Владислав Выставной - Убить зону

Петля неуверенно целил в темноту, когда крепкая рука схватила оружие за цевье и вырвала его из рук. Бука ухватил дробовик, выставил перед собой на вытянутой руке и шагнул в темноту. Донеслось злобное рычание, которое прервалось новым выстрелом.

И стало тихо.

— Принеси фонарь, — глухо донеслось из мрака.

Петля вздрогнул, выходя из навалившегося оцепенения, и послушно бросился к выпотрошенной сумке. Снова принялся шарить в темноте и довольно быстро отыскал тяжелый металлический цилиндр фонаря. Щелкнул затянутой резиной кнопкой. Вспыхнул яркий, пожалуй, слишком резкий для этой ночи свет. Хороший фонарь, американский — такими снабжают ооновских патрульных. В случае необходимости тяжелый ухватистый цилиндр легко превращается в дубинку.

Освещая себе путь, Петля засеменил туда, где сидел на корточках сгорбленный Бука. На коленях у него лежал дробовик, сам он рассматривал убитого монстра. Остро тянуло пороховой гарью. И видно было, что Бука знал, куда стрелять: вместо черепа у псевдособаки теперь было кровавое месиво. Говорят, эти твари произошли вовсе не от собак, это — мутировавшие волки. Но со снесенной напрочь башкой они все выглядят одинаково.

— О прежней жизни придется забыть, — сказал Бука, с явным сожалением осматривая труп. — Зона всерьез на меня обиделась.

— Обиделась… — нервно хохотнул Петля, глядя на собственные руки. Ладони тряслись, как у больного синдромом Паркинсона. Но теперь он тоже мог поздравить себя с первым убитым в Зоне монстром. Как-никак, он тоже поучаствовал в этом жутком ночном сафари.

— Теперь, наверное, придется держать ружье заряжённым, — задумчиво сказал Бука.

— И лучше бы завести что-нибудь посерьезнее древнего дробовика, — добавил Петля.

Над Зоной зарождался рассвет. Гаденько так зарождался: едва показавшись над чахлыми деревцами, солнце вдруг приняло неприятный зеленоватый оттенок и стало расползаться по горизонту. Это не означало, конечно, природной катастрофы, но было признаком того, что между наблюдателем и светилом находился мощный гравиконцентрат, искажающий свет, как огромная линза. Эффект редкий, и будь на месте Буки какой-нибудь ученый, из тех, что кормятся Зоной, он бы просто слюной истек. Пальцы бы стер, щелкая кнопкой фотокамеры. Но для всякое повидавшего Буки это означало одно: можно с удовлетворением ставить галочку: «пережили еще одну ночь — ну и слава Черному Сталкеру…». Некоторое время Бука наблюдал, как ворочается на мятой траве его спящий спутник. Петля спал беспокойно: то вздрагивал, то бормотал что-то, то шевелил пальцами, словно порывался что-то схватить, то замирал в беззвучном крике, и тогда из уголка полураскрытого рта у него начинала сочиться на землю слюна. Зрелище, конечно, в своем роде любопытное, но не было времени любоваться. Да и труп псевдособаки по соседству начинал изрядно пованивать. Скоро сюда потянутся падальщики, а встреча с ними уже совсем ни к чему.

В качестве будильника Бука использовал носок собственного ботинка. Недолго думая, просто пнул легонько Петлю в обросший жирком бок.

— А-а-а… — протяжно застонал Петля. И вдруг распахнул глаза, выпучился прямо перед собой, сел, обхватив колени, — и задышал тяжело и часто.

— Страшное приснилось? — поинтересовался Бука.

Петля не ответил. Такое бывает: ночевка в Зоне особое приключение. Случается, заснул один человек, а проснулся — как и не он вовсе. И выражение лица не то, и говорит, и мыслит по-другому. Будто ночью подменили человека. Рассказывают, что, заснув в Зоне, можно прожить во сне несколько лет — в каком-нибудь иллюзорном или не очень иллюзорном мире. Мол, будешь там то ли спасаться от чудовищ, то ли любить воображаемых красоток, то ли просто тупо ждать пробуждения, и проснешься ты вроде и в прежнем теле — а уже старик. И ладно, если такая незадача коснется тебя одного. А то бывает и так: заснул бывалый сталкер — душа компании, а продрал глаза, зевнул — и походя так перестрелял приятелей. Зона — она такая штука, она не только организм то и дело пытается тебе подпортить, она норовит залезть тебе в душу.

— А? — отозвался наконец Петля, и взгляд его обрел некоторую осмысленность. — Да так… Кошмары какие-то снились, только не могу вспомнить, что именно.

— Бывает, — сказал Бука. — Ну что, перекусим — и в путь. Сегодня хотя бы еще одного подобрать можно.

— Спасатель, блин… — проворчал Петля, отчаянно протирая глаза. — Умыться бы…

— Найдем воду — умоешься, — сказал Бука, бросая спутнику брусок в хрустящей обертке. — На, ешь!

Петля поймал на лету брошенное Букой и с удивлением убедился, что это — шоколадный батончик с арахисом. Надо же, а мрачный Бука, оказывается, сладкоежка! Он почему-то иначе представлял себе рацион зловещего бродяги: например, как тот откусывает и сплевывает крысиную голову, вгрызаясь в сочащееся свежее мясо. И струйки горячей крови стекают из уголков рта… Так и рождаются стереотипы. Что же до батончика, то такие вот с давних пор стали излюбленным «эн зе» «лесных братьев» всех мастей, от спецназа до террористов: трудно найти что-то более компактное и энергетически насыщенное. С другой стороны, обертка, конечно, здорово шуршит, и может выдать, если вздумаешь закусить за спиной противника.

Петля жадно вгрызался в сладкий, казавшийся невероятно вкусным батончик и думал — откуда у Буки такие крутые поставки? За Периметром Буку вроде как не видели никогда, а на территории Зоны вряд ли найдешь стандартный ларек с мороженым, пивом, сигаретами и презервативами. Хотя спрос на презервативы в Зоне довольно умеренный. Разве что сигареты…

Петле вдруг остро захотелось курить. Он даже удивился: это чувство совершенно точно было ощущением заядлого курильщика при остром никотиновом голодании, и Петля почему-то четко понимал это. Только вот в чем странность: сам он никогда не курил.

— Курить есть? — подымаясь на ноги, нерешительно спросил Петля.

Бука молча залез в карман и извлек запечатанную пачку.

— Так ты тоже куришь? — неумело распечатывая пачку, спросил Петля.

Следя за манипуляциями спутника, Бука покачал головой:

— Нет. На обмен.

Петля понимающе кивнул, сунул в рот сигарету. Курево — одна из самых надежных валют на территории Зоны. Иногда даже ее курс зашкаливает за стоимость боеприпасов…

Он едва успел поймать брошенную Букой коробку спичек. Чиркнул, затянулся… Надо же — просто ни с чем не сравнимое удовольствие. Что за напасть? Ему действительно нравится это дело, и не пугает даже череп с костями на пачке и надпись «Курение убивает»! Уж не приплачивают ли Хозяевам Зоны табачные компании?

— Пора идти, — терпеливо глядя на Петлю, сказал Бука.