Василий Рыжиков - Маскарад

– Значит, так, – начал он, – сейчас вы узнаете все, что вам можно знать. Эксперты восстановили общую картину. Леонид возвращался домой после нашей гулянки. Около двух часов ночи он зашел в свой двор. Когда он подошел к двери подъезда, его обстреляли серебряными пулями. Освященными. Стреляли от расположенных неподалеку мусорных ящиков. Огонь велся из двух автоматов Калашникова, но стрелок был один. Очевидно, что это Охотник, причем довольно умелый и хорошо экипированный. Маншаар попытался уйти из-под обстрела, но две пули попали в него – реакция притупилась из-за опьянения. Наверное, он прыжком оказался за теми мусорными баками, где вытащил пули. Там их нашли эксперты. Потом он вступил в поединок с Охотником и потерпел поражение. Тот прикончил его освященным серебряным крестом в сердце. Больше ничего не известно. От Маншаара остался обугленный, полуистлевший скелет… с торчащим из ребер, почерневшим и покореженным крестом…

Все были подавлены и молчали. Только та, пошатнувшаяся вампирша, девушка Леонида, плакала во весь голос, опустившись на пол и закрыв лицо руками. Махарнен тоже замолчал. Через минуту он добавил:

– Охотника не нашли… пока.

Плачущая вампирша (Павел вспомнил ее имя – Вика) проговорила сквозь слезы:

– Как же он… не заметил… когда входил… во… во двор…

– Опьянение. Расслабленность. И, кроме того, были обнаружены следы маскировочной жидкости. Есть такая, она прячет излучение святой силы. Вот еще что… Это первое нападение в Москве за год, да и во всей стране уже месяц не было нападений… Пойдемте, ребята-вампирята.

Никакой радости от новых, фирменных счетчиков никто не испытывал. Все понуро выбирали их из каталога, по очереди подходили к художникам. Те ничего не говорили, видимо, весь клан уже знал об убийстве. Павел без интереса наблюдал за тем, как исчезала полоса загрузки и появлялся замысловатый узор, составленный из ветвистых штрихов, когтей и лиан.

Потом пошли за оружием. Там для начала им стерли с кинжалов знаки послушников. Потом им всем дали по большой, увесистой черной коробке. В ней обнаружились пистолеты. По два на каждого. Также в коробках были запасные обоймы, куча патронов (около пятисот в каждой коробке) и странная пластиковая карточка. Одна ее сторона была белой, в центре был нарисован знак клана. На другой стороне (тоже белой) красными буквами было написано: «Предъявитель сего, вампир Кэнреол, является членом клана Малкавиан и имеет право на ношение и использование по своему желанию двух именных пистолетов-автоматов». Пистолеты действительно были именными. На стволах было написано Имя Ночи вампира. Еще в коробках были две удобные кобуры и все нужное, чтобы держать огнестрельное оружие в порядке. Сами пистолеты были довольно странными, во всяком случае, Павел таких никогда не видел. Довольно громоздкие на вид, они удобно лежали в руке.

– Вот эту карточку лучше всегда носить с собой, – сказал Махарнен.

– А на кой она нам? – подал голос кто-то.

– А на той, чтобы показывать ментам, если вас попробуют обыскать, если вы не сможете запутать им мозги. Увидев карточку, менты сразу забудут, что только что видели два крутых пистолета.

– Да, крутых, как же, – продолжал говорить кто-то, – патроны-то обычные. Вампир-дикарь увернется, Охотники наверняка в броне шастают, а людей мы и так убьем.

– Господин Ларов, – едко промолвил Махарнен, – еще одна реплика в этом духе, и я лично опробую ваши пистолеты на вас. Не думаю, что вы увернетесь от выстрела в упор. Патроны? Да, они простые. Когда получите третью ступень мастерства, патроны вам поменяют. Если патроны закончились, приходите в наш арсенал, там купите еще, цены узнаете там же. Предупреждаю, в конце августа – экзамен на вторую ступень, и вам придется сдавать зачет по стрельбе. Стрелять и драться на пистолетах вас буду учить я. По поводу того, что «людей вы и так убьете», напомню, что вчера трое не смогли этого сделать, и жестоко поплатились за свое неумение. Причем их гибель вы встретили менее эмоционально, чем гибель Маншаара. Да, вы помянули их вчера, вы соблюли все традиции, я видел слезы, и слезы искренние, но животный ужас вы испытали только сейчас! Ужас за себя! – Махарнен уже кричал. – Это нормально, но извольте серьезно относиться к своему обучению! И с радостью принимать все, что дает вам клан! Вы все слишком самоуверенны, и Маншаар был таким же! Потому и погиб! А вы, когда вам дали серьезное оружие, начинаете брюзжать! Уф… – Махарнен перевел дух. – А сейчас – прочь отсюда! Сидите дома! Через неделю будьте готовы к занятиям. Узнаете и про Охотников, и про их оружие. Научитесь стрелять, разучите новые приемы. Наконец-то займемся холодным оружием… и будем учиться управлять костюмами. – Махарнен ухмыльнулся, глядя на вампиров. – Кто-то их благоразумно снял, кто-то напялил как есть. Смешно. Эти костюмы не просто тряпки. Они вам пригодятся. Прочь отсюда! Чтоб духу вашего здесь не было!

Вампиры благоразумно смылись. Пробежав вихрем по запутанным коридорам, они выбежали через одну из замаскированных дверей из подземелья. Теперь они находились в здании одной из вампирских фирм. Притворяясь людьми, вампиры легко использовали их приемы выживания и безбедного существования – коммерцию, предпринимательство, политику. Вампиры вышли из здания, пройдя через несколько постов охраны (частично – люди, частично – вампиры). Солнце весело освещало все вокруг, люди шли по своим делам, машины носились по дорогам. Обычный трудовой день. Почти все вампиры надели темные очки (солнце все-таки давило на вампиров, особенно на глаза, несмотря на сыворотку) и разошлись в разные стороны, поодиночке или небольшими группами. У них начались небольшие каникулы.

Кэнреол и Лихарвель гуляли по городу. Они не разговаривали. Оба думали о гибели Маншаара.

Павел шел насторожившись. Он всматривался в каждого прохожего и шарахался в сторону от любого проявления святой силы. Ирина не отставала. У обоих резко обострились чувства. Только погуляв полчаса, они успокоились и перестали вздрагивать от крестиков, которые носило подавляющее большинство людей.

В голове у Павла носились мысли. Он вспоминал слова Махарнена о страхе за себя. А ведь действительно… Ну погиб Ленька, да, жалко. Но, в сущности, что мне до него? Другом он мне не был, так, знакомый. Главное что? А то, что в городе появился Охотник. Когда в каком-нибудь районе начинает орудовать маньяк, люди сокрушенно качают головами, услышав об очередной жертве. Скидываются на похороны, приходят на поминки, а сами поплотнее закрывают двери и говорят спасибо несчастным людям за то, что предупредили их своей гибелью о грозящей опасности. А иногда радуются: он погиб, зато я жив, пусть все передохнут, но если я жив останусь, то все нормально. Может, это и правильно. Только я вот не радуюсь, что Охотник выследил Маншаара, а не меня. И я закрою двери поплотнее, но я буду работать как вол, тренироваться, а потом – искать Охотника, и я найду его и убью, выпью его кровь. А плакать о молодом вампире, погибшем в день принятия в клан, и без меня найдется кому. Вика будет плакать – она его любила. А мне надо…