Андрей Левицкий - Один из леса

– Ладно, отпусти, – сказала она после паузы. – Назад отойди, говорю.

Я попятился, разжав объятия, она покачнулась, схватилась за мой рукав и шагнула вперед.

– Но твой брат должен знать дорогу, – заметил я, продолжая разговор.

– А он мне не рассказывал. У нас такие отношения… служебные. Я при нем как лейтенант по особым поручениям.

Мы пошли дальше. Пламенеющий красно-желтыми красками дуб на границе болота казался яркой свечкой на блеклом фоне. А впереди, на краю пустоши, маячили небольшие постройки.

– Если он послал за тобой большой отряд, значит, относится к тебе не просто как к порученцу, – возразил я, – но и как к родственнице.

Она поразмыслила над этим предположением, провела ладонью по ежику волос.

– Ну, может, и так. Лес с ним, мне сейчас не до того. Я уже начала уставать, давай остановимся. Может, поедим еще?

– Рано, – возразил я. – Надо дойти до тех построек. Кстати, вон слева, насколько вижу, дорога идет по насыпи. Калуга что-то говорил про дорогу, к которой выводит тропа… Может, та самая?

– Ладно, тогда идем быстрее.

Несмотря на усталость, Аля двигалась ловко, уверенно, чувствовалось, что она к нагрузкам привычна и тело у нее тренированное. На мои вопросы о себе самой женщина отвечала, но вот про Армию Возрождения, ее структуру, базы, вооружение почти ничего не говорила, а один раз даже заявила:

– Я про это рассказывать не могу. И не спрашивай лучше о таких вещах.

Дважды мы вспугивали ворон, те взлетали и кружились над головами, громко каркая. Если у построек на краю равнины находятся люди, они наверняка уже знают о том, что кто-то приближается, поэтому к зданиям я решил напрямую не идти. Постройки стоят на возвышении, там вроде длинного холма или, скорее, земляного вала, насыпанного людьми или естественного – не понять. Я прикинул: вскоре надо будет взять севернее, скрытно подняться по склону в том месте, где кусты растут погуще, и по гребню приблизиться к зданиям. Только собрался озвучить свой план, как Аля вдруг всплеснула руками и побежала куда-то вбок.

– Эй! – окликнул я. – Ты куда?!

Она не оглядываясь спешила к большой расселине – где-то что-то синело.

Вода, понял я, и быстро зашагал следом. Озеро. Откуда только оно здесь взялось?

Водоем находился в неглубокой впадине посреди равнины, со всех сторон к нему полого сходились заросшие травой берега. Сверху было видно, что вода чистая, возможно, пить ее все-таки не стоит, но это явно не болотная жижа.

Аля начала раздеваться, как только оказалась на берегу. Скинула рюкзак, стащила фуфайку бродяги, запрыгала на одной ногой, стягивая сапог. За ним в траву полетел другой, а она уже тянула через голову рубаху. Обнажилась стройная, без грамма лишнего жира, тренированная спина, плечи… Ага, лифчиком мы не пользуемся. Потом она занялась штанами.

Я в этот момент отвлекся, потому что заметил у дальнего конца озера, имевшего почти правильную овальную форму, «спираль». Вообще-то, эти аномалии заметить трудно. Травник, помнится, называл их «магнитными смерчами». Внутри такой аномалии естественное магнитное поле планеты нарушается, в нем возникают спиралевидные завихрения. Если бы у меня сейчас был компас, он бы указывал не на север, а на «спираль», причем стрелка без остановки качалась бы с короткой амплитудой. А если компас попадет в центр аномалии, то окончательно сойдет с ума. В местах, где угнездились «спирали», нет растений, поэтому я и заметил ее: у воды в траве была круглая земляная проплешина.

Я перевел взгляд на Алю – она уже полностью разделась. Раскрыла рюкзак, достала обмылок, выпрямилась и кинула на меня взгляд через плечо.

– Там аномалия, – сказал я.

– Вижу, «спираль». Нам-то что?!

– Она прямо у озера. В ней статика, если накопится, может в воду пробить.

– Да ладно! – Аля махнула рукой и, покачивая бедрами, пошла по траве. Приостановилась, ногой коснулась воды и зашагала дальше, подняв мелкие волны.

Я направился к аномалии, но подходить совсем близко не рискнул, остановился метрах в пяти. Достал из кармана последний клубень, оставленный болотными людьми, и принялся задумчиво жевать. «Спираль» все-таки была видна, хоть и совсем слабо: над круглой проплешиной вращался едва заметный прозрачный смерч, легчайшее искажение пространства, свернутое в форме этакого гигантского ДНК. В траве рядом поблескивало металлом несколько плотно спаянных предметов. Что это там, магазин от автомата, кажется? Еще что-то железное, вроде молоток, а вон тот комок так плотно спаян, что и не разберешь, из чего состоит. В общем, «спираль» постаралась на славу. Говорят, что у самых обыкновенных вещей, притянутых, искореженных и сращенных этой аномалией, могут возникать необычные свойства. Но чтобы выволочь предметы из зоны действия «спирали», нужно что-то длинное, деревянное или пластиковое, желательно с крюком на конце, и чтобы он тоже был не из железа. Сейчас такой «щуп» взять негде.

Когда я вернулся, Аля стояла спиной к берегу по грудь в воде, а вокруг расплывалось мыльное пятно. Остановившись возле рюкзака, я сказал:

– Холодная же вода, наверное. Осень, не лето, а костер я разжигать не буду, чтобы дым кто не надо не увидел.

Она повернулась к берегу и возразила:

– Вода почти теплая. Тут какие-то ключи.

– Точно, не простудишься?

– А ты сам проверь.

Я ладонью потрогал воду. Не то чтобы по-настоящему теплая, но не ледяная. Нормальная, при такой температуре воздуха и в это время года должна быть гораздо холоднее. Точно, теплые ключи на дне.

– Ты получше проверь, – предложила Аля.

– В смысле?

– Искупайся, Стас.

Она впервые обратилась ко мне по имени. Я осмотрел низину, скользнул взглядом по кромке опоясывающих ее пологих склонов. Пока шли сюда, на равнине никто не появлялся. Вроде безопасно здесь. Хотя все равно как-то страшновато оставлять на берегу оружие, то есть не страшновато – непривычно, без ствола я буду как голый.

На самом деле я и правда буду голый…

Женщина в воде выжидающе глядела на меня. Я стал раздеваться. Стащил с шеи цепочку с кулоном, сунул в карман. Бросив одежду на берегу, положил сверху дневник Травника, а на него – «вал», прикладом к озеру, чтобы, выскочив, можно было мгновенно схватить его, и вошел в воду. В организме все как-то съежилось, непривычно это все-таки, купаться в открытом водоеме посреди осени. Весь мой опыт противоречил такому поступку, но я заставил себя идти дальше. Вода заплескалась. Нижний слой, над самым дном, стал теплее – наверное, от ключа поток идет. Сделав еще несколько шагов, я остановился перед Алей. Мы посмотрели друг другу на друга. Она подняла руку, медленно провела куском мыла по моей груди, плечам и спросила:

– Что это?