Андрей Левицкий - Один из леса

Прыгнув в нишу, стал закрывать люк, кинул взгляд через плечо и увидел, как одеяло падает. Что было за ним, понять не смог, уловил только смазанное движение. Люк закрылся.

Я затаил дыхание. Тишина. Медленно попятился, пока не уперся спиной во вторую стенку. Опустил фонарик к полу и включил. Подкрутил металлическое кольцо, чтобы уменьшить яркость, присев, заглянул в лаз.

Делать нечего, надо проверять, что там. Низко пригнувшись, полез. Сначала лаз шел наклонно, потом стал горизонтальным и расширился. Луч света уперся в еще одну круглую железную дверь, которой он и закончился.

Тут никого не было. Пустое, темное, тихое место. Я на четвереньках приблизился к двери, осмотрел: точно такая же, как и та, что вверху, и тоже с выемкой под пальцы. Только эта не открылась, даже когда я дернул посильнее. Попятившись, сел. Дверь крепилась к толстому железному ободу, вмурованному в землю. Вспомнился сейф в каморке, выделенной мне Сигизмундом. Хозяин говорил, что под сейфом залит цемент, в который уходят стержни. Так, может, и здесь что-то подобное?

Интересный схрон притаился под дворницкой. Какие секреты Травник в нем хранит? Я осмотрел дверь, скользя по ней лучом фонарика, и заметил слева горку земли. Стал рыть. Вскоре пальцы ударились о твердое – там оказалась дощечка. Подцепив ее за край, вытащил, отбросил. Открылась неглубокая ямка.

В ней лежали тетрадка и кожаный мешочек на шнурке.

Взяв их, поставил фонарик рефлектором кверху, немного притушил – получился этакий светильник-ночник.

Первым делом я раскрыл мешочек. Внутри лежал стеклянный пузырек – точь-в-точь, как на плакате. Внутри – фосфоресцирующая зеленым жидкость, густая, похожая на масло.

Так. Зеленый тоник. Тот самый, который Травник, судя по его записи, добыл, чтобы найти какого-то Шамана. Тот, что он назвал Темнозор – во всяком случае, именно это слово было написано над бутылочкой, закрашенной зеленым. Второй тоник назывался Мутагон или как-то так, а третий – Антилес. Интересно, где в последнем слове ударение, на «и» или на «е»? Анти-лес… На «е», понял я, то есть: Анти-Лес. Против Леса – в этом, что ли, смысл названия черного тоника? А что означает слово «Мутагон»? Гонит мутантов? Откуда, куда? А «Темнозор»?.. Ну, Травник, ну, конспиратор! Не зря Миша тебя упомянул, как-то ты очень серьезно во всем этом замешан!

Получается, я держу в руке один из трех тоников, предназначенных «для Лесного угла». Ладно, но что мне с этим делать? Прислушиваясь, не донесется ли что-то из помещения вверху, я вытащил плотно вставленную в горлышко пробку, поднес пузырек к лицу и осторожно помахал ладонью перед носом. Не ощутив запаха, сунул внутрь палец, но так и не коснулся зеленого масла, потому что в последний момент почувствовал тепло. Не буду рисковать, вдруг оно жжется как кислота? Кстати, теперь, когда я вытащил пробку, стало заметно, что над поверхностью вещества поднимается легкая светящаяся дымка, вроде как световое испарение выходит через горлышко и растворяется в воздухе. То есть эта штука может выдохнуться, и лучше ее закрыть?

Ладно, закрыл. И подумал: а ведь я не знаю, что со всем этим делать. Оборудованный железной дверью схрон под дворницкой – уже само по себе удивительно. А тоник этот с явно непростыми свойствами, и странный плакат… Травник, прежде чем исчезнуть, пытался создать тоники? Если так, то почему он не взял с собой тот, который успел сделать, когда уходил? А если уж спрятал здесь – почему в этот тайник, а не в схрон за круглой дверью, возле которой я сижу? Тайник-то я нашел, стоило только спуститься в лаз, а вот за дверь проникнуть не могу…

Может, он спешил, а дверь открывать долго? Или за ней не схрон, а нечто другое. Или Травник и сам в помещении за дверью не бывал, потому что не имел ключа.

