Юрис Осиповс - Снежака, дочь Платона

Валькирия закрыла глаза мертвой подруги и выскочила из холма. Ее голос подрагивал от гнева.

— Ты заплатишь за это своей жизнью, человек, — прорычала валькирия, направив на него свой меч. — Даже после смерти тебе не обрести покоя.

— Знала бы ты, сколько раз мне приходилось слышать эти слова. Но я все еще жив.

Валькирия напала первой, но Чужеземец с легкостью отразил удар. Валькирия не сомневалась в своей победе. Опыт столетий и бессмертия лежали за ее плечами. Что мог сделать ей обычный человек?

Вскоре валькирия убедилась, что победа не достанется ей столь легко, как она ожидала. Хотя Силфан двигался не столь быстро, как ведьмак, его мастерство было невероятным. Он легко предугадывал ее удары, и, отражая их, постоянно угрожал ей ответным, смертельным ударом. Лишь благодаря ловкости опытной воительницы Фридхейн удавалось избегать ударов покрытого рунами меча.

Валькирия отступила назад, тяжело дыша. Чужеземец улыбнулся, его дыхание оставалось ровным, а на губах играла легкая улыбка. Улыбка мужчины разозлила валькирию, и она бросилась в атаку. Отбив первые два удара, он пропустил третий, и меч валькирии скользнул по его правому плечу. Силфан отступил назад и сжал рану левой рукой. Он опустил искаженное от боли лицо и меч. Валькирия использовала свою возможность, когда человек опустил вниз лезвие меча, и прыгнула вперед. В последнее мгновение она заметила слабую улыбку на лице Чужеземца, но не успела ничего предпринять. Силфан ударил мечом снизу и рассек руку валькирии.

Фридхейн вскрикнула от боли и отскочила назад. Меч выпал из раненой руки и упал на землю. Валькирия застонала, с ужасом смотря на раненую руку. На ее лице мелькнула досада, когда она поняла, что рана на ее руке такая же, как та, что она нанесла ведьмаку. Валькирия постояла на месте. Она ждала, когда пройдет боль и рана начнет затягиваться и заживать, но ничего не происходило. Боль не отпускала ее, и она взглянула на покрытый рунами меч в руке Силфана. В ее глазах мелькнуло узнавание, и в то же мгновение Силфан нанес удар. Голова валькирии взлетела в воздух и упала на землю. Незрячие глаза уставились на Силфана.

— Слишком много знать опасно для жизни, — покачал головой Силфан. Он вытер свой клинок об одежду валькирии и вложил его в ножны. Затем Силфан оторвал кусок ткани от юбки валькирии и перевязал свою руку.

Чужеземец постоял над телом валькирии и, немного подумав, снял с нее золотые браслеты и обруч. Затем он спустился в грот и снял со второй валькирии браслеты. Рассовав их по карманам, он отправился обратно в рощу. У границы рощи его уже ждали викинги и Густматрикс.

— Все в порядке, — кивнул им Силфан. — Валькирии простили нас и нам больше ничего не угрожает.

— Хорошие новости, — улыбнулся Хьярм. — Не хотелось бы мне провести посмертие в Хель.

— Хорошо, — наклонил голову друид. — Тогда вы можете со спокойной душой покинуть нас.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Силфан.

— Снежака мертва. Рана была слишком тяжелой, и мы не смогли спасти ей жизнь. Теперь, когда она была одной из нас, мы позаботимся о ее теле. Кри останется в роще, пока полностью не выздоровеет. Я провожу вас к Аутисиусу, думаю, вам больше незачем оставаться здесь.

— Тогда мы вернемся домой, — Хьярм хлопнул Силфана по плечу, и Чужеземец согласно кивнул.

Друид пошел впереди, показывая им дорогу. Хотя они проходили этот путь уже много раз, викинги с удивлением смотрели по сторонам, так как тропа и лес вокруг выглядели каждый раз иначе. Густматрикс вывел их к дворцу Аутисиуса и остановился, не доходя до него.

