Владислав Жеребьёв - Ретранслятор

— Без проблем. — Лысый довольно усмехнулся и шагнув в палату, с иронией посмотрел на веселую компанию, вжавшуюся в крашеные доски пола. — А вы, я смотрю, загораете.

— Сбрендил, — зашипел Семен, баюкая поврежденные руки. — Комендант узнает, что вы тут творите, мигом всем головы открутит.

— Тю, — лысый присел на корточки и поднял с пола пышущий жаром «Калашников».

Я уж было приготовился к тому, что он вскочит и, уронив автомат, завоет в припадке дикой боли, как совсем недавно это проделал господин Крутиков. Но не тут-то было. Парень явно был под наркотой или йогом высшей квалификации. Он даже не шевельнул мускулом, когда, повертев испорченное оружие в руках, отбросил его в сторону, а затем переключил внимание на меня.

— Ты уж прости, парень, — дружелюбно кивнул лысый. — Еле успели. Идти можешь?

— Даже не знаю. — Странно, но к этому чуть нагловатому незнакомцу в потертой куртке и не очень чистых джинсах я испытывал больше симпатии, чем к травмированному Семе и его до сих пор не посмевших даже голову поднять кавказским товарищам. Попытка приподняться на локтях прошла довольно успешно, хоть и стоила мне многих усилий, а вот уже дальше пошло и вовсе из рук вон плохо. Ноги слушались, но с трудом. Мышцы отвыкли и атрофировались, и в данный момент я был беспомощнее котенка. — Нет, — я отрицательно покачал головой и, обессиленный, рухнул на носилки.

— Ну ничего. — Кивнул лысый. — Мы тебя с Наташкой вытащим. Баба она крепкая. Эй, Натаха, хорош прохлаждаться. Дуй сюда. Тут новенького транспортировать надо.

По первому зову товарища в палату ввалилась странного вида девица с вызывающим макияжем, наложенным на вполне себе симпатичную мордашку, косухе и на каблуках высоты такой, что можно было усомниться в возможности на них передвигаться.

— Лежать! — лысый обернулся к зашевелившемуся подручному Крутикова. Лицо его напряглось, в глазах полыхнуло огнем. Самым натуральным, хоть, наверное, и почудилось от стресса, перенапряга и обезвоживания.

— Пить хочу. — Я, довольный, наблюдал, как кавказец впечатался клювом в пол и прикинулся ветошью, а потом, с благодарностью приняв из рук Наташи флягу с водой, попытался выхлебать ее в два захода, и тут же был остановлен бдительной девушкой.

— Куда ж ты! — ахнула она. — Нельзя столько. Захар же говорил, ни в коем случае много жидкости или пищи. Хуже будет.

— Захару виднее, — охотно согласился лысый, выщелкивая из ТТ магазины и прилежно складируя их в карман. Тот же фокус он проделал и с погибшим АК, а затем, чтоб быть уж совсем дотошным, обыскал моих то ли спасителей, то ли похитителей и успокоился, только когда выудил оттуда все, что ему показалось интересным.

— Ладно, — выдохнул грабитель. — Уходим. Ты, Натаха, бери спереди, я позади, а вы, голуби, даже не пытайтесь пошевелиться или сканить нас. Мне для доброй драки руки не нужны.

— Что происходит? — наконец выдавил я, немного отойдя от блаженного ощущения влаги во рту. — Что, черт возьми, происходит вокруг? Война? Я был в отключке? Где весь персонал?

— Помолчи. — Наташа подхватила передние ручки носилок, а лысый задние, и так, сноровисто и почти вприпрыжку, мы выбрались в коридор и вновь отправились в ранее прерванное путешествие.

— Почему помолчи? — набычился я, но лысый только хмыкнул.

— Из сил выбьешься. Тебе еще здравый ум понадобится, пока едем.

