Александр Иванин - Антизомби

Со вторым парнем сложнее. Он был явно закомплексованным человеком с тяжелым характером. Упрямый и обидчивый. Не приведи Бог задеть его нежное самолюбие. Трусом он не был. Упрямство и тупая упертость читались на его лице. Если с ним «закуситься», он сдохнет, но не отступит, даже если поймет, что не прав — воспаленное самолюбие не позволит. Этого сломать, не получиться. Льстить и посыпать ванильной пудрой его самомнение у меня времени нет. Конечно можно запинать его куда‑нибудь в угол. У нас численное превосходство. Пусть даже у нас далеко не все бойцы, но здесь главное начать, остальные кинутся следом — стадный инстинкт сработает. К тому же то, что нас больше — дает уверенность в собственной безопасности. Но оставим это на крайний случай. Главное не задеть его лично.

Ну что, нужно кому‑нибудь начинать. И я беру с места в карьер:

— Мужики. Со всем уважением к вам. Нам ваш Урал нужен, любая из других оставшихся машин не подойдет. Нам в Москву ехать надо, сами понимаете семьи, дети. Машину вернем в целости и сохранности, если будет ущерб — покроем его полностью.

Голос ровный, уверенный, но без наезда и агрессии, спокойный голос с ноткой сожаления. По глазам понимаю, что посыл адресатами получен. С толстого снял ответственность и не оставил ему выбора. Хмурого уважил и не возбудил агрессию.

— Это как это? — закудахтал Вадим, оглядываясь на своего товарища. — Машина не ваша. С патроном договаривайтесь.

«Ты мне хмурого из равновесия не выводи, не надо у него поддержки искать» — думаю я и перехожу в атаку. Этого тефтеля надо отдельно тушить до готовности и с хмурым не смешивать. Разделяй и властвуй.

Подшагиваю вплотную и поворачиваюсь к нему всем корпусом, слегка наклоняюсь вперед, перекрывая ему обзор на сидящего Тимура.

— Дружище. Вы у нас на контракте, долгосрочном, денежном и перспективном. С вашим шефом я легко договорюсь, — далее я блефую и иду ва–банк: Наш шеф ему объемы по Московской области подгоняет по инвентаризации областного имущества. А ты между нами клин вбиваешь.

Про эти объемы мне Иваныч рассказал за день до того как геологи к нам приехали. Их шеф просил его посодействовать в получении контрактов, на которые ему удалось выйти, но до конца уверенности в их получении у него не было. Я рассчитывал, что тефтель — птица не высокого полета, раз его оставили технику охранять, и деталей он не знает, но должен быть в курсе стратегических планов руководства.

— Ты пойми. Мы с вами партнеры. Играем на одной стороне. От нас зависит будущее вашей компании. Если бы твой шеф не уехал, я бы тебя даже тревожить не стал. Как он отнесется к тому, что ты нам в помощи отказываешь. Это часть вашей работы. Мы завтра до Москвы доберемся и машину сюда или в Питер вернем.

Есть контакт. Испуганно–надменное выражение сползло с его лица и глазки подобострастно забегали. Я попал в нужный разъем правильным образом и цепь замкнулась. Шефа он боялся больше всего.

Тут же я повернулся к хмурому:

— Коллега, вот рассуди — следует нас выручить в данной ситуации или нет? Ты явно человек серьезный и рассудительный. Как ты думаешь?

Опять контакт. Я поднял его статус, поставив его арбитром в нашем разговоре. К тому же поставил его по статусу выше тефтеля — чем посыпал лепестками роз на его самолюбие и возжег пламя справедливого возмездия за нанесенные тефтелем обиды, приопустив последнего. Не знаю чем склочный тефтель задел хмурого, но такие люди, как хмурый, живут с постоянными обидами на всех и на каждого. Конституция у него такая.

Ребят оставили сторожить технику, они явно этим не довольны. На этом тоже стоит сыграть.

