал Найдена:

– Собирайся, любезный. Прямо сейчас летим в институт информационных технологий.

– Тайно? – ухмыльнулся секретарь. – Как на свидание в гостиницу «Скрынников». Бороду не забудь приклеить, твое императорское величество!

Осетр погрозил ему кулаком:

– Разговорчики в строю отставить! Нарвешься на наряд вне очереди!

– А я потом отомстю! И мстя моя будет неотвратимой, как прыжковый сон!

– Тьфу на тебя!..

Через полтора часа они уже были в знакомой Осетру лаборатории. В течение сорока минут на площадке, представляющей собой меблированную комнату, ходили и бегали; садились, ложились и вставали; произносили напечатанный на папире текст – тихо, громче и просто орали.

А подчиненные академика Позднякова снимали их многочисленными видеокамерами, загоняя получаемую информацию в лабораторный ИскИн, откуда она, обработанная специальными программами, позже должна будет перекачана в ИскИны наносимулякров. И тогда, накануне отлета на Вайсбург, другим специалистам – хирургам, работающим в ведомстве графа Ивана Константиновича Сумарокова, личного врача императора – останется имплантировать снаряженные информацией миллиметровые шарики внутрь мягких тканей императора и его секретаря.

Наверняка в седалище.

А через день, оказавшись на пути к столичной планете фрагербритцев, можно будет приступать к операции «Обмен “росомашьих” шкур»!

Когда император и его личный секретарь возвращались в Петергоф, Найден спросил с усмешкой:

– Скажи-ка, твое величество, а вести переговоры с фрагербритским королем и подписывать договор буду я или ты?

А Осетр с такой же усмешкой ответил:

– Посмотрим, твое величество!

Замысел был реализован.

В пути, находясь в одной каюте, они четко договорились, в каких случаях будут применять наносимулякры.

Когда дипломатический кортеж прибыл в систему Фрейи и император с секретарем вернулись на борт «Кассиопеи», Найден надел на себя личину императора, а Осетр – своего секретаря.

В результате почетный караул на Вайсбурге встречал лже-императора.

И дальше настоящий император участвовал только в переговорах с Отто и рабочих встречах с военачальниками.

А во всех остальных случаях его подменял секретарь.

С переменой личин проблем не было. Достаточно было зайти в кабинку туалета.

И как теперь выяснилось, перемену придумали не зря.

Когда правительственная делегация покинула борт «Кассиопеи» и начала перебираться на поверхность Вайсбурга, по помещениям «Осмотрительного» разнесся бас капитана:

– Внимание, экипаж! Отбой боевой готовности номер один. Всему экипажу – боевая готовность номер два!

Звезднофлотцы с облегчением выполнили приказ. Выключили систему «улитка». Артиллерийские установки перевели в караульный режим. И стали ждать приказа «Отбой боевой готовности номер два», после чего можно было расслабиться и всем, кроме дежурных специалистов, убыть со своих постов, вернувшись к жизни флотского человека вне служебных обязанностей.

Однако каперанг Яаскеляйнен ожидаемого приказа не отдавал.

Он прекрасно знал, что сейчас о нем думает экипаж.

Крыша, что ли, съехала у нашего кэпа, рашпилем его прибор обкарнать?! Люди ж не железные, им отдых требуется!

Людям и в самом деле требовался отдых.

Но жила в душе каперанга неясная тревога.

Он и сам не понимал – откуда она взялась? Всю свою жизнь он был служакой, исполняющим приказы вышестоящих командиров. И если просыпалась в нем тревога, она всегда оказывалась конкретной.

Как бы не ударить лицом перед проверяющими из штаба флота… Как бы лейтенант такой-то не промахнулся по мишени… Ну и тому подобные опасения.

Однако на сей раз тревога была неперсонифицированной. И не очень понятной.

Врага в ближайшем пространстве не наблюдается. «Осмотрительный» тут не один – как там, возле безымянного красного карлика.