Алекс Орлов - Западня

— Но как же им удалось попасть в вашу каюту? Ваши билеты при вас?

— Билеты при нас, — сказал Джек. Они с Барнаби предъявили свои билеты.

— Очень хорошо, — сказал Топлесс, забирая себе и билеты тоже. — Одного я не пойму, на чьей стороне вы играли — на стороне Жофре или Сутулого, как вы изволили его назвать?

— Мы были сами по себе, сэр, — заверил его Барнаби.

— Позвольте вам не поверить, господа. — Топлесс шутливо погрозил Джеку и Барнаби пальцем.

Его сотрудники захихикали.

— Не хотите же вы сказать, что две противоборствующие группы случайно забрались в вашу каюту? Давайте начистоту: за кого из них вы играли? Судя по тому, что опознанному вами Жофре и его людям повезло меньше, чем Сутулому, вы — союзники Сутулого. Завлекли, отвлекли, а затем совершили нападение. Так все было?

— Не так, — решительно помотал головой Барнаби. — Нас здесь с обеда не было. Мы ходили в ресторан, потом в баре сидели — это вам официанты подтвердить могут.

— Ах, какие мы умные! — развел руками Топлесс, чем снова вызвал смех своих сотрудников, которые уже сфотографировали и записали все, что было нужно, и теперь просто ждали. — Какие мы умные — сумели создать себе алиби! Я служу в компании не первый год и всякого повидал. Ну-ка содержимое карманов — на стол.

Джек и Барнаби выложили карточки.

— Давайте выкладываете остальное! — потребовал Топлесс. — Зубочистки, жвачку, зажигалки, сигареты…

— У нас ничего такого нет, — сказал Джек.

— Быть того не может. Лосев! Мганга! Проверьте.

Агенты сейчас же обыскали подозреваемых, но ничего не нашли.

— Ну что же, Шкловский и Зейман, отсутствие в ваших карманах полагающихся обычному человеку мелочей играет против вас.

— Чем молоть всякую чепуху, лучше скажите, кто вам сказал, что здесь трупы? — спросил Барнаби.

— Я не обязан вам ничего сообщать.

— Могу поспорить, что сообщение было анонимным, — сказал Джек, отчаянно блефуя. — Его сделал убийца.

Топлесс настороженно на него посмотрел:

— Вы попали в точку, мистер Шкловский, насчет анонимности. В остальном это только ваши догадки и попытки отвести от себя подозрение. Скоро мы прибудем к орбитальному терминалу, где вас уже ждет полиция Шлезвига.

— Чего же вы нас тогда терзаете, если все равно полиции передаете? — спросил Барнаби.

— Мы делаем свою работу. А все протоколы передаем коллегам…

Топлесс замолчал, глядя то на Джека, то на Барнаби. Те тоже безмолвствовали. Все уже было сказано.

— Между прочим, — снова заговорил босс, — раз уж у нас есть еще немного времени, просветите меня — не связано ли это жуткое побоище с кое-каким протезом?

Джек и Барнаби переглянулись.

— С каким еще протезом? — спросил Рон, хотя уже начал догадываться, откуда ветер дует.

— Есть информация, что вы везли с собой некий редкий и очень дорогой протез. Ну, знаете, из тех, что напичканы дорогой механикой, электроникой и служат своим хозяевам лучше, чем настоящие конечности. — Топлесс сделал паузу, проницательно поглядывая на Барнаби. — Есть сведения, мистер Зейман, что вы профессионально занимаетесь починкой этих самых высокотехнологичных протезов. Не могло ли у вас возникнуть конфликтной ситуации в связи с протезом?

— Это как?

— Ну, вы пригласили знакомых выпить, похвалились, что везете ценную вещицу, а они решили вас ограбить. Но не рассчитали силы, и вы их укокошили.

— А протез где? Или они уволокли его, будучи уже убитыми?

— Упс… Неувязочка, конечно, но эту ценную вещь вы могли унести отсюда сами — перепрятать, а когда вернулись, застали здесь кучу зевак и службу безопасности. Логично?

— Логично. Только неправда это. Не было у нас никакого протеза. А девка эта ваша — дура.

— Какая девка?

— Сами знаете какая.

Лайнер «Дюршлаусс» причалил к терминалу, и Джек с Барнаби, оба в наручниках, вместе с вещами были переданы полиции.

Двое из встречавших их полицейских оказались обычными патрульными, а третий был в штатском. Он заглянул в глаза Джеку, потом Барнаби и сказал:

— Добро пожаловать в мир справедливости, парни. Меня зовут капитан Твидл. Я из убойного отдела транспортной полиции города Селтика. Боюсь, у вас останутся обо мне самые неприятные воспоминания.

Находившаяся в терминале публика издали смотрела на это представление. Те, кто только что прибыл, с удовольствием рассказывали остальным собственные версии происшедшего.

— Мама, их будут пытать? — спросил какой-то малыш.

— Не думаю, дорогой. Их сразу повесят…

— Итак, насколько я понял из доклада судового агента, вы зарезали четверых человек. Правильно? — спросил Твидл.

— Нет, сэр. Это не так, — ответил Джек.

— Я бы очень удивился, сынок, если бы ты сказал что-то другое. Ладно, вперед. Нас ждут великие дела!

Капитан резко повернулся и пошел вперед, предоставляя Джеку и Барнаби догонять его. Если они чуть мешкали, их подталкивали в спину полицейские.

Джек полагал, что их повезут на обычном челноке, однако он и не подозревал, какой резонанс в Полицейском управлении Селтика вызвал этот случай. В текущем году Управление праздновало свое сорокалетие, поэтому каждый случай, достойный быть помещенным в городскую газету, расследовался немедленно.

Вскоре конвой удалился от пассажирских зон, и арестованных повели по холодным коридорам спецотделения. Здесь мало кто бывал, поэтому отопление почти не работало.

Следом за капитаном Твидлом арестованные протиснулись в узкий погрузочный рукав и по нему прошли в салон полицейского челнока. Он оказался меньше пассажирского, да и отделки в салоне было маловато, ребра жесткости и магистрали были закрыты дешевым поцарапанным пластиком, а пол оставался голым — гофрированный сток, и ничего более.

Впрочем, самым интересным было не это. В центре салона располагалась настоящая клетка наподобие тех, в которых держат зверей. Джек помнил, как еще ребенком он ходил в зоопарк и видел в таких клетках грустных хищников со слезящимися глазами. Теперь на месте зверей предстояло оказаться ему и Барнаби.

Для них были приготовлены два металлических стула с прямыми спинками и со специальными захватами для рук и ног.

— Что, нравится? — усмехнулся капитан Твидл, заметив изумление на лицах арестованных.

Рядовые полицейские завели Джека и Рона в клетку, усадили на стулья и стали поочередно закреплять в зажимах их руки и ноги. Только убедившись, что все зажимы надежно заперты, полицейские сняли с арестованных наручники. Затем вышли из клетки и замкнули ее снаружи секретным замком.

Капитан Твидл с самодовольной улыбкой наблюдал за происходящим из мягкого вертящегося кресла, поставленного недалеко от клетки. Его сотрудники довольствовались более простыми сиденьями со страховочными ремнями.