Я убрал тоник обратно в мешочек, стянул шнурком его горловину и привязал к цепочке кулона-ключа. И взялся за тетрадку. На сильно потрепанной, с оторванным уголком обложке черным фломастером было написано: «ЕОЖГОКЛ УСБГОЙЛБ ».

Обычная толстая тетрадка в полоску. Половины, если не больше, страниц не хватает, причем вырваны они грубо, в спешке. А на тех, что оставались, – записи и рисунки артефактов, по большей части мне незнакомых, со стрелочками, пунктирами и непонятными поясняющими надписями. Еще графики, диаграммы. И много текста, сплошная абракадабра: «Гпинпзоп щбнбо рсбг й Лсбк – псфзйж Мжтб, ждп рбттйгоба ибъйуб».

Я пролистнул несколько страниц, зашевелил губами, пытаясь читать. Мутант разберет эти каракули! А я не мутант, я не могу. Тетрадка похожа на лабораторные записи Травника, куда он заносил свои наблюдения за живой и неживой природой. В ней может быть много всяких любопытных, а может, даже и бесценных сведений, но как их прочесть?

Положив тетрадку на землю, я пополз обратно. Наверху приложил ухо к двери и вслушался. Все-таки какие-то звуки сюда проникают, хотя и совсем тихие. Кто-то снаружи есть, и выходить пока нельзя. Хуже всего будет, если этот «кто-то» догадается открыть люк. Хотя если там мутант, пусть даже умный леший, то вряд ли.

В этот момент снаружи раздались царапающие звуки, сопровождаемые посвистыванием. Такие уже звучали раньше и уже тогда изрядно меня встревожили. А теперь даже напугали: было в них нечто настолько странное и зловещее, что у меня волна холода прошла по хребту. Нет уж, братцы-мутантики, не пойду я к вам! В конце концов, я успел наложить компресс с «живокостом», рана в ближайшее время не побеспокоит, то есть, скорее всего, вообще больше не побеспокоит, к тому же поел, у меня есть фляга и фонарик… Короче, лучше здесь пока посидеть.

Я вернулся ко второй двери и лег на бок, вытянув ноги. Еще раз полистал тетрадку Травника и снова ничего в ней не понял. Зевнув, подумал о том, что он мог вызвать атаку Леса своими занятиями в лаборатории. Хотя Травник давно химичил, но, возможно, не пересекал некую черту, которую Лес считал запретной. Если же хозяин дворницкой затеял какой-то особо хитрый эксперимент, Лес мог отреагировать… Допустим, вот таким способом – протянув к Мичуринску-2 свое щупальце, уничтожив местных обитателей, превратив их в фантомов. Только вот призрака самого Травника я не видел, что вселяет надежду на то, что он жив.

Это оказалась последняя мысль, которую сумел додумать до конца, – сон окончательно сморил меня.

Проснулся я в полной темноте и судорожно зашарил вокруг в поисках «махновки». Пальцы наткнулись на незнакомую пластиковую рукоять… «Вал», ну конечно, у меня же теперь «вал»! И я не на стоянке в палатке, вместе с Мишей. Его больше нет. Это земляной лаз под дворницкой – под домом Травника.

Определившись со своим положением в пространстве, сел. У «живокоста» есть интересное свойство: если, использовав его, начинаешь активно двигаться, он тебя дополнительно бодрит, тонизирует, а если, наоборот, ложишься, замираешь – усыпляет. Травник назвал это, кажется, избирательным воздействием на нейромедиаторы или как-то так. Вот меня и вырубило, пролежал пластом без всяких снов, будто в черную бездну провалился.