Александр Бауров - Сумерки Эрафии

Сейчас король склонился к мнению, что мы также должны отмести «пережитки темного прошлого» и отпустить крестьян в ходе масштабной реформы земельного права. Чтобы удержать дворян от выступлений и явного недовольства, канцлер Инхам на последнем совете предложил ряд мер. Первое — освобождение будет происходить постепенно в течение пяти лет. Второе — крестьяне получат в личное пользование лишь малую часть земли, а остальное вынуждены будут арендовать у прежних владельцев. И наконец, третье — лицам, чьи крепостные будут отпущены, государство выплатит компенсации в размере десяти циллингов за человека.

Ридле закончил, и лорд Рейнхард тут же перехватил его мысль. Он говорил уже без намеков, куда решительнее и жестче:

— Как вы все понимаете, господа, это чудовищный удар по нашим доходам, по государственному строю, по всему рыцарству! Сколько сейчас стоит хороший мужик? — неожиданно спросил он Йодля.

Тот тут же ответил:

— В зависимости от физических и прочих способностей, от пятидесяти до полутора сотен циллингов за душу.

— Вот теперь вы все наглядно убеждаетесь, нас ограбят минимум в пять, а то и в пятнадцать раз! При том, что цены еще взлетят, когда они начнут уходить… И ведь любому дураку ясно, что, когда вся эта чернь освободится, они сразу же кинутся в город на заработки. И никакой дополнительной аренды никто платить не будет. Да и само хозяйство, оно рухнет!

— Крестьяне любят землю, не сбегут, — возразил Гхондр, но герой войны с эльфами пропустил замечание мимо ушей.

— В конце концов, без их труда на полях чем мы будем кормить себя и своих воинов? Инхам, как всегда, подумал только о себе. Из тридцати миллионов жителей страны половина является зависимыми крестьянами. Вы представляете себе эти орды рабочих рук и голодных ртов в наших городах? Мало того что делать им будет нечего, так и снабжение едой, поставки которой в большинстве своем висят на нас, крупных землевладельцах, а не на королевских откупщиках, снабжение едой городов резко уменьшится. Разразится голод, неизбежная смута и война!

— Я представляю, что будет в городах. Многие быстро разочаруются и вернутся в деревню, а торговцы вроде вас, Йодль, уже скупят землю этих лопухов за бесценок, — возразил вице-канцлер Рууд.

— В любом случае, — продолжал Рейнхард, — личные потери каждого из нас будут огромны, практически невосполнимы. Особенно если учесть долговые обязательства под залог этих земель. По моим скромным подсчетам, я потеряю более десяти миллионов циллингов, Йодль не меньше, фон Ридле и Гхондр — около пяти миллионов. Молодежь… — Он взглянул на Лакамрэ и Хаарта. — Молодежь потеряет вообще все. Лоинс и святая церковь тоже пострадают…

— Да, мне это обойдется не менее трех миллионов, а убытки святой церкви сейчас вообще сложно подсчитать, — ответил архиепископ после некоторой заминки, ему тяжеловато давалась математика.

— Ну наконец, вы, вице-канцлер, вы ведь тоже многое теряете!

— Я как молодежь, — неожиданно радостно усмехнулся Рууд, — а серьезно — моя семья теряет больше всех: одиннадцать миллионов четыреста тысяч, ну там с сантимами…

Рейнхард гремел:

— Компенсации я получу пятьсот тысяч в случае удачной оценки моих земель королевским кадастром. Этого мне, нашей семье, моим воинам не хватит и на один год. Мы лишимся не только людей, капитала, но и продуктов, что они производят. Королевство год будет проедать запасы, а что потом? Хаос, анархия и война!

— Да и какое это унижение — раздаривать земли своих предков, принадлежащие семье в течение столетий, каким-то вчерашним оборванцам! — первый раз рискнул высказаться молодой наследник дома Хаартов.

