Владислав Глушков - Вперёд в прошлое

Но в отель они спешить не стали. Время встречи всей группы было назначено и до этого часа ещё можно было походить, повысматривать, да порасспрашивать. Чем друзья и занялись. Обошли всю площадь, поговорили со многими купцами, но никого, больше, следующего или собирающегося в нужном для них направлении не нашли. Это несколько озадачило, купец-то говорил, что ещё есть потенциальные попутчики, а оказалось, что нет.

— Странно это командир, — сказал Павел, когда собрались все вместе и стали известны результаты поиска остальных. — Кого он искал?

— Согласен, странно, но делать нечего, идти надо с ним, другого провожатого нам пока не найти, а время играет против нас. Совсем скоро зима, а зима на севере в тайге время года не из приятных. Нам надо успеть добраться до конечного пункта.

— Тогда чего мы стоим, рассуждаем? — Задал вопрос Владмир. — Собираемся и пошли. Другого выхода нет. А там по ходу дела разберёмся.

Собрав быстро небогатую поклажу, оседлав коней, отряд направился в сторону западных ворот города.

Ранняя осень в тайге, самое благодарное время. Природа отдаёт всё накопленное за короткое лето богатство. Созревает ягода, наливаясь последними солнечными лучами. Над мохом появляются разноцветные шляпки самых всевозможных грибов, раскрываются кедровые шишки готовые просыпаться на землю дождём мелких, но таких вкусных орешков, и этого никак нельзя было допустить заготовителям. Кедровый орех, оказывается, ценился в этом мире не менее чем в том, откуда прибыл Алексей. А ниже, чуть ближе к земле лещина была просто усеяна коричневыми шариками. Дикие пчёлы заканчивали трудиться над последними сборами, запечатывали соты и готовились к долгой и суровой зиме, а вечный таёжный разбойник, косолапый, нагуливал на их запасах последний жирок, перед долгой спячкой.

Путь предстоял нелёгкий и долгий. Аристарх, а именно так звали купца, которого сопровождал отряд, рассчитывала прибыть к месту назначения не раньше чем через сорок — сорок пять дней.

— И то, сказал он, Алексею, отправляясь, — это если погода будет благоприятствовать.

С того дня как караван покинул город, прошло уже две недели. Они двигались строго ну запад, с небольшими отклонениями в ту или иную сторону, когда дорога, немного меняла своё направление.

— Аристарх, а почему мы идём на запад, ведь нам надо несколько севернее?

— А ты видишь другую дорогу?

— Нет.

— Так почему тогда глупые вопросы задаёшь? Это тайга, брат. Тут нельзя идти туда, куда хочется, а надо идти туда, куда дорога ведёт. Непроходимая чаща, болота с бездонными топями, полноводные реки, если не брать во внимание диких зверей, это только малая часть того, что может навсегда оставить тебя в тайге.

— Согласен, аргументы, действительно серьёзные. А что кроме этого?

— Кроме этого, лешие, ведьмаки, всякие вурдалаки, да мало ли кто там может жить.

— И что, много их там водится?

— Много, не много, я не считал. Я вообще стараюсь в тайгу без надобности не лезть, а надобность у меня, только караван по дороге провести.

— А как же тогда все эти заготовители?

— Э, брат, у них специальные ладанки есть, амулеты, что охраняют от всей этой нечисти, да и обучены они всяким премудростям. Вот только они и ходят по тайге в любом направлении, хотя и они ограничены в передвижениях, только своим районом.

— Что не во всех районах ладанки действуют.

— Конечно не во всех. От всякого лешего, или скажем, кикиморы болотной своя ладанка нужна. Попадёшь к таким с чужой, так они наоборот тебя специально изведут, в отместку тому, кто тебе охранительный амулет выдал.

Так они продвигались всё дальше и дальше на запад. Время от времени, дорога забирала всё больше к северу, что не могло не радовать путешественников. В придорожных деревнях зачастую останавливались. Купец разворачивал небольшую походную лавку и пару часов до заката, да несколько часов после восхода торговал. Продавал местным жителям больше всевозможную мануфактуру, да восточные диковинки. У них покупал в основном муку.

— На севере не выращивают пшеницу, поэтому мука там вся привозная, — пояснял он Алексею.

Вообще-то попутчик попался им весёлый, жизнерадостный. Под стать, ему были и все его люди. Такие же рыжеволосые и круглолицые, они казалось, светились, каким-то внутренним светом. Хотя было это не всегда. Алексей заметил, что в пасмурные дни весь караван становился замкнутым и таким же, как осеннее дождливое небо, пасмурным. В эти дни они поднимались и выходили в путь позже обычного, далеко не с первыми лучами солнца, были неразговорчивы, и хмуры и если непогода затягивалась на несколько дней, весь караван погружался в анабиоз. Люди двигались совсем как автоматы, совершенно не реагируя на внешние раздражители и не обращая внимания на то, что делается вокруг. Но стоило, сквозь тучи пробиться первому, робкому лучику солнца, как всё вокруг преображалось. Караванщики просыпались, сбрасывали с себя маски и снова превращались в весёлых жизнерадостных людей. А ещё Алексей обратил внимание на одну особенность их поведения. Они поднимались на рассвете, и как только солнце показывалось над верхушками деревьев, разворачивались к нему лицом и как будто умывались рассветными лучами. Точно такой ритуал они проделывали на закате и только после этого ложились спать.

— «Малыш», — позвал он как-то молодого мага, когда они ехали ровной таёжной дорогой, — что это за ритуал они проделывают по утрам и вечерам, и вообще, как ты думаешь, что это за люди?

— Я не уверен точно, но, по-моему, это именно те люди, кто нам нужен. Я читал, что таки ритуалы присущи только древнему народу Ариев. Они с испокон веков поклонялись солнцу, и стали настолько от него зависимы, что как сам ты видишь, как только начинается непогода, небо затягивают тучи, они становятся сами не свои. Страшного в этом конечно нет ничего. Такое поведение может сказаться только на их безопасности, но на этот случай в караване есть мы. Меня волнует другое.

— Что? — насторожился Алексей.

— Вон видишь, господин Алексий, вокруг купца постоянно кружатся несколько пчёл?

— Да я это тоже заметил, но не придал этому значения.

— И правильно, для тебя в этих пчёлах нет ничего необычного.

— Разве, что их размер. Они значительно крупнее своих собратьев. По размеру даже немного превышают шмелей. Но может это какой-то особенный вид?

— Вот именно это совершенно, особенный вид. Это не просто пчёлы, это магия. Я только никак не могу уловить какая, настолько она тонкая и незаметная. Дело в том, что пчёлы постоянно меняются. Одни прилетают, другие улетают. Купец с ними переговаривается, совсем незаметно. Прибывшие пчёлы, тут же спешат к нему на доклад, долго зависают возле уха. Потом он как бы отмахивается от них и те начинают кружить у него над головой. Потом он неуловимым движением подзывает одну из них, ставит задачу и та исчезает. Внезапно над их головами зажужжала одна из пчёл. Она немного покружилась и улетела. Через время к ним, подъехал купец.