Максим Резниченко - Плетущий

Секунду назад у нее в руке ничего не было, а в следующий миг, словно из ниоткуда, в ладони появляется стеклянный стакан с ярко-желтой жидкостью. В нос бьет одуряющий и такой знакомый запах апельсинов, которые родители покупают только по праздникам, да и то не каждый раз и всего лишь по несколько штук.

– Что это? Апельсиновый сок? – ошарашено спрашивает Соня.

Аромат настолько силен, что я невольно сглатываю слюну. К моему огромному смущению, это происходит так громко, что все оборачиваются. А в следующую секунду на парту передо мной Учительница ставит еще один точно такой же стакан, до краев наполненный желтой жидкостью, с крохотными кусочками и тонкой белой пенкой из крошечных пузырьков.

– Угощайся, – улыбается Марина Яковлевна.

Я подавляю в себе сиюсекундный порыв схватить большой стеклянный стакан, мутный от влаги, стекающей по стенкам прозрачными каплями. Чтобы поблагодарить Учительницу, мне приходится откашляться. Я беру стакан и поворачиваюсь к Соне.

– Угощайся, – невольно повторяю я за женщиной, протягивая девочке стакан.

Соня удивленно переводит взгляд с меня на стакан и обратно. Надеюсь, я выгляжу сейчас не так жалко, как мне кажется. Папа недавно рассказывал, что настоящий мужчина, в первую очередь, проявляет заботу о женщине, а только потом – о себе. Хотелось бы выглядеть настоящим мужчиной.

– Спасибо, – Соня принимает стакан из моей руки и несмело делает глоток.

– Тили-тили тесто! Жених и невеста! – радостно гомонит Рыжий, но делает это совершенно беззлобно. А когда я поворачиваюсь к нему, чтобы ответить, весело подмигивает, и мое раздражение моментально улетучивается.

– Для истинного джентльмена, – говорит Учительница и протягивает мне новый стакан с соком. – Это для тебя. Пей. А это для остальных.

В ее руках появляются такие же стаканы. Она ставит их на стол рыжеволосому весельчаку, и тот с шутками и смехом передает их остальным.

– Семен, – он протягивает мне руку через проход между нашими рядами.

– Максим, – отвечаю я на рукопожатие.

– А меня зовут Соня, – представляется девочка.

– Соня? – переспрашивает он.

– Да.

– Подходящее имя для Плетущей. Ты любишь спать? – он смеется весело и задорно, вызывая улыбку и у меня.

– А ты… – негодующе начинает она. – Ты… Ты Рыжий, вот ты кто!

– А-ха-ха-ха! Соня-засоня!

– Ах, так! Ну я тебе сейчас… – она делает вид, что пытается подняться, но передумывает и бросает ему так же беззлобно: – Земля круглая, еще подкатишься.

Это вызывает у мальчика новый взрыв смеха, и вместе с ним смеются остальные. Мне кажется, этот веселый и радостный смех помогает нам расслабиться и снять напряжение. Я чувствую, насколько становится легче от того, что смеюсь от души.

Через несколько минут я знакомлюсь с остальными ребятами и больше не испытываю дискомфорта от близкого соседства с совершенно незнакомыми мне мальчиками и девочками. Какое-то время Марина Яковлевна кормит нас разными фруктами, сладостями и даже мороженым. Все просто без ума от возможности попробовать импортную шоколадку, что в наше время – настоящая редкость, или съесть клубничное мороженое.

– Можно ли наесться этой едой? – неожиданно спрашивает Учительницу Семен.

Как по команде, все моментально умолкают, ожидая ответа.

– Когда вы, – начинает женщина, – находитесь во сне, то можете испытывать жажду или чувство голода. Те продукты, которые вы сможете создать, утолят и то, и другое.

– А можно ими наесться так, чтобы, когда я проснусь, есть не хотелось? – снова задает он вопрос.

– Можно, – кивает Марина Яковлевна, чем вызывает настоящий всплеск вопросов, – но не нужно.

– Почему? – в недоуменной тишине спрашивает Семен.

– Потому что это хороший способ сначала просто похудеть, а потом превратиться в дистрофика. Вы должны понимать, что еда, которую создает Плетущий, ненастоящая, поэтому удовлетворить реальные потребности организма она не в состоянии. А чувство сытости, которое возникнет после пробуждения, – это просто обман. Ведь ощущение голода является следствием работы особого пищевого центра, расположенного в подкорковых ядрах промежуточного мозга…

Учительница умолкает, глядя на наши вытянутые лица, неопределенно хмыкает и продолжает:

– В общем, если в двух словах, то ваше сознание, которое живет во сне, просто обманывает мозг, когда вы что-то кушаете или пьете в этом самом сне. В итоге получается так: приблизительно три-четыре часа после пробуждения ваш мозг твердо верит, что тело сыто, хотя сигналы о чувстве голода и насыщения… – Марина Яковлевна снова запинается, когда понимает, что говорит на языке, понятном ей одной.

– Мы все поняли, – приходит ей на помощь Семен, – во сне лучше не наедаться и не напиваться. А как обстоит дело с тем, чтобы сходить в туалет?

Взрыв смеха сопровождает его вопрос, и Учительница, не скрывая улыбки, отвечает:

– Во сне лучше не пытаться справить нужду.

– Почему?

– Потому что, когда проснетесь, вас будет ожидать неприятный сюрприз.

Время идет незаметно, и Марина Яковлевна в какой-то момент серьезно обращается к нам:

– На сегодня наше общение закончено.

Ее сообщение сопровождается вздохами разочарования и долгими «ууу». Я и сам расстроен, что придется прервать такую занимательную беседу. Безусловно, я ни секунды не жалею, что решил остаться. К тому же у меня появились новые друзья, с которыми мне интересно и весело.

– Вам нужно отдохнуть, потому что кое у кого завтра контрольная по математике. Кроме того, для вашего первого, такого необычного, сна времени потрачено немало. И не нужно расстраиваться – завтра мы снова увидимся.

– Как нам проснуться? – спрашивает Соня.

– Об этом не беспокойтесь. Я сама займусь этим. Только хочу сказать еще кое-что на прощание.

Взгляды десяти человек останавливаются на ее лице в ожидании.

– Вам не следует никому рассказывать о том, какой сон вы сегодня видели.

– Почему? – спрашивает Семен, к которому уже крепко приклеилось прозвище Рыжий.

– Потому что, во-первых, вам никто не поверит, – отвечает она. – А во-вторых, людям будет неприятно узнать, что кто-то может быть сильнее их – это в том случае, если вам все-таки поверят и узнают о существовании Плетущих. Со временем вы сами все поймете, а пока просто никому не рассказывайте о своих новых снах.

– Даже родителям? – интересуется кто-то.

– Особенно родителям, – Учительница делает акцент на первом слове. – Мне не очень приятно об этом говорить, но если кто-нибудь из вас проговорится, то в тот же день прекратит обучение с последующим стиранием из памяти событий, связанных с нашей деятельностью. А теперь давайте прощаться.