Андрей Левицкий - Новый выбор оружия

Сняв рюкзак и нагнувшись, она пролезла под гильотиной створки, поманила меня за собой. Я кивнул Пригоршне и отступил в темный коридор, принялся крутить ручку динамо-машины, и дрожащий луч фонарика выхватил полукруглый стальной потолок, справа – рядок таких же дверей на электронном замке. Коридор был недлинным и заканчивался приоткрытой дверью, за которой что-то мерцало розоватым.

– Интересно, аномалии тут есть, – спросила Энджи сама себя, и ее голос заметался между стенами.

Я швырнул две гайки, они со звоном покатились по полу. Чисто, ничего нет.

Потоптавшись на месте, я двинулся вдоль дверей. Они были небольшими, словно рассчитанными на толстого двенадцатилетнего ребенка, возле каждой – панель, электронный замок и золотистая табличка со странными знаками – чем-то средним между рунами и геометрическими фигурами. Буквы? Они непохожи ни на один из известных мне языков.

– Ты права, – сказал я. – Этот механизм сделали не люди.

– Интересно, кто и зачем? И Зерно, как оно вообще выглядит? Не удивлюсь, если окажется, что это прибор.

Вдоль дверей направились к помещению, где что-то мерцало, я пригнулся, пролезая в полуоткрытую дверь, и очутился в тупиковой округлой комнате. Вдоль стен стояли стеклянные капсулы, рассчитанные на коротышек, всего десять штук. А в середине зала на подставке-манипуляторе искрился прибор, похожий на зерно кофе, только размером с кулак, зажатое между двумя медными пластинами.

От «кофейного зерна» исходила чуждая, будоражащая аура. Меня немного затрясло – как рядом с сильной аномалией или перед судьбоносным событием.

Бывают ли такие совпадения? Если нечто, похожее на Зерно, находится в центре Зоны, в центре этого потаенного, неизвестно кем возведенного, зала, охраняется – логично предположить, что оно и есть – наша цель. Зерно с большой буквы.

Раскидав гайки по углам, я убедился, что аномалий в помещении нет, скользнул за порог и остановился перед манипулятором.

Теперь стало ясно, что Зерно состоит из двух взаимно проникающих частей. Из какого материала оно сделано, пока непонятно.

И как его достать? Протянуть руку и взять? Стремно, а если током долбанет? Да если и не долбанет, то вдруг механизм начнет самоуничтожаться, и нас тут погребет?

Энджи уставилась на Зерно во все глаза и дышала мне в затылок.

– Как будем его забирать? – спросила она.

– А ты уверена, что это – оно?

– Уверена, не спрашивай, откуда знаю. Но уверена.

– Тогда – очень просто возьмем. Вы с Пригоршней выбираетесь отсюда, я попытаюсь сам.

Обернулся к девушке: она смотрела на меня с тоской и сожалением. «Может, ну его? – говорил весь ее вид. – Пусть остается здесь, оно никому не мешает».

– Нет уж, – проговорил я, – бороться и искать, найти и перепрятать. Американцы рано или поздно придут сюда за ним. Мы видели, что они делали с нашими людьми. Нельзя допустить, чтобы Зерно попало к ним.

– Согласна, кивнула она.

– Уходите. У вас есть десять минут, чтобы укрыться в лесу. Время пошло.

Вздохнув, девушка еще раз взглянула на меня, но передумала говорить, помотала головой и, ссутулившись, побрела к выходу.

Проводив ее взглядом, я положил фонарик и уставился на светящееся розоватым Зерно. Если наши сведения верны, эта штука создала Зону. Интересно, как? Не могу даже представить себе… И не могу понять, для чего нужна эта постройка с переходами, залами? И кто ее создал, инопланетяне, что ли? Или натовцы?

Несомненно одно: Зерно нужно унести. Это хоть какой-то шанс разобраться в происходящем.

Мысленно я принялся считать до шестисот, стараясь отрешиться от голосов Энджи и Пригоршни. А вот приближающиеся шаги заставили меня повернуть голову. В щель прохода боком протискивался Никита. Кое-как пролез, выпрямился и напустился на меня:

– Ты с ума сошел? Вдруг это опасно!

– Что ты предлагаешь? – вздохнул я. – Отдать Зерно натовцам? Ты посмотри на эти технологии! Нельзя допустить, чтобы американцы завладели тайной Зоны. Это наша территория, янки гоу хоум! Пойми, кто-то из нас должен рискнуть. Чтобы не тянуть жребий, я принял на себя ответственность. Уходи.

– Да ну его нафиг, Зерно. Пусть подавятся. – Пригоршня сплюнул под ноги. – Пошли отсюда, пусть остается.

– Никита, все будет хорошо, уверен.

– Второго такого напарника у меня не будет, – вздохнул Пригоршня.

– Да что ты меня хоронишь, не собираюсь я умирать, просто вас обезопасить хочу! Зачем рисковать всем нам, когда можно мне одному?

– Все-таки жребий было бы честно…

– И кто пошел бы? Вот скажи, ты отпустил бы Энджи сюда? – Прочтя замешательство на его лице, я продолжил: – Забирай рюкзаки и дуй наверх.

– Ты хорошо подумал? – не унимался Пригоршня, мне показалось, что он готов скрутить меня и силком утащить отсюда.

– Если ты заметил, я это делаю всегда. Все, время пошло. У вас десять минут.

– Эх. Ну, как знаешь, – он развел руками и начал протискиваться в узкий лаз.

Я начал считать. Конечно, я рисковал, но разве был другой выход? Вдалеке забубнил Пригоршня, откликнулась Энджи. Минута – и голоса стихли.

Триста пятьдесят, триста пятьдесят один…

Я представлял, как они бегут по усеянному артефактами лугу, оборачиваются, прячутся за березами.

Четыреста восемьдесят шесть, четыреста восемьдесят семь… Считая, я отстегнул от пояса нож, прицелился в Зерно. Руками его брать страшно, вдруг, и правда, током ударит?

Еще полторы минуты. Нужно дать время Пригоршне и Энджи и на всякий случай прислушаться к себе, ощутить себя живым. Странные мысли приходят на ум – дышать приятно, приятно смотреть на стальные стены, на стеклянные капсулы. Через минуту все это может исчезнуть вместе со мной.

Отставить ипохондрию. Все будет хорошо. Присев, поднял фонарь: когда собью Зерно, возможно, свечение исчезнет. Вроде бы, время вышло, настала пора действовать.

Перед тем, как метнуть сложенный нож, я поймал себя на мысли, до чего же приятно, когда тебя ждут, за тебя переживают.

Бросок… Я невольно зажмурился, предвосхищая последнюю вспышку боли, но ничего не случилось. Звякнул нож, ударившись о металл пола, я открыл глаза и обнаружил себя в абсолютной черноте, покрутил ручку динамо-машины, и тусклый луч полоснул по полу, высветил нож, пополз дальше.

Зерно обнаружилось между капсулами, рядом с гайкой. С замирающим сердцем я наклонился и поднял его. Граммов триста, теплое, на ощупь похоже на эбонитовую поверхность. Половинки входят одна в другую наподобие деталей конструктора. На вид хрупкая вещь, легко можно сломать.

Осталось придумать, что с этим делать. Наверное, правильно закопать, где никто его не найдет, или бросить в радиоактивное болото. Можно, конечно, сломать прямо сейчас, но никто не знает, какие будут последствия.