— Мужики. Все представители генерального подрядчика уезжают в Москву. Представители заказчика появятся только на следующей неделе, субподрядчики уже уехали, все ваши уехали, даже узбеки убежали. На объекте останетесь только вы и сторожа. Что вы тут будете делать, если военное положение введут. Жрать тут нечего. Отсюда вас никто не выпустит. Да и к вам ни кто не приедет. Вы сами‑то откуда?

— Из Новгорода мы, — ответил хмурый.

— Как там у ваших дела? Если в Москве такое говно началось, то до ваших краев оно быстро докатится. Начальство ваше домой побежало, семьи спасать, а вас тут на хозяйском добре оставило.

Есть контакт уже третий раз. Я понял, что интуитивно попал на спор между геологами, который мы прервали. Я почувствовал, как что‑то щелкнуло и повернулось. После этого ситуация стремительно покатилась к развязке без остановки, изредка подскакивая на неровной позиции тефтеля.

Хмуры возбудился. Он вскочил и заявил:

— А мне по–херу, что меня по статье уволят. Не пропаду. У меня мама, две сестры младшие и отец после инсульта. Куда они без меня. Все равно я поеду отсюдава.

У тефтеля забегали глазки, и он, уже не контролируя голос, по–бабьи заверещал:

— В тюрьме посидеть не хочешь за пропажу оборудования. Я один отвечать, не намерен.

Так, тефтель, вот значит, как твой шеф тебя просчитал, на страхе тебя держит. Я вмешался в разговор:

— Ребята, вы какие‑нибудь документы на эту технику подписывали? Договоры о материальной ответственности, акты приема–передачи какие‑нибудь?

— Нет ничего, — ответил хмурый. — На словах сказали. Я только за буровую отвечаю. Я на ней ехать и хотел.

Класс!!! Поддержим упрямого — он сам по башке тефтелю даст. Нам даже ломать его не придется.

Тефтель начал наливаться красным. Ну, уж нет, толстый, я тебе инициативу перехватить не дам.

— А у кого на балансе стоит вся техника? — задал я вопрос тефтелю, сбив его с позиции для совестной атаки.

— Буровая, изыскательская и вахтовка — у нас в Новгородском филиале, а оборудование все в Питере.

— Вы лучше ребята езжайте со всем оборудованием к себе в Новгород. Так вы оборудование спасете в кризисной ситуации. Если потребуется, я для вас все необходимые бумаги сделаю и перед начальством отмажу. А нас по дороге в Москву закинете.

— Горючка? Машины с аппетитом, — вмешался хмурый Тимур.

— Не вопрос. У меня на складе пермская соляра в бочках стоит — успокоил геолога Равиль. — Баки зальем, да еще бочки в машины закинуть можно. У вас двигатели то дизельные или на бензине?

— Ага. Буровая — КАМАЗ он завсегда дизельный. ЗИЛ 131–Н тоже дизельный и Урал 4320 с ярославским движком.

На этом вопрос был решен. Едем на трех машинах геологов. Равиль заправляет под завязку баки и ставит по две 200–литровых бочки топлива на каждую из машин.

Колонну решили сформировать следующим образом. Головной машиной пойдет Урал с кунгом. За руль кунга сядет Равиль, я к нему сажусь сменщиком, третьим в кабину садиться Вадим, как самый озабоченный сохранностью хозяйского добра. Буровую ведет Тимур, от сменщика он отказался. Замыкающий ЗИЛ поведет Костя. Сменщиком ему определили сметчика Славу. Все остальные поедут в кунге: Карл Людвигович, Семен и трое электронщиков. Из кунга все оборудование перегружаем в ЗИЛ и буровую. Связь держим через радиостанции, установленные в каждой из машин геологов. Радиостанции были очень хорошие — моторолла с кучей примочек и наворотов. Со стройки Костя прихватил наши моторолки, легкие персональные ходилки–говорилки. Кроме этого почти такие же рации были у геологов, но более мощные.