Леонид Кудрявцев - Мир ведьмаков

— И что?

Жуков с самым безмятежным видом потушил окурок в старинной хрустальной многогранной пепельнице, сел поудобнее, сложил руки на животе.

— Жертвователей будут делать, то есть людей начнут специально доводить до такого состояния, при котором они будут согласны отдать часть свое жизни, лишь бы их оставили в покое. Представляешь, в какой ад превратится твой город? А ведь это еще не все. Слух о том, что в твоем городе появился ведьмак, способный оживлять умерших, пойдет гулять и сюда потянутся приезжие.

— Что в этом плохого? Оживится торговля. Город станет богаче.

Ларион хмыкнул.

А может он допустил ошибку? Не окажется ли этот человек еще опаснее, чем его помощник? Желая свободы, не сменил ли он одну клетку на другую, причем более крепкую?

Он прислушался.

Нет, здесь дверь была надежнее и чем там занимается охранник в коридоре, совершенно не слышно. А зря. Было бы неплохо знать, с какой стороны от двери он теперь стоит. На случай если придется уходить, так же, как и пришел. С большим шумом.

— Тебе-то чем все это не нравится? — спросил мэр. — Ты можешь очень нехило здесь заработать, а потом, когда станет жарко, вовремя сделаешь ноги. И какое тебе дело до нашего занюханного города?

— Никакого, — ответил Ларион. — Я просто знаю, что дальше будет еще хуже. Спорим, найдутся люди, которые догадаются, что есть более простой путь? Они попытаются заставить меня отнимать у людей время насильно. И тут в ход пойдет все: угрозы, шантаж, попытка сломить меня, шантажируя здоровьем близких мне людей. Понимаешь, о чем я? В общем, если у твоего помощника не хватило ума держать язык за зубами, мне бы отсюда теперь уйти без осложнений. И побыстрее. Я просто пришел сказать, что избавиться от меня — и в твоих интересах.

Немного помолчав, мэр пробормотал:

— Может, это и выход.

— Какой именно?

— Избавиться от тебя. Предлог для этого есть — охранник в коридоре с разбитым носом. Приговор вынесу я, а он приведет его в исполнение. Все займет минут пять, не больше. Нравится тебе такой вариант?

— Не нравится, — честно признался Федоров. — Только ведь и у него нет полной гарантии, что все пойдет как вам замыслилось. Нет?

Обрез он демонстративно поставил в дальний угол. Если у мэра, допустим, в левой руке, которую он, кстати, держит под столом, уже есть какой-нибудь паршивый пистолет, то добраться до угла и схватить оружие ему не удастся. С такого расстояния не промахнешься. К счастью, у него при себе есть нож. Это тоже неплохо, и шума не будет. Что немаловажно, между прочим.

— Ладно, ладно, — мэр поднял руки вверх, показывая, что оружия в них нет. — Не тянись к какой-нибудь припрятанной пушке. Это я так сказал. Хотел посмотреть, как ты отреагируешь.

— И как? — спросил Ларион. — Посмотрел? Понравилось?

— Достойно. Жулик в подобной ситуации обычно смотрит в сторону двери, воин — на оружие. Менталитет разный. Ты — воин, привык в случае чего полагаться на силу. Главное — не жулик. Это я и хотел узнать. Продемонстрировать свое умение, как я понимаю, ты отказываешься. Пришлось провести эксперимент.

— Что дальше?

— Думать надо, — ответил мэр. — В любом деле, прежде чем действовать, надо думать.

— Сколько думать?

— Сколько необходимо. Сейчас минут пять-десять, поскольку количество возможных решений не очень велико. Ты куда-то торопишься?

— Никуда.

— Вот и замечательно. Посиди, тоже подумай, реши для себя, все ли сделал правильно. Это не вредно, время от времени.

Сказал он это без тени улыбки, с совершенно спокойным лицом. Похоже, сказал всерьез.

Хотя, подумал Ларион, кто его знает? Может, опять что-нибудь проверяет? С другой стороны, почему и не подумать? Если есть время.

Он слегка прикрыл глаза и сразу, словно наяву, увидел лицо Анны. Вот она слегка улыбнулась, загадочно и в то же время открыто, так, как это получается только у нее. Вот повернулась, взглянула в глаза, вот провела рукой по волосам, вот придвинулась к нему, подставила губы…

Нет, сейчас об этом думать не нужно. Лучше попытаться прикинуть, в каких городах он мог бы поселиться с Анной. Все ближние слишком опасны. Дальние? Как до них без риска довезти женщину с непоседливым ребенком? Впрочем, не такой уж он и ребенок. Десятый год. Кстати, родился уже после нашествия ведьм. Насколько? На полгода? Может быть, плод во время этого нашествия попал под воздействие?

— Подумал? — спросил мэр.

Лицо у него было все такое же бесстрастное и он по-прежнему словно бы чему-то улыбался.

А может, это только кажется?

Приглядевшись, Ларион увидел тонкий шрам, слегка стягивающий левую половину лица Жукова и создающий иллюзию улыбки.

Вот так, значит. Получается, мэр не всю жизнь сидел в кабинете.

— Думай не думай, — ответил Федоров, — а выбора нет. Уходить мне надо, а то твой город медным тазом скоро накроется. Понимаешь?

— Я так понимаю, ты к этой женщине, к Анне, не равнодушен? Возьмешь и просто ее бросишь?

— Это — мое дело.

— Уверен?

— Да.

— Хорошо, пусть так и будет. Это вы решите между собой. Главное, чтобы городу от вас вреда не было.

— Не будет.

— Ну вот и замечательно.

Жуков неторопливо закурил новую сигарету, выпустил облачко дыма, глянул через него на Федорова.

— Я уйду без препятствий? — спросил тот.

— Да, в течение часа. И больше никогда в наш город не вернешься. Я отдам соответствующий приказ. По идее, надо бы тебя упокоить, но может быть драка, и я не верю, что ты ничего на этот случай не припас неожиданного и очень неприятного. Не так ли, ведьмак?

Был тут соблазн мрачно и многозначительно ухмыльнуться, дать понять, что нечто такое уже обязательно есть. Вместо этого Ларион лишь развел руками. Дескать, считай, как хочешь.

— А помощник твой? — спросил он.

— Его придется несколько укротить. Он полезный, понимаешь ли, если время от времени его приводить в порядок. Есть у меня средство, и на это мне нужно минут пятнадцать. Да пока его найдут, еще время уйдет. Думаю, минут через пятьдесят ты можешь смело подъехать к любой баррикаде. Никто тебе препятствий чинить не станет. Ну а пятидесяти минут тебе, чтобы собраться, должно по-всякому хватить. Верно?

— Верно.

— Тогда…

— Я ухожу.

— Подожди. Ответь еще на один вопрос.

— Нет, никого воскрешать я не буду и для тебя. Последствия будут теми же самыми, если не худшими. Ты это хорошо знаешь.

— Да нет, не надо мне было этого, — сообщил мэр.

И видно было, что не врет. Почти наверняка, учитывая его умение блефовать.

— А что надо было? — спросил Ларион.

— Я просто хотел узнать, сколько мне осталось. Сколько?

— Не могу сказать. Не будет от этого добра. Тебе — точно. Значит, и мне.

— И давить бесполезно?

— Совершенно.