Константин Колчигин - Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья

— Похоже, что и тебе, Олег Сергевич, чёрт не брат… — оглядываясь на окликнувшую меня Наташу, проговорил я. — Да! К рыбалке, скажи пожалуйста, отчего так охладел?

— Так неинтересно здесь после моря-то, Николай Александрович! — ответил Козырев, принимая с берега из рук Василия крупные куски мяса. — Рыба вся одна и та же идёт!

— Постарайся уж для наших мужиков! Да и сам теперь не скоро до рыбалки дорвёшься — дней через пять-шесть ко льдам подойдём, — внимательно разглядывая очередную часть антилопы переданную с берега сказал я, а потом окликнул нашего юнгу. — Володя! Займись-ка вырезкой подкожного и нутряного сала. Как сделаешь — в котёл и на слабый огонь для вытапливания. Потом возьмёшь стерильный бинт, сложишь в два-три слоя и процедишь жир через него в одну из стальных фляжек.

— Сделаем, Николай Александрович! — кивнул паренёк.

— Смалец хотите приготовить, Николай Александрович? — услышавший моё распоряжение с берега, спросил Огнев. — Если в него чесночку да перчику прибавить — отличная вещь получится!

— Понял, Володя? — усмехнулся я. — Процедишь в две фляжки: одну оставим для жарки, а в другую добавишь тёртого чесноку и немного сухих приправ. А вы, мужики, с разделкой давайте поживей — задержались мы в этом опасном месте!

Через несколько минут возня с тушей была закончена (собак накормили до отвала прямо на месте), мясо вместе со шкурой погружены на плот, и мы наконец смогли отправиться дальше. Выбрав пару неплохих кусков вырезки, я поручил доктору (он пока так и не спешил браться за рыбалку) мелко порезать их и сложить в свободный котёл. Распределив оставшееся мясо — что-то сразу заложили в коптильни, а что-то подвесили на лёгком ветерке под навесом, я было направился в свою каюту, где меня ждала Наташа с остывающим кофе, но меня почти сразу окликнул Александр, которого только что сменил на румпеле мотора Сергей и доложил, что последняя канистра старого топлива подходит к концу. Распорядившись взять для начала из нашего основного запаса горючего десять тридцатилитровых канистр (примерно на двое суток непрерывной работы мотора), я наконец смог пройти в своё помещение.

— Сегодня для вас выдался какой-то хлопотливый день! — заметила Наташа, разливая по кружкам кофе, когда я присел на свою скамейку. — Дальше, наверное, забот станет ещё больше?

— Скорее всего, — даже вздохнул я, а потом устало улыбнулся. — Не такое это простое дело — водить экспедиции по чужим мирам…

— И ещё вывозить такие богатства! — подхватила моя помощница, которая устроилась было напротив меня, а потом оглянулась на окно и передвинулась в угол. — Знаете, мне и Вове будет очень непросто правильно распорядиться такими большими деньгами… Поможете, Николай Александрович?

— Конечно, — думая о другом, отозвался я, а потом, вернувшись к действительности, добавил. — На деле, Наташа, денег будет, скорее всего, гораздо больше, чем вы себе можете сейчас это представить.

— Очень хорошо, Николай Александрович! — улыбнулась в ответ девушка, и было совершенно очевидно, что её сейчас меньше всего интересуют деньги.

— Я могу представить себе очень значительные суммы! Правда, я сильно сомневаюсь, что они мне когда-нибудь понадобятся…

Мне подумалось, что у девчонки есть все основания так считать — расстаться с ней добровольно я уже не мог и, весьма вероятно, дальнейшее развитие наших отношений (как она сама недавно выразилась) — лишь вопрос времени… Однако моя помощница, вероятно решив, что последняя фраза прозвучала излишне самонадеянно, почти сразу заговорила опять:

— Мы же с вами очень скоро отправимся в следующую экспедицию, и у Ивана Ильича даже есть какие-то предложения…

— Наташа, вам разве не хватило впечатлений от нынешнего путешествия? — чуть улыбнулся я, добавляя в свою кружку кофе из котелка. — Помниться, как-то однажды я уже сказал вам, что в моей жизни не было заурядных экспедиций.