— Здесь я оставлю вас. Дальше наши дороги пойдут разными путями. Счастливого вам пути.

Не оборачиваясь и не дожидаясь слов прощания, друид развернулся и пошел обратно. Викинги пожали плечами и пошли к дворцу. Стражники немедленно пропустили их и сообщили Аутисиусу об их возвращении. Их оставили ждать в приемном зале, и вскоре Аутисиус вышел к ним. Римлянин был, как всегда, чисто выбрит и свеж.

— Вас всего трое? — удивился Аутисиус. — А я надеялся взглянуть на эту Снежаку. Неужели ваш план не удался?

— Нет, все удалось, — ответил Силфан. — Но на обратном пути на нас напали валькирии. Теперь их месть завершена, но Кри был тяжело ранен и остался в роще, где друиды обещали вылечить его раны. Снежака тоже осталась в роще.

— Ну, что ж. Не совсем удачное завершение, но благодаря богам вы все еще живы. Могу ли я вам как-нибудь помочь?

— Да Мы хотели бы купить лошадей и обменять эти браслеты на драгоценные камни, — Силфан достал из карманов несколько браслетов и передал их римлянину. Аутисиус с интересом осмотрел их и с удивлением посмотрел на викинга.

— Клянусь Юпитером, никогда не видел подобной работы, а ведь через мои руки прошли драгоценности, которые были сделаны мастерами древнего Рима и кузнецами востока. Подобное мастерство недоступно человеческим кузнецам. Сколько ты хочешь за них?

— Лошадей для каждого из нас и три мешочка с изумрудами, — не задумываясь, ответил Силфан.

— Это немалая цена.

— Любой купец заплатит больше, — покачал головой Силфан. — Если ты не согласен, — Чужеземец протянул руку, но Аутисиус улыбнулся и покачал головой.

— Следуй за мной, — римлянин захватил с собой драгоценности и провел Чужеземца по коридорам дворца. Силфан прошел следом за ним к запертой двери, обитой железными полосами. У двери стояли два охранника, но они немедленно расступились, как только увидели Аутисиуса. Римлянин вытащил ключ и открыл двери. Он вошел в комнату, и Силфан последовал за ним. Комната оказалась сокровищницей римлянина.

Вдоль стен стояли закрытые сундуки. Посреди комнаты стояли постаменты со стоящими на них сундучками. Небольшие ларцы были украшены драгоценностями, которые сами по себе стоили состояние. Силфан поразился богатству римлянина, поняв, что недооценил римлянина. Аутисиус бросил браслеты и диадему в один из углов комнаты и открыл один из сундуков. Он достал три мешочка и перекинул их Силфану.

— Этого достаточно?

Силфан взвесил их на ладони и высыпал на руку несколько изумрудов. Чистые камни заискрились от света ламп, и Силфан довольно кивнул.

— Да.

— Вы можете заночевать в казармах. Утром вам выделят лошадей и припасы.

— Благодарю.

— Если еще найдешь подобные украшения, то навести меня. Я дам за них хорошую цену, — улыбнулся Аутисиус, и Силфан кивнул в ответ.

Три всадника въехали в город Паст и направились в ближайшую таверну. Два викинга с облегчением спрыгнули с седел. Езда на лошади была, по их мнению, изощренной пыткой, и они с неудовольствием покосились на своего спутника, который чувствовал себя в седле, как на мягком диване. Силфан бросил поводья мальчишке, который прислуживал на конюшне, и вместе с викингами вошел в таверну. Грязный пол и столы, покрытые пятнами пива, напоминали им родной дом. В некоторых местах на деревянном полу были видны пятна крови, которые не смогли отмыть. В таверне можно было услышать разговоры на нескольких языках. Посетители таверны отличались по внешности и были представителями разных народов. Но у всех было что-то общее. Они все были вооружены и за свою жизнь пролили немало крови, своей и чужой. Викинги сели за свободный стол и заказали пива. Когда хозяин принес им кувшин и три кружки, Силфан удержал его за руку.