Владимир Поселягин - Маньяк в Союзе

Долго сидеть не следовало, и я направился дальше вниз по улице, прикидывая как достать свидетеля и не засветиться.

Однако судьба сама повернула рулетку. Время было вечернее, заметив, что открылись створки ворот гаража, я увидел, как вышел худой и жилистый пожилой мужчина с удочками и самодельным спиннингом в руках и стал грузить снасти в машину.

'На вечерний клев' — понял я, встав на перекрестке.

Через минуту черная 'волга' с гордым седоком проехала мимо и свернула на ближайшем перекрестке. Сам Терентьев жил в частном секторе на окраине Харькова, поэтому быстро выехал из города и попылил по проселочной дороге куда-то в сторону одной из проток.

Я закрутил головой пытаясь поймать попутку. Однако улицы были пустынны, только вначале был виден разгружавшийся грузовик. Машину искать не потребовалось, я заметил прислоненный к забору велосипед у калитки одного из домов, и приватизировав транспортное средство последовал за рыбаком, стараясь не упустить его из виду, но того выдавал поднятый шлейф пыли.

Буквально через три километра шлейф спал, и я понял, что рыбак приехал на место. Приблизившись, спрятал велосипед в кустах и спокойно не скрываясь, подошел к рыбаку. Машина стояла прямо на малоезженой дороге, что вела к воде, там был вытоптанный рыбаками пятачок. Именно на нем и находился Терентьев. Удобное место, со всех сторон закрывают высокие кусты.

— Здравствуйте, — поздоровался я, подходя ближе. — Прекрасный день, не так ли?

— Да. Хороший денек, только солнце уж больно жарит, — охотно откликнулся пожилой мужчина.

— Красивая у вас машина. Редкая, — проведя по капоту, сказал я.

— Это да, но мне тут просто повезло.

— Дядь Миш, вы я смотрю капот меняли и правое крыло? Неплохо сделано, сразу и не заметно, что машина побывала в ремонте, — было видно, что Терентьев насторожился и, обернувшись, начал пристально разглядывать меня. — Кому вы давали ключи три месяца назад?

— Ты кто парень?

— Помните наверное что на вашей машине сбили женщину что шла в детский сад забрать дочек? Так это моя женщина и мои дочки. Я проверил и убедился, что алиби у вас есть, однако я теперь более чем уверен что вы сами дали ключи убийце. В этом и заключается вопрос: кому вы их дали? — я был сама честность.

— Слушай парень, шел бы ты отсюда. Не лезь в это дело, лучше уезжай.

— Дядь Миш. Не так давно, фактически на прошлой неделе один человек сделал мне неприятность. Знаете, как я ему ответил? Взял камень и стал дробить ему кости, начав с пальцев ног. Когда дошел до костей таза тот умер от болевого шока. А ведь он только оскорбил меня, сообщив, что имел половую связь в извращенной форме с моей матерью. А теперь представьте, что я сделаю с вами и с тем, кто лишил моих детей матери, когда найду. Просто скажите кто это, и забудьте о нашей встрече.

— Что будет в ином случае? — хмуро спросил Терентьев. Удочки лежали у его ног, он был напряжен и что важно, одна рука была спрятана за спиной. Более чем уверен, что он держал там нож. Скорее всего складной.

— Я все равно узнаю имя. Но после этого мне придётся вас ликвидировать. Поверьте, я сам боевой офицер-орденоносец, мой отец фронтовик, его друзья тоже. Я безмерно уважаю воевавших с фашизмом фронтовиков, но если надо, с печалью в сердце я вас убью. Я постараюсь это сделать безбольно и как несчастный случай. Вырублю, усажу вас в машину вместе с вещами. Как будто вы только приехали, и столкну машину в воду. Судя по течению, глубина там порядочная. Несчастный случай во всей красе.

— И ты сможешь это сделать? — было видно, что Терентьев удивлен.

— Раньше делал, почему сейчас не могу? — снова проявил я честность. Попробуй — проверь.

Последовала заминка, Терентьев явно обдумывал ситуацию. Что бы подстегнуть его, я достал из-под рубахи 'Макаров' и стал крутить его на пальце, не двигаясь с места и насмешливо поглядывая на погрустневшего и как-то сразу постаревшего мужчину.

— Ладно, убедил. Мне самому не нравится эта история, — сплюнув, сказал он, бросив нож под ноги. — Раньше я возил Романова. Сейчас он первый секретарь горкома партии в Киеве, большой начальник. У него тут остались родственники, он часто навещает их. Бывает, что его сын берет у меня машину покататься. В прошлый раз было так же, девку какую-то решил прокатить.

— Михаил или Виктор? — задумчиво спросил я.

— Виктор… Ты их что знаешь?

— Даже очень хорошо… Честно говоря не думал что вы поверите в мою ложь, — улыбнулся вдруг я, убрав оружие за ремень брюк. Рубашка у меня была на выпуск и его не было видно.

— А я поверил, — грустно сказал Терентьев.

— Так и было задумано. Не советую никому рассказывать о нашем разговоре, если вам даже и поверят, то все равно предъявить мне ничего не смогут. Свидетелей-то нет… Кстати, а кто к вам приходил от Романова? — как бы между прочим спросил я.

— Из органов парень был, местный чекист. Он удостоверение предъявил.

— Всего хорошего, — козырнул я.

Отойдя, я нашел место наблюдения и немного последил за Терентьевым. Тот постоял, повздыхал, убрал нож в карман и, собрав две удочки, закинул снасти в воду, видимо обдумывая в тишине все, что только что с ним произошло. Честно говоря, я никак не думал, что смогу взять его на слабо, однако получилось.

Дождавшись, когда он вытащит второго окуня, я вышел на тропинку и поспешил к велосипеду. Доехав до окраин, оставил велик через два дома от того где взял его и направился по улице дальше. Буквально через минуту заметил стайку мальчишек, судя по их виду, они что-то искали, через несколько секунд сзади раздался многоголосый вопль радости. Значит, нашли велик.

Добравшись до дома, я забрал сумку с оружием и сообщив хозяйке, что отправляюсь в Москву, поселился на соседней улице. Думаю, место, где я снимал комнату, быстро вычислят.

Делать мне в Харькове было фактически нечего, Романовы жили в Киеве, поэтому я занялся бюрократией, одновременно отыскивая тех свидетелей, показания которых были уничтожены. Одна работала при местной больнице на молочной кухне, другой являлся пенсионером, майором в отставке.

Получив на руки свидетельства о рождении дочек и закончив с оформлением документов, я заехал в жилконтору и вместе с женщиной, что отвечала за распределением жилплощади, на автобусе доехал до дома Марины. Как я и думал, там уже жили чужие люди. Однако два чемодана с вещами были на месте в кладовке в сенях. Дома была пожилая женщина, ее дочь которой и выделили эту квартиру, находилась на работе. Эта женщина и передала мне все вещи Марины и то, что осталось из вещей детей.

После этого я отвез все к себе на съемную квартиру, завтра отправляюсь в Киев. И пока был свободный вечерок, решил наведаться к свидетелям, данные их были указаны в деле, а адреса я узнал в справочной.