Александр Зорич - Клад Стервятника

Контролер не сомневался, что Гоша Птицын незамедлительно поделится с напарниками впечатлениями о встрече с контролером и заодно наведет у них справки о «Вещи», которой якобы очень интересовался ментальный мутант. Интуитивный аналитик, Анна должна была немедля «заглотнуть» наживку и отныне уже буквально рваться на «Звероферму № 3», где стопроцентно должен находиться объект ее интереса, коль скоро на это недвусмысленно намекнул контролер.

Если рыба сама охотно идет в сети, не нужно ей мешать и уж тем более подгонять.

К тому же контролер хотел убедиться, что за девушкой не следует ее генетический отец, давний друг-приятель Арвид. В его планы пока не входила их встреча на этом этапе операции. С Арвидом контролер готов был повидаться лишь в том случае, если девушка заартачится, погибнет или ее генетических возможностей окажется недостаточно для активации «синтезатора» кодов. Тогда можно будет просто обменять дочь на услуги отца. А принудить Арвида сделать то, от чего он отказывался уже столько лет, с помощью примитивного шантажа в отношении ее дочери — уже дело техники.

Всего один раз планы контролера едва не потерпели крах, когда Анна едва не угодила в двойную «жарку» — ее спутники не сумели зафиксировать скрытую аномалию. Но сама судьба была на стороне контролера: следующий за девушкой по пятам снорк спас ее от верной смерти, пожертвовав собой.

Контролер отдал должное метальной мощи Арвида, сумевшего заложить в программу снорка установку на самопожертвование в случае нештатной ситуации. И выслал навстречу Трубачу излома — на этом этапе плана контролера Анна должна была лишиться первого спутника, по сути, бесполезного балласта в комбинации мутанта.

Следующим на очереди был Гордей, научные и технические навыки которого в области практической психоакустики контролер планировал использовать в случае проблем с активацией «синтезатора». Однажды мутант уже «протестировал» молодого ученого, наслав на его вертолет крупную стаю крыс, и метод, которым Гордей отогнал зомбированных животных, произвел на контролера большое впечатление.

Впрочем, жить Гордею оставалось ровно столько, сколько контролер нуждался в его использовании. После уничтожения второго члена группы в руках мутанта оставалась Анна, и впереди были лишь два варианта: либо она активирует «синтезатор», либо это сделает за нее счастливо обретенный родитель.

Пока Арвид пребывал в трансе, сканируя беспомощного мутанта, мы с Анной тщательно обследовали весь виварий в поисках любой, даже на первый взгляд самой незначительной вещи или предмета, от которой можно было бы перебросить логический мостик к карте Стервятника. Но помещение оказалось не таким уж большим, а пыльные стеллажи и клетки вкупе с пустыми и чаще всего разбитыми аквариумами и террариумами ни в малейшей степени не подходили под понятие «клад», недвусмысленно обозначенное на месте вивария в карте старого безумца.

В задачу Гордея входило простучать стены и полы в поисках возможных скрытых пустот. Он счел нелишним изучить самым внимательным образом и потолок вивария. Поэтому молодой ученый периодически натыкался на нас, переставляя древнюю колченогую стремянку, удачно найденную в крохотном чуланчике подсобного помещения.

— Ты похож на Айболит-та, — улыбнулась Анка.

После пережитых треволнений у нее явно улучшилось настроение. И на отца, несмотря на первоначальный холодный прием, теперь она посматривала с явной симпатией. Что-то новое появилось в глазах Анки: словно сквозь облик взрослой девушки иногда проявлялся ребенок — озорная длинноногая девчушка, очень довольная тем, что родители наконец-то угадали с подарком на ее день рождения.

Мы закончили осмотр, но результаты поисков были неутешительными. Ничего похожего на вожделенный сундучок с золотом, артефакт или, на худой конец, какое-то дополнительное условие нахождения клада в виде стрелки-указателя на стене вивария мы не обнаружили. И передо мной все отчетливее вставало мысленное видение хохочущего Стервятника, сумевшего-таки посмеяться над нами из могилы.

Пустоты, которые Гордей сумел обнаружить в стенах, на поверку оказались либо замурованными окнами, либо заложенной кирпичом старой нишей для пожарного рукава.

Арвид, погруженный в мысли старого заклятого друга, на минуту оторвался от созерцания его порочного внутреннего мира и с интересом проследил за нашими безуспешными поисками. После чего задержал сумрачный взор на Гордее и одобрительно кивнул:

— Думаю, что на этой стороне пустых мест уже нет. Но на твоем месте я бы заглянул во-он туда…

И вяло махнул в сторону подсобки.

Гордей сдержанным кивком отблагодарил за совет, и в следующую минуту из чуланчика уже раздался грохот перевернутого помойного ведра. Потом громкое проклятие, сокрушенное чертыханье и звон другого ведра, которое метко пнули. Вслед за тем в подсобке наступила тишина.

Арвид удовлетворенно прикрыл глаза и вновь погрузился в нирвану ментального сканирования. Мы же с Анной с интересом ждали результатов тестирования чулана.

Однако Гордей все не выходил, и мы уже понемногу начали беспокоиться. Наконец я решительно направился в конец вивария, где слабо белела крашеная дверь чуланчика. Она словно ждала — резко распахнулась, и на пороге возник Гордей. Вид у него был растрепанный, волосы всклокочены, в глазах же застыло недоумение, видимое даже в тусклом свете лампы дневного люминесцентного света и наших с Анкой фонарей.

— Ну, что там? — с замиранием сердца спросил я.

— Все пусто, — поспешил первым делом развеять мою последнюю надежду очкарик. — Но одна из стен, та, что с дальнего торца, имеет другую структуру. В смысле — не такую, как других.

— Стена выложена позже остальных? — В моих глазах уже вновь разгорался азартный огонек.

— Или другими каменщиками, — кивнул Гордей. — Везде вроде как липецкая кладка, а у этой — черт знает что.

Через три минуту мы втроем, вооруженные всем, что подвернулось под руку в виварии, отчаянно колотили в кирпичную перегородку. Она стойко сопротивлялась нашему натиску, но молодость и задор оказались сильней старого раствора.

Под могучим ударом Гордея вылетел первый кирпич. Мы вложили в пролом какой-то стальной брус, напоминавший старую заржавленную гардину. Поднажали, выдохнули — причем Анка повисла на этом импровизированном рычаге вместе со всеми — и наконец разворотили стену.

Первой в пролом проскользнула Анка, за нею поспешал Гордей. А я, как самый опытный член команды и лицо материально заинтересованное, последовал за ними, кряхтя и обдирая локти с коленями.

В помещении имелось аварийное освещение — вот это новость так новость! Гордей в перекрестье двух лучей наших фонариков покопался в силовом щитке, затем с чувством щелкнул тумблером — и в зале зажегся свет.