Галина Громова - Первый шторм

Дом был большим и просторным. Абсолютно непохожим на те, которые строились в Севастополе в частном секторе. Конечно, цена на землю разнилась чуть ли не в десятки раз, поэтому и не экономили, не строили двух-трех этажные курятники. Дом хоть и был одноэтажным, но с большой кухней, верандой, еще и с четырьмя комнатами в придачу. Сначала было как-то не по себе въезжать в помещение, чей хозяин был практически собственноручно повешен, а жена и дети выгнаны.

Бывшая хозяйка успела забрать только некоторые вещи – одежду, фотографии, документы. Остальное же все осталось на своих местах. Даже детские игрушки.

Надо бы собрать все эти вещи да отдать хозяйке… - предложил Юрка, крутя в руках мягкого зайчонка, судя по цвету - родом из Чернобыля или прилегающих к нему мест.

Да положи ты этого зеленошкурого мутанта… Отдадим все!

Потом почти целый день наводили шмон во всем доме, и не потому что там было грязно. Нет! Как раз с этим все было хорошо. Просто убирали все личные вещи бывших хозяев, чтобы те не мозолили глаза и не напоминали о событиях, ставших причиной появления здесь новых жильцов.

Дворище, соответствующее самому дому, было просто огромным, большую часть которого занимал огород с грядками, садовые деревья, кусты малинника и смородины. В общем, все то, что в городе покупалось в супермаркетах или на рынке. А еще были утки, гуси и свиньи. Вот что делать со всем этим добром Степан не имел ни малейшего понятия.

Тетка заверила, что все расскажет и покажет, да и Кристинка обещала забегать, помогать. Лишь бы было чем кормить все это добро. Поэтому сразу же провели ревизию запасов. В большом деревянном ящике обнаружилось что-то непонятное для Степана – какая-то стружка… Парень зачерпнул непонятной крупы, присмотрелся повнимательнее – вроде, на перемолотую пшеницу похоже…

Кристинка, это что такое и с чем его едят?

Девчонка рассмеялась, глядя на озадаченное лицо брата.

Да это же дерть – пшеница перебитая. Ее запаривают, добавляют там траву или шкурки разные и свинкам скармливают.

А-а-а… Понятно.

Уткам тоже можно. Так что запоминай.

В сарае еще нашлась железная бочка, устланная изнутри целлофаном, наполненная более чем на середину пшеницей. Наверное, кур кормить. Тут же стояли два отечественных велосипеда, куча разнокалиберных ведер, разнообразные сапки-лопаты и прочие необходимые в хозяйстве вещи.

Вот и вопрос с транспортом решился. Ниссан же загнали во двор, канистры с оставшимся топливом выгрузили и отнесли во все тот же сарай.

Бывший хозяин дома был небедный – все ж не зря держал несколько магазинов. И техника в доме была, и ремонт… даже машина, хоть от Дэу Ланоса на селе толку было и не много.

Да уж… Не кисло! – прокомментировал Константин после инвентаризации нового имущества.

Та да. Только вот все мне покоя мысли о семьях осужденных не дают. Все-таки выгнали их, можно сказать, голыми и босыми… Детей жалко…

А тех других детей тебе не жалко?

Жалко, конечно, но все же… Ладно. Ничего уже не изменишь.

На этом все разговоры про бывших хозяев и закончились.

Теперь приходилось вставать пораньше, чтобы всю живность накормить. Константин пропадал у начальства, ну а Юрка, если не удавалось того выловить, у Степановой тетки – наверняка, глаз на Кристину положил.

А там и время подошло картошку садить. Поэтому, вооружившись лопатой и не забыв положить в карман штанов все тот же трофейный пистолет с единственной оставшейся обоймой, парень выбрался на огород с инвентарем в одной руке и ведром проросших кусочков картошки в другой – постигать азы земледельческой культуры, надеясь, что отсутствие опыта компенсируется памятью предков.

Сначала все пошло быстро, но потом Степан, не привыкший к подобного рода работе, быстро устал. Болело все – и спина, и руки, и ноги… Но мужчина как заведенный продолжал работать, прекрасно понимая, что теперь продукты в магазине не купишь – жрать придется только то, что вырастил на огороде ну или то, что община выделит за работу на общее дело… или в столовке, когда смена дежурить на посту. Степан, как и Константин, и дядька Иван записался в местную гвардию, если можно было ее так назвать.

Политический строй новообразовавшегося мини-государства еще был не определен. Да и государством, как таковым село, хоть и районный центр, назвать было сложно… Но пока все свелось к тому, что кучка народа приняла на себя управленческие функции, пыталась организовать быт на должном уровне, что было, скажем так, очень непросто, т.к. проблем было больше, чем способов их решения…

Так что пока в селе было что-то вроде колхоза, в который входила коровья ферма, свиноферма и два завода, а так же группа мужчин, охраняющих все это добро, как от мертвецов, так и от через чур шустрых местных. Все ‘сотрудники’ колхоза могли питаться в столовой в дни своего дежурства, а так же обеспечивались жильем, коли таковое требовалось и имелось в наличии – хоть пришедшая в этот мир Беда лишь краем задела Николаевку, но все же задела. И гибель местных жителей имела место быть. Поэтому, внезапно опустевшие дома попадались, но на произвол судьбы не бросались.

Стёп! Иди сюда! – Снова заголосила сестрица.

Иду! Погоди! – Шагая как цапля, высоко поднимая ноги, обутые в резиновые сапоги, на которые налипла земля, Степан направился к дому, где стояла Кристина, одетая в теплую куртку – все же здесь было намного прохладнее, чем в родном для парня городе. И если плодовые деревья в Крыму уже отцветали, то здесь все только набирало обороты.

Выйдя на забетонированную площадку двора, Степан очистил грязь с сапог и кивнул сестре.

Что случилось?

Стёп! Там такое! В село бандиты нагрянули! Мне Юрка сказал. А еще он сказал, что всю вашу гвардию собирают возле милиции. Так что, езжай туда!

Чего? Какие бандиты?

Какие-какие… обыкновенные. Я точно не знаю, - затараторила Кристинка, сдувая спадающую на глаза русую челку, - но Юрка сказал, что приехали как в кино – на черных джипах с пулеметами в руках…

Может, с автоматами?

Да какая разница! В общем, я тебе передала…. Побегу я домой, а то мамка будет волноваться.

Ты по сторонам-то поглядывай по дороге. – Крикнул ей на прощанье мужчина и пошел переобуваться, чтобы ехать в центр.

Вот те и раз! Все как говорил Костя. Вот и бандиты пожаловали…

На площадке, выложенной из небольших бетонных квадратов, заменяющих новомодную тротуарную плитку, перед зданием местного отдела милиции собралось около пятидесяти человек. Казалось бы – что стоило отбиться, но сели внимательно посмотреть, то все окажется намного печальнее. Из этих пятидесяти девять милиционеры, которые еще не забыли, как нужно стрелять и у которых были автоматы. Пятеро солдат-срочников, дезертировавших вместе с оружием, у которых были старенькие ‘калаши', Степан со своим трофейным ‘макаровым’, десятка два охотников с ружьями и оставшиеся управленцы – те же директора заводов, начальники свинофермы и коровника, главврач местной больницы и тому подобное. Вот и все ополчение…