— Боюсь теперь заскучать без неожиданных нападений чудовищ и туземцев! — весело рассмеялась она. — В конце концов, хорошо то, что хорошо кончается!

На корме вдруг смолк мотор — дело достаточно привычное, но я насторожился и прислушался, а моя милая собеседница с беспокойством глянула на меня. Почти сразу мы услышали, как Сергей дёрнул несколько раз пусковой шнур и тут же отозвался на вопрос Огнева, спрашивающего, не бросить ли якорь. Выпив кофе, я поднялся, чуть улыбнулся Наташе, которая сразу встала вслед за мной, и вышел на корму в сопровождении девушки. Сергей, увидев меня, сокрушённо покачал головой и ещё раз дернул шнур стартера. Почти сразу я услышал едва уловимый, но очень неприятный скрежет внутри двигателя — очень плохой признак.

— Что случилось? — спросил мой заместитель, тоже выйдя на корму. — Серьёзная поломка?

— Похоже, что так… — даже несколько озабоченно отозвался я. — Судя по звуку «полетел» коленвал.

Сергей принёс со склада ящики с инструментами и запчастями, а потом с помощью подошедшего Петра снял мотор с транца и уложил его на плахи кормовой платформы; я тем временем натянул новые перчатки… На то, чтобы снять стартер, маховик, систему зажигания (ЭЗС), карбюратор, блок головок и отсоединить от картера цилиндры (выполненные в виде единого блока) у меня ушло почти полчаса. Потом примерно столько же я разбирал картер и извлекал из него коленчатый вал (кое-какие детали пришлось выпрессовывать прямо по ходу дела). Кривошипно-шатунный механизм находился в очень плачевном состоянии, не лучше выглядели и днища поршней, покрытые сильным нагаром, и только лишь внешний вид зеркала цилиндров внушал некоторый оптимизм.

— Ну как? — осторожно спросил мой заместитель. — Много работы?

— К ужину управлюсь… — вздохнул я, оценивая «фронт» работ. — Если не обнаружатся ещё какие-нибудь проблемы…

Замена коленвала (для двухтактных двигателей он зачастую представляет собой неразъёмное соединение с кривошипами) в походных условиях очень непростая задача, и эту работу почти невозможно выполнить без специального оборудования с надлежащим качеством. Но моторемонтных мастерских, к сожалению, поблизости не наблюдалось, и я принялся за дело сам. Наташа поначалу сидела рядом, поставив на кормовую платформу скамейку из моей «каюты», но потом пришёл Володя, уточнил блюда на ужин и попросил сестру помочь. В чём могла заключаться эта помощь, было для меня не совсем ясно — Наташа давно ничего не делала на «камбузе» сама (исключение здесь составлял лишь кофе для нас с ней). Правда, она очень успешно распределяла все виды кухонных работ между моими подчинёнными, которые день ото дня слушались её всё охотнее… Вместе с коленвалом (в сборе) я заменил поршни с компрессионными кольцами, что повлекло за собой смену поршневых пальцев, а потом и пары подшипников, нескольких сальников и, конечно, всех уплотнительных прокладках на плоскостях разъёмов деталей картера, цилиндров и блока головок. Потом я промыл всю топливную систему, отрегулировал предварительно карбюратор, проверил угол опережения зажигания (после установки ЭЗС и маховика), на всякий случай поставил новые свечи и даже сменил мембрану и фильтр в топливном насосе. Двигатель вернули на транец, и Сергей принялся заводить его — дело это теперь было непростым, потому что в топливную смесь пришлось добавить масла — после замены стольких деталей мотор нуждался в «обкатке». «Вихрь» завелся примерно с тридцатой попытки, и мы дали ему поработать на холостом ходу минут сорок — за мотором остался приглядывать Пётр, сменивший Сергея на корме, а мы с последним отправились ужинать.