Кирилл Клеванский - Колдун. Земля которой нет

– Потому что, моя дорогая, чтобы ухаживать за моей дочерью, нужно сперва одолеть меня на мечах. А шестнадцать – потому что я найду еще четверых, которые будут косо смотреть и нервировать меня этим.

Мия приподнялась, взглянула мне в глаза и рассмеялась, заставив меня улыбнуться.

– Нет, Тим, маньяк – это ты. Плюс, уверяю тебя, ты даже не узнаешь об их существовании.

– И ладно даже, если четыре девочки и два парня, – не унимался я, разве что не загибая пальцы. – Так ведь это шесть раз рожать придется.

Тут Мия напряглась, и я почувствовал, что можно неслабо подшутить над ней.

– Станешь ты толстой, вся в складках, вечно уставшая, с мешками под глазами, с жесткой обвисшей кожей. Натуральная бабища. Глядишь, разлю…

Я замер на полуслове, а потом и вовсе замолк.

– «Разлю» что? – поторопила меня хитро поглядывающая смуглянка.

– Ничего, – буркнул я. – Спи.

– А вот и…

Я подул Мие на лицо, и уже спустя мгновение она заснула волшебным сном, который продлится до самого полудня. Я выбрался из ее объятий, оделся, а потом потянулся к саблям. Уже почти коснулся кожаного ремня, но рука дрогнула на полпути. Вздохнув, я обернулся. На постели мирно спала Лиамия Насалим Гуфар – дочь визиря Алиата и мой компаньон в самых опасных и безумных приключениях. Самая красивая женщина, которую я только встречал в обоих мирах.

Я жадно пожирал глазами каждую черточку ее лица, выжигая в памяти каждую прядь темных волос, каждую клеточку горячей, смуглой, вечно загорелой кожи.

– До завтра, – твердо сказал я и снял сабли со стены.

На улице стояла ночь.

Керри

Рыжая маленькая девочка этой ночью не спала. Она прислушивалась к звукам, улавливая самые глухие, самые ленивые нотки, застывшие в воздухе. Девочка ждала. Словно притаившийся в листве лисенок, впервые ступивший на охотничью тропку, она терпеливо выжидала, пока ее родители уснут.

Закончился день Огня, рухнул исполинский дракон, и все разошлись по домам. Уставшие, сонные, медлительные, словно пьяные мухи, хуторяне хотели только одного – любви и сна. Но не все были такими: маленькая Керри еще не хотела спать. Вернее, она не должна была спать. Ее ждала тренировка. Наконец в последний раз скрипнула старая кровать за стеной, и все стихло. Родители уснули.

Девочка осторожно выбралась из-под одеяла, потом юркнула под кроватку и отогнула половицу. В открывшейся нише лежали небольшой сверток одежды и настоящий бастард – Разящий. Хотя настоящим он был лишь в воображении самой юной леди, но вот имя у него вполне реальное.

Этот деревянный меч девочке, когда ей было всего четыре годика, подарил не кто-нибудь, а Добряк. Шесть лет назад он выточил оружие из кривого, почти гнилого полешка и с гордостью вручил малышке. С тех пор не проходило ни одной ночи, чтобы Керри не сбежала из дома в лес и не потренировалась во владении Разящим.

Конечно, сперва меч не хотел ее слушаться. Он занозил ладони, отбивал ноги и спину, заставлял нежную кожу покрываться болезненными волдырями и мокрыми мозолями. Но прошло всего полгода, и Керри нашла общий язык с Разящим.

Бережно отложив деревянный, весь в трещинах и щербинках клинок, девочка повернулась к свертку. Это была ее гордость – она честно выиграла эту мальчишескую одежду у самих мальчишек. Причем не абы как, а в честном кулачном бою.

Рыжая непоседа быстро натянула простецкие штанишки и накинула рубашку. Осторожно отогнув скрипучие ставни, схватила меч и выскользнула на улицу.

Ночь, разбавленная пением цикад и сверчков, с радостью приняла в свои темные объятия новую гостью. Девочка, подставив лицо прохладному ветру, побежала к лазу в заборе. Босая, маленькая, юркая, она действительно напоминала любопытную лисичку. Любопытную, но очень смелую, гордую и отважную.

Керри, петляя между домов, порой замирая в тени, стараясь почти не дышать, вскоре добралась до лаза. Казалось бы, про этот ход знает каждый ребенок на хуторе, но взрослые почему-то не спешили его заделывать.

Лисичка выскользнула из-под надломленного бревна в частоколе и, чуть не завыв от радости, босиком побежала по ночному лесу. Глаза ее, за годы привыкшие к тьме, видели так четко, что Керри казалось, будто она вышла погулять не ночью, а в туманное утро. Загрубевшие ступни не боялись ни иголок, ни корешков, ни шишек: девочка ступала словно по бархатному ковру. А маленькие, но сильные ножки несли ее словно на крыльях ветра.

Керри почти добежала до своей поляны, на которой тренировалась каждую ночь вот уже несколько лет кряду, как что-то заставило ее замереть и спрятаться в тени. Керри всегда доверяла своим инстинктам и мгновенно притаилась, без шороха нырнув в лиственный куст. Она сжалась в маленький комочек и переждала. Осторожно выглянув, девочка еле сдержала изумленный вздох. На поляне стоял человек.

Он был высок и широк в плечах, его крепкие ладони сжимали два черных клинка с какими-то золотыми надписями. Керри никогда не видела этого странного мужчину, хоть это воронье гнездо у него на голове, лишь по недоразумению названное волосами, казалось ей знакомым.

Мужчина чего-то ждал, всматриваясь в небо, затянутое облаками. Керри тоже ждала. Хотя, наверное, она должна была побежать в деревню и поднять тревогу, ведь по окрестностям бродил вооруженный чужак, но что-то удерживало ее на месте.

Наконец из-за облаков выглянула луна, и Керри вновь с трудом сдержалась, чтобы не вздохнуть от удивления. Без сомнений, этим мужчиной был дядя Тим, большой добряк и, по детским сплетням, настоящий волшебник. Вот только сейчас он не был похож ни на добряка, ни на волшебника.

Впервые Керри увидела Тима без мешковатой рубашки. Серебряный свет луны ярко очерчивал все линии могучего торса. На теле мужчины, легко держащего даже с виду тяжелые клинки, можно было с невообразимой четкостью проследить все мышечные волокна, которые сплетались в настоящие валуны, все жилы, канатами обтянувшие торс и руки. Керри приложила ко рту ладошку, изо всех сил сдерживая вскрик. Она словно увидела перед собой какого-то героя, пришедшего на землю из древних легенд и баллад.

Тим прикрыл глаза, и тут же поднялся ветер, заплясавший среди листвы и травы.

– Принеси дождь, мой друг, – прошептал волшебник, и его шепот, словно подхваченный ветром, мигом унесся к ночному куполу.

Минуту ничего не происходило, а потом обомлевшая Керри услышала «кап». Это первая капля ударила о листик рядом с ее ухом. Секунду спустя на лес обрушился настоящий ливень. Девочка никогда не слышала, чтобы люди могли словом призывать дождь, но ведь Тим был волшебником…

Он пригнулся, вставая в причудливую стойку. Левая рука заведена за спину, сжимая саблю обратным хватом, а правая выставлена вперед. Создавалось такое впечатление, будто Тим держит вокруг пояса стальной обруч.