— Я слышал, что во многих районах крестьяне, проведав о грядущем освобождении, сами стали уходить от своих господ. Некоторые вообще отгораживают свои селения, не платят квартальных ленных пошлин! И королевские власти не только попустительствуют этому, они напрямую запрещают хозяевам препятствовать этому. Ярчайший пример — Мельдский муниципалитет! — вставил Лоинс.

— Совершенно ясно, что так дальше продолжаться не может. Мы не позволим этому произойти. Мы остановим короля, — заявил Рейнхард. — Он выехал встречать организатора этой драмы, авлийского посла Корониуса. На ежегодной ярмарке в Александрете, в присутствии эльфов, он собирается всенародно объявить людям «волю»! Осталось меньше недели. Король не произнесет этой речи, потому что он не сможет уже произносить никаких речей! Повторю здесь то, что, кажется, ясно всем. Мы должны убить Эдрика Третьего Грифонхата и его сына Кристиана!

В этот момент он очень театрально взмахнул руками, все присутствующие опустили головы, будто на столе лежало тело покойного. Все, кроме Рууда. Тот быстрым взглядом окинул лица гостей и еще раз порадовался тому, что все-таки приехал сюда.

— Еще раз в подробностях изложите план, — попросил Йодль, сплюнув косточку сливы.

— План составлен так, что у каждого из нас есть вполне определенная роль. Основная часть, самая сложная, возложена на вас, Лакамрэ. Расскажите о ней!

Молодой рыцарь встал.

— Ликвидация короля и его сына — задача чрезвычайно сложная. Не говоря уже о моральной стороне вопроса. — Он ехидно посмотрел на архиепископа. — У нас на пути будет ряд препятствий. Во-первых, четверо ближних монахов и гвардия, что предана Кристиану. Во-вторых, простая стража на площади. Всех будут обыскивать, и оружие будет изыматься. В-третьих, авлийские шпионы и агенты эльфов в толпе. Большинство из них обладают незаурядными способностями к чародейству. Теперь я конкретнее объясню, что и как следует делать. Вы сказали, у вас есть карта центра Александрета? — обратился он к Рейнхарду.

— Да, вот она. — Генерал подвинул свиток в руки Лакамрэ. Все патриции привставали со своих мест.

— Итак, вот эти полосы — это торговые ряды. У вас очень подробная карта; и где вы достали такую? У королевских экспедиторов не допросишься…

— Подрастешь, узнаешь, — усмехнулся Рейнхард.

— Я могу чертить карандашом?

— Конечно, — ответил хозяин замка, и Лакамрэ склонился над картой, нанося какие-то квадратики, линии и стрелки.

— Итак, вот этот торговый ряд, ряд кузнецов. Здесь полно оружия, и хотя все оно должно быть зарегистрировано, но в ваших лавках могут произойти и некоторые нарушения, ведь так, Йодль? — Торговец одобрительно качнул головой. — Здесь вооружатся ваши люди. Я и верная мне часть гвардейцев постараемся убрать Эдрика во время обхода верфей. Ваших верфей, Рейнхард, надеюсь, что все там будет готово!

— Будет, мой юный друг, все будет!

— Именно там мы нанесем удар, ведь только при посещении верфи Кристиан не будет сопровождать отца. На верфях тесно, и во время таких визитов с его величеством обычно идет один или двое из четверки монахов-хранителей. Они весьма искусны в магии и чтении мыслей, однако до сих пор не выявили меня, а значит — далеко не всесильны. Их магия не остановит предназначенные им серебряные клинки — это моя работа. Верфи — последнее место перед выступлением, и, доверившись мне, принц Кристиан уедет осматривать последние приготовления на площади. По крайней мере, так он обещал поступить. Если мой план сорвется, то покушение предстоит осуществить прямо на площади, при выступлении, если его не отменят. Там ключевая роль у лучников в числе городской стражи. Подбором этих молодцев выпало заниматься лорду Ридле, он говорит, что ребята попадают за сто шагов в глаз быстрой куницы и верны его дому.