Александр Бауров - Сумерки Эрафии

— И щедрой оплате, — заметил Ридле.

Рууд махнул платком, привлекая к себе внимание, Лакамрэ с почтением предложил ему слово.

— Я могу дать в Александрет отличных людей, куда лучше переодетых вассалов. Настоящие головорезы, без уважения, без принципов. Откровенная сволочь. Могли бы неплохо помочь тебе там, на верфи, послужить прикрытием. Представь, ты защищаешь короля от бандитов, заводишь в укромное место и там… Это, наверно, единственный шанс отвлечь монахов четверки, иначе они парализуют тебя, прежде чем успеешь вытащить кинжал из ножен…

— Именно, я сам хотел это предложить, но вы меня опередили. У меня практически все, милорд. — Он посмотрел на Рейнхарда.

Рейнхард откинулся в кресле.

— Итак, предположим — король мертв. Но есть еще гарнизоны, армия, канцлер и ряд других препятствий. Этот вопрос также был нами проработан. Проведя успешную работу с нашим на десятилетие отрешившимся от мира повелителем, мы, благодаря архиепископу, убедили его в случае трагических для страны обстоятельств вновь взять бразды правления в свои руки. Катберт вернется на престол после смерти Эдрика и сделает все, что мы ему прикажем. В том числе признает наследниками детей своей супруги, прижитых после его монашеского обета.

Среди присутствующих послышался недовольный гул: супругой короля Катберта была Мария Рейнхард — двоюродная сестра генерала. Кто-то прошептал слова, которых боялись все присутствующие, но и тут хозяин замка твердо стоял на своем.

— Я слышал, что вы говорите об Арагоне. О воле Белых владык, но часто ли они проявляли ее прежде?! Не они ли дали эльфам наполнить наши земли огнем и страданиями, лишь в последний момент остановив их? Вся предыдущая история, от гибели империи Солнца и разрушения Эф-Полара до последних дней, учит нас, что Арагон вмешивается только при опасности восстания нежити. Любые перипетии, гибель лидеров династии, мятежи и бунты их не подталкивают к активным действиям, и из всех наших действий мы сможем оправдаться, если покажем, что делали это не ради себя, а ради единства, крепости и величия Эрафии. Восстановления империи Солнца, о которой Грифонхаты забыли на шесть столетий!

— Но кровь Кристиана и женщины в Энрофе…

— Анну Нордвуд и принцессу Эльзу мы определим в приют сестер Фавела, это ценные заложники, если родственники королевы вдруг решат поднять север. Катберт примет это как есть, он хорошо обработан и все больше верит, что все, что с ним происходит, есть воля Велеса. Канцлер Инхам Ростерд, лорд-мэр и группа верных им военных — это ваша забота.

Генерал посмотрел на Рууда и Хаарта.

— Вы будете руководить действиями в столице. Мы неоднократно обсуждали детали и не будем повторяться сейчас. Главное для вас и архиепископа — успеть вовремя добраться в город. Лорд-мэр откажется сопротивляться, если поймет, что ему лично не придется пролить королевскую кровь и все уже произошло, Ростерды и Нордвуды в городе должны быть арестованы. Королева Анна и принцесса Эльза будут блокированы во дворце, и тут орден Фавела окажет нам услугу. Что же касается эльфов…

В этот момент вице-канцлер окончательно понял, что его раздражало все это время. У него заныл палец левой руки с небольшим перстнем из темного камня, украшением в нем служил особой кровавой окраски крупный рубин. Несколько секунд он не ощущал и вдруг вспомнил, что это значит. Герцога бросило в пот, он на мгновение упустил из внимания речь Рейнхарда и шепотом попросил Лоинса подсказать ему. Генерал меж тем продолжал:

— Мы с Гхондром — это последний рубеж. Если покушение провалится и в столице не удастся захватить канцлера, то мы с группой в полторы-две сотни всадников нападем на короля по пути обратно в Энроф. Попробуем заманить его сюда, он давно хотел посетить Харлхорст. Тогда конец ему и любому отряду, что выступит вместе с ним из города. Чем больше они будут напуганы, тем проще нам будет здесь!

Все закивали, и только вице-канцлер проявил беспокойство:

— Да, план хорош, но я сомневаюсь в Катберте. Вы уверены, что он не ведет свою игру?! Вдруг он свяжется с эльфами или, не приведи Велес, с арагонцами?! Вдруг все же захочет спасти своего брата?

— Лоинс уверен, бывший король находится в сильном душевном смятении. И к эльфам он никогда не обратится, их вторжение исковеркало всю его жизнь! Он поступит так, как посоветуют отцы церкви! — ответил генерал.

Архиепископ одобрительно кивнул:

— Мы в нем уверены, но читать мысли не пытались, он долго носил Дубовый венок Светлых. И поныне прекрасно чувствует любую попытку творить магию в его присутствии…

— Ну что ж, — хлопнув в ладоши, подытожил Рейнхард. — Авлийцы думают, что, проиграв сражение, они выиграют войну. Хотят нанести нам удар в самое сердце! Но мы с вами покажем, что честь рыцарства может дорого стоить даже венценосцам! Ничто не отвратит нового рассвета Эрафии! — Генерал указал на сгущающийся за окнами мрак, и томный низкий перелив горнов на стенах замка будто ответил ему. — Наступает ночь, но за ней всегда идет рассвет. Нас ждет новая единая страна, новая Империя Солнца от снега севера до пепла юга. А сейчас прошу всех спать. Вам же, вице-канцлер, и вам, лорд Хаарт, следует выехать раньше других.

Под действием скрытых механизмов повернулась тайная дверь, и вскоре все гости Рейнхарда оказались в обеденном зале.

— Слуги проводят вас в ваши покои, — указал хозяин замка, представляя выстроившихся в шеренгу лакеев. Те были как на подбор сильные и рослые, все в них выдавало армейскую дисциплину. — Ваш багаж уже размещен.

Это известие особенно обрадовало Рууда. Он следом за слугой поднялся на третий этаж башни и прошел внутрь отведенных ему комнат.

— Фош, ты здесь?

В ответ на слова вице-канцлера из-за изголовья кровати вышел человек с обезображенным глубоким ожогом лицом.

— Так, мой друг, иди наружу и смотри в оба! — распорядился Рууд. Подойдя к окованному железом небольшому сундучку, он поставил его на стол. Сундучок, очевидно, был очень тяжелым — от удара о стол зазвенели столкнувшиеся бокалы. Порыв ветра — и в тот же миг затрещали свечи в полудюжине канделябров, расставленных в комнате.

— Ужин уже приносили, он у кровати, я все проверил, — глухим голосом ответил телохранитель и вышел за дверь.

— Никого, слышишь, никого не пускай, даже Рейнхарда! — крикнул ему вслед герцог.

Он расстегнул камзол и достал ключ на тонкой стальной цепочке. Затем аккуратно снял с себя цепь вице-канцлера, ордена, покрутил затекшей шеей и, подойдя к двери, плотно закрыл ее изнутри. Рууд верил Фошу, как самому себе, но не доверял хозяину замка. Наконец, плотно прикрыв шторы, он взял ключ и приоткрыл ларчик. В нем были несколько свитков и небольшой предмет совершенно необычайного вида.