Алекс Орлов - Западня

На последней фразе у Сайруса дернулась верхняя губа.

— А вот уж хрен тебе! — воскликнул Барнаби. — Никакие мы не лигийцы!

— А кто же вы?

— Нас задержала служба безопасности компании «Дюршлаусс» и сняла с лайнера, передав транспортной полиции, — сказал Джек. — Потом из управления полиции нас забрал какой-то человек в штатском. Оказалось, он из спецслужб. Три дня нас продержали в тюрьме, потом вывезли в аэропорт на обыкновенной машине, посадили в фургон для заключенных и снова повезли в тюрьму — вот и все дела.

— Что же вы сразу не сказали, что вы не те? Что вы другие?! — воскликнул Сайрус, потрясая пистолетом. Из его глаз текли слезы досады.

— Какие другие? Мы в этом городе никого не знаем! Вдруг стали стрелять — полицейских убили, мы вытащили у них ключи, сняли наручники, забрали их пистолеты и решили бежать. Там, возле фургона и встретили этого парня! — Джек указал на Квентина.

— Ну да, — подтвердил тот. — Там я их и встретил.

— Да заткнись ты, тебя не спрашивают! — закричал на него Сайрус — Вы что же, думаете, я вам поверю, мерзкие лигийцы? Вы еще заплатите мне за смерть Ингрид! За смерть Ингрид заплатите! И за смерть других камрадов!

Пистолет в руке Сайруса дрогнул.

— Я никого не хочу обидеть, мистер начальник, но получается так, что вы сами подставили своих людей, а на нас хотите свалить вину за свои промахи, — заявил вдруг Барнаби.

Джек понимал его. Требовалось сбить этих людей с толку. Не для того чтобы разжалобить и заслужить прощение — нет. Просить у них пощады было бесполезно, однако, посеяв сомнение, можно было отвлечь их внимание.

— Да как ты смеешь, мразь! — закричал Сайрус и весь затрясся. Казалось, он вот-вот начнет стрелять, однако Барнаби это не остановило.

— Ага, сейчас нас пристрелишь и вроде как чист перед своими людьми…

От подобной наглости лицо Сайруса исказилось так, что, казалось, его хватит удар, однако, переборов приступ бешенства, он взял себя в руки.

Настроение камрадов — Джек это почувствовал — слегка изменилось в их с Барнаби пользу.

— В самом деле, Сайрус, давай разберемся, — предложил Питер Уэйк. — Может, лигийцы использовали их втемную…

— А если втемную, то что, ты предлагаешь их отпустить? — ехидно спросил Сайрус, тыча пистолетом в сторону Барнаби.

— Я не про это, ты знаешь. Но если они лигийцы, а мы их просто пристрелим — мы потеряем важные сведения.

— Я именно это имел в виду, камрад Питер, когда говорил, что их нужно толково убивать.

— Пусть ими займется Лорейн, — сказал Питер.

— Согласен, — кивнул Сайрус и, повернувшись к Барнаби, которого считал своим персональным обидчиком, добавил: — Ты не знаешь, что умеет делать эта крошка. Я еще не видел живого пленника, который не просил бы смерти как избавления от того, что выделывала с ним Лорейн…

Джек уже знал, что Лорейн — это брюнетка с серьезным взглядом, одетая в совершенно не гармонирующее с ее внешностью яркое короткое платьице. У нее были длинные стройные ноги, однако почти отсутствовала грудь. Джек вспомнил, как читал в каком-то журнале, будто женщины с неразвитой грудью склонны к насилию и даже убийствам. Якобы все серийные убийцы женского пола были плоскогрудыми.

Тогда он отнесся к прочитанному несерьезно, однако теперь, глядя на Лорейн, готов был в это поверить.

Девушка сделала шаг вперед и провела ладонями по бедрам, словно расправляя складки на платье.

— Кэти, сходи за моей сумкой, — будничным тоном произнесла она.

Растолкав камрадов, Кэти выбежала из гостиной.

— Кто у нас на посту? — неожиданно спросил Сайрус.

— Триш, — ответил Питер. — Он сидит на веранде.

— Хорошо, — кивнул Сайрус и уставился в пол, словно позабыв про захваченных врагов.

— Может, не будем доходить до крайностей? — предложил Джек. — Спросите, что вас интересует, и мы все расскажем.

Ответа не последовало. Камрады исподлобья смотрели на Джека и Барнаби, глаза их горели ненавистью.

Ситуация складывалась гибельная. Выскочить в окно было невозможно, в нем стоял вакуумный пакет, который не прошибешь головой. Вот разве что пулей, но и это было нереально, поскольку Сайрус только и ждал случая поквитаться за Ингрид.

«Доттексы» на журнальном столе притягивали взгляд. Нет, не дотянуться.

У Джека мелькнула сумасшедшая мысль броситься на Сайруса, однако тогда пришлось бы подставить спину Квентину, а он, хоть и держал автомат стволом вниз, с такого расстояния не промахнулся бы. Да и остальные камрады были при оружии.

Хлопнула входная дверь, по коридору простучали каблучки Кэти. Она вошла в гостиную и, поймав взгляд Джека, улыбнулась и поправила прическу.

С размером груди у нее было все в порядке.

Кэти протянула Лорейн увесистую сумку, держа ее обеими руками. Сумка напоминала раскладку, какие носили электрики и автомеханики. В них они держали инструменты — отвертки, тестеры, гаечные ключи и много других полезных вещей.

Лорейн разложила сумку на диване, откинула прикрывавшую кармашки замшевую прокладочку, и на фоне черного бархата засверкали «орудия труда».

Помимо скальпелей, крючков и щипцов, которые использовали дантисты, из кармашков торчали лезвия ножей. Они были самые разнообразные — с пилочкой, с косой заточкой и даже один тяжелый, которым можно было отсечь руку.

Камрады замерли, ожидая начала представления, а рыжеволосая Кэти, глядя в кругленькое зеркальце, занялась обновлением макияжа. Должно быть, общаясь с Лорейн, она много раз наблюдала подобные сцены.

Лорейн выбрала небольшой нож с плоским лезвием. Примерно такой же Барнаби держал при себе, когда они были на лайнере.

«Сейчас бы он мог нам пригодиться», — подумал Джек и затравленно огляделся, понимая, что наступает момент, когда все решится.

Повертев в руках нож, Лорейн показала его Барнаби:

— Ну как, нравится тебе, дядечка?

— Красивая штучка… — ответил тот, кусая губы и с трудом подбирая слова. — Но если вы хотите знать мое мнение, мадмуазель, я бы хотел умереть вон от того ножика. — Рон несмело указал пальцем. — Тот, что с кровостоком и резиновой рукояткой.

— Что? — Хищное выражение на лице Лорейн сменилось удивлением. — Ты хочешь, чтобы я взяла другой нож?

— Ну вот еще! — вмешался Сайрус. — Свежуй эту лигийскую собаку тем ножом, который тебе больше подходит, Лорейн. Разве не видишь, он просто пытается оттянуть момент истины…

— Нет, почему же? — Лорейн усмехнулась и, убрав плоский ножик, взяла тот, о котором говорил Барнаби. — Раз старенький дядечка выбрал этот, значит, такова его судьба… Учти, несчастный, этим ножом я сделаю тебе куда больнее, чем тем, с тоненьким лезвием.

— Довольно разговоров, Лорейн! — нетерпеливо воскликнул Сайрус.