На улице мне стало нехорошо. Едва Наташа шагнула за порог, как в ноздри мне ударил запах тлена, горелой резины и чего-то очень знакомого, да так, что закружилась голова и желудок мгновенно потребовал полного опустошения. Конечно, я чувствовал неприятные запахи, но тут нахлынуло такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Пока я аккуратно травил, свесившись, мои носильщики быстро пересекли пустую улицу и, опустив носилки на асфальт около потрепанной «Нивы» с напрочь отсутствующей крышей и задними дверьми, начали запихивать меня в это устройство. «Странный аппарат», — мелькнуло у меня в голове, а когда я оказался на побитом жизнью заднем диване, то и вовсе разуверился в серийности данного автомобиля. Как раз посреди я увидел вваренную в раму перекладину, на которой крепилась площадка с шарниром и отбойником.

— Что это? — Я с сомнением постучал ногтем по странной конструкции, мгновенно отозвавшейся глухим металлическим звуком.

— Крепления для «Дегтярева», — хмыкнул лысый, заводя мотор. — Кстати, меня Дима зовут.

— Андрей, — я осторожно пожал широченную лапу лысого и с благодарностью принял от Наташи потасканный, но вполне приличный плед. Транспортировали меня на улицу прямо в больничной рубахе. И тут, когда авто тронулось, меня посетила ужасная мысль. Всё. Вещи, документы, ключи от мотоцикла, все это осталось в больнице, где находился Крутиков со своей бандой, о чем я тут же сообщил своим новым знакомым, но те вновь отмахнулись.

— Дались тебе эти корочки, — дождавшись, пока мотор прогреется, Дмитрий сдвинул неуклюжий транспорт с места и, быстро набирая скорость, понесся по пустынному шоссе. Кажется, Ленина, а может, Можайка, я не очень ориентировался в этой части города. Пока мы ехали, я кутался в плед и с интересом смотрел по сторонам, открывая для себя новые и все более пугающие факты. Много было брошенных машин, еще больше крыс и пустых домов, о чем свидетельствовали разбитые стекла. Будь помещение жилое, хозяин бы озаботился тем, чтобы вернуть окну его первозданный вид. Мусора тоже было прилично, а запах! Такого амбре я не видал с тех пор, как по долгу службы ездил на полигон под Питером, где пытались складировать все возможные и невозможные отходы. Издалека еще куда ни шло, ближе уже хуже, а на самой территории без специальной маски с отдушкой находиться просто невозможно. Впрочем, работники полигона расхаживали по округе без оных и прекрасно себя чувствовали. Притерпелись.

Чем дольше мы ехали, тем более очевидным был тот факт, что пока я лежал без сознания, а эскулапы чинили мою поломанную черепушку, я пропустил что-то очень важное.

— Война? — начал я расспросы. — На нас все-таки напали американцы?

Дима вновь игнорировал мой вопрос, увлеченно лавируя между обгорелых скелетов автомобилей, а Наташа, видимо сжалившись, покачала головой.

— Апокалипсис, мой друг.

— Метеорит? Нападение пришельцев? Ядерный взрыв на АЭС?

— Все мимо. — Губы девушки расплылись в печальной улыбке, и она, отвернувшись, присоединилась к молчаливому бойкоту водителя.

Эх, дела. Я плюнул на все и решил дождаться развязки. В конце концов, мне был обещан разговор с неким Захаром, который должен был расставить точки над «i». Ну да бог с ним. Все это хоть как-то можно объяснить. Эта парочка и Крутиков со своими бойцами — две враждующие группировки на развалинах цивилизации. То, что у такого ханурика, как Семен, в руках самый взаправдашний АК со всеми из этого вытекающими, тоже не сильный шок. Но вот спецэффекты, с которыми появились мои новые знакомые, это стоило отдельных разбирательств. Электричество и огонь. В один момент я вспомнил выкрики кавказцев. «Пиры! Вольты!» Знать бы, что они имели в виду.