Бертрам Чандлер - Коммандер Граймс (сборник)

Кейн развернулся на каблуках и направился к выходу.

— Умерьте пыл, — мягко произнесла Мэгти. — Слышите, капитан Кейн? Умерьте пыл. Я еще не сказала своего слова.

— Первым делом, — сказала она, — присаживайтесь поудобнее, так как история будет очень длинной. Джон уже произнес вступительное слово. Потом мы выслушали вас, капитан Кейн. Вы вполне убедили нас, что в соответствии с правовыми нормами Федерации работорговлю можно считать законной деятельностью. Я могу дополнить ваши выступления небольшим обзором.

История «Снежного Барса» весьма необычна, от начала и до конца. Это типичный звездолет на гауссовских генераторах. Однажды он стартовал с порта Вумера и взял курс на недавно основанную колонию на планете Аустрал — вашей родной планете, капитан Кейн. Помимо партии колонистов, на его борту находился груз эмбрионов. На Аустрале прежде всего требовались собаки и кошки — для борьбы с полчищами грызунов. Как обычно, везли эмбрионы крупного рогатого скота и лошадей — ну и, само собой, человеческие. Звездолет сбился с курса, попав в сильную магнитную бурю, совершил аварийную посадку на первую попавшуюся планету, и людям пришлось основать колонию в никому не известном секторе Галактики. Кстати, в то время большинство колоний возникло именно так.

«Снежному Барсу» не повезло — как и многим другим «гауссовым глушилкам». Магнитная буря заставила звездолет отклониться от курса на тысячи световых лет, и навигаторы были не в силах определить координаты. Его магнитный генератор был мертв. Единственным источником энергии стал дизель-генератор, который корабельные техники поддерживали в рабочем состоянии. Это означает, что все силы и время биохимиков уходили на изготовление топлива, и они уже не успевали обеспечивать пищей команды и пассажиров. Все, что оставалось — это следовать прежним курсом от одной звезды к другой, несмотря на растущую угрозу голода. Но многие звезды вовсе не имели планетных систем, а обнаруженные планеты едва ли были пригодны для какой бы то ни было формы жизни. Привычных форм жизни, как мы теперь знаем.

Разумеется, вскоре на борту вспыхнул бунт. Толпа изголодавшихся пассажиров захватила грузовой отсек — тот самый «отсек для охлажденного груза». Считать ли это каннибализмом — употребление в пищу человеческих эмбрионов? Ответ не столь однозначен, как кажется… Как бы там ни было, капитан «Барса» ответил на этот вопрос однозначно и приказал расстреливать преступников. Результатом расстрелов стал настоящий каннибализм….. Положение ухудшалось с каждым днем, в итоге капитан, офицеры и большинство наиболее здравомыслящих пассажиров были убиты. Один из выживших, опытный инженер-генетик — некий доктор Эдвард Морроу — в отчаянии писал в своем дневнике: «Неужели это путешествие никогда не окончится? Мужчины и женщины ведут себя как дикие животные. Нет, я не должен так писать. Мои собратья хуже диких животных. Ни одно животное не способно настолько деградировать». Хорошо запомните эти слова: они объясняют многое из того, что произошло потом. Спустя много дней звездолет достигнет еще одной звезды, и Бастэйбл, третий помощник, выразит надежду, что одна из ее планет пригодна для жизни. Морроу пишет: «Если этого не произойдет, нам конец. Последний из выживших умрет, обгладывая куски плоти с человеческой кости».

Звездолет осторожно приблизился к планете, у которой еще не было имени. Она выглядела пригодной для обитания. Было устроено всеобщее собрание, и третий помощник сообщил: посадку придется совершить в высоких широтах. Ему возразили. Приземляться следует там, где есть приемлемые климатические условия. Никто не сможет совершить долгий переход по ледяной пустыне. После долгих споров Бастэйбл принял их требования. Но если он не сумеет посадить звездолет по приборам, погибнут все — и он, и пассажиры.

Он сумел посадить корабль, как нам известно. Он сумел посадить корабль с первого раза. И не смог этого пережить. Едва все закончилось, он вернулся в свою каюту, достал бутылку спирта, которую бережно сохранял все это время, и усидел ее в одиночку. Как и остальные, он находился в состоянии крайнего истощения, и это его убило. В связи с его смертью в дневнике Морроу появляются весьма нелестные высказывания о человеческой расе.

Хотя выжили немногие, колония могла быть основана. Она могла даже просуществовать некоторое время. В живых осталось десять мужчин — девять пассажиров, включая самого Морроу, и молодой бортинженер — и шесть женщин, из них четыре молодые девушки. Морроу убедил своих сотоварищей, что шансы на выживание возрастут, если у них появятся «недо-люди», которых можно использовать в качестве рабочей силы. В этом катаклизме уцелели только кошачьи эмбрионы, но Морроу был профессионалом. При поддержке бортинженера ему удалось подготовить инкубаторы; все прочее было достаточно вынести из грузового отсека.

Новая запись в дневнике: «Первый образец растет превосходно, несмотря на скорость роста. Я чувствую себя… отцом. Я спрашиваю себя: почему мои дети должны считаться недо-людь-ми? Я могу сотворить их людьми — и они будут людьми в большей степени, нежели безволосые человекообразные, которые в один прекрасный день заселят этот новый мир…» О гибели людей со «Снежного Барса» он упоминает лишь вкратце. Подозреваю, он знал больше, чем написал. Например, о том, чем отравились Мэри Литл, Сара Грант и Делия Джеймс. Еще один интересный вопрос: сорвался ли Дуглас Каррик с утеса или же его столкнули. И зачем Сьюзан Петтифер и Уильям Хьюм отправились к реке, где утонули? Прошу отметить, что Мэри, Сара, Делия и Сьюзан были здоровыми женщинами и могли иметь детей. Затем, продолжая трудиться в лаборатории, Морроу собрал перегонный куб и вскоре имел в распоряжении весьма крепкий ликер из перебродивших ягод и злаков. Оставшихся в живых мужчин и женщин происходящее совершенно не беспокоило. Тем временем Морроу успешно активировал команду роботов, которая обнаружилась в грузовом отсеке, и люди были ему больше не нужны. Он не прилагал никаких усилий, чтобы убрать своих коллег — куда больше его заботили «первенцы», которые быстро росли и набирались сил. Он просто позволял этим людям умереть своей смертью или погибнуть во время охоты на диких животных.

— О да, — произнес Кейн. — Я так и — и знал. Морроувиане — не-граждане.

— Я еще не закончила, капитан Кейн. Морроу был настоящим Пигмалионом от генетики. И он влюбился в одно из своих созданий. Он так и назвал ее Галатея.

— Как рома-антично… — прокомментировал Кейн.

— Почему бы и нет? Он женился на ней — вероятно, решив, что не стоит впадать в крайности, и некоторые законы его народу необходимы. Поэтому он узаконил свой брачный союз.