Александр Шакилов - Мы – мутанты

Я прищурился, наводя резкость, что не так-то просто сделать, если вам вскрыли черепную коробку, вынули мозг, а вместо него засыпали раскаленных углей. Итак, два верхних горизонтальных ствола – гладкие, 32-го калибра, под патроны с дробью №3 и сигналки, а под ними нарезной – калибра 5,45 мм. Ну и четыре патронташа имеется: два по пять патронов с дробью, один на пять пулевых патронов и один на десяток СП-С… А еще рядом с ТП-82 был закреплен съемный приклад, он же мачете в жестком чехле с пластмассовым затыльником.

– Дружище, ты же сам сказал, – выдавил из себя я, борясь с очередным спазмом и мечтая сдохнуть прямо здесь и сейчас, – что у тебя рука не поднимается в них стрелять.

– У меня нет. А у тебя, Макс, да.

Мне его идея не понравилась.

К тому же, у меня возникла другая, собственная, и такая безумная, что…

Угли в моей башке как бы намекали: пожар. Нам нужен небольшой контролируемый пожар. Чтобы напугать всех на МКС! Наверняка тут очень опасаются пожара. Случится вдруг короткое замыкание в электропроводке МКС – и нате пожалуйста, запылает все в кислородной атмосфере как миленькое, хоть наверняка на станции все по максимуму сделано из огнеупорных материалов. Огонь, конечно, погасят быстро, но умереть можно еще быстрее…

Решение мое было спонтанным, плохо обдуманным, ведь башка у меня раскалывалась и меня постоянно тошнило, но сомневаться и прикидывать последствия грядущего поступка буду потом. Сейчас надо было избежать кровопролития, заставить космонавтов отказаться от самой мысли противостоять нам. Поэтому я взял патронташ с десятком осветительных патронов СП-С, один достал и зарядил им ТП-82, предварительно откинув вниз блок стволов. Затем перевел переводчик курков в нужное положение и жахнул в стол. Световая шашка красного цвета ударила в пластик, прожгла его насквозь, края дыры вспыхнули, но не так как на Земле, а более лениво, что ли, совсем без задора. Однако дымок появился.

– Макс, что ты…

Заглушая доставший уже звон, взвыла сирена.

Оказавшись вне утробы Лифта, в первый момент Резак растерялся.

Нерешительность его продлилась всего-то долю секунды, но и это было плохо, потому что ничего подобного с ним никогда раньше не случалось. К тому же, он все никак не мог понять, куда попал, потому и озирался, вертя рогатой башкой из стороны в сторону. Был на своей родной земле, возле полчищ зверья, спущенного на него по велению Полигона, а потом, после испытаний и боли, оказался здесь… Но «здесь» – это где вообще?!

Сплетения кабелей в белой оплетке, чашки с ложками и тестеры с микроскопами, закрепленные на стенах, и непонятно, где потолок, а где пол. Да еще этот бесконечный полет без возможности приземлиться и нормально встать на ноги… Но главное – тут обнаружились ненавистные люди. Ничего и никого – Резака тоже – не замечая вокруг, мужчина в возрасте и женщина не самых юных лет о чем-то увлеченно спорили.

Пахнуло тухлой рыбой, как это обычно бывает, когда из-под ногтей Резака выдвигаются полупрозрачные когти. Убить жалких, освободить ничтожных от бренности бытия! С силой оттолкнувшись от стены и выставив перед собой передние лапы, он метнулся к безгрудой женщине-блондинке. Она будет первой его жертвой на новых охотничьих угодьях. Порвать ее на части, расчленить!..

Но тут кончик его чуткого носа задрожал, ноздри раздулись, втягивая ненавистный запах – смрадную вонь врага. И женщина со светлыми волосами перестала существовать для Резака. Судя по тому, что запах еще не улетучился, но уже едва различался, Край покинул это место минут пятнадцать-двадцать назад, и потому следовало поспешить, чтобы настичь его. Несомненно сталкер что-то задумал, он вот-вот выкинет очередной свой кровавый фортель, как это было в Заводоме, когда погибли все родственники Резака. Важно помешать врагу осуществить свои коварные планы, а значит, не стоит отвлекаться на жалких людишек, они ведь и так наказаны одним уже только своим существованием!

Не обращая внимания на мерзких людишек, – не мешают, и ладно, пусть дышат пока! – Резак двинул по запаху, который становился все менее явным из-за того, что воздух постоянно фильтровался и вентилировался. Если бы не запах, Резак наверняка заблудился бы в поворотах и ответвлениях, состоящих как из действующих еще блоков, где жили и работали людишки, так и блоков временно покинутых или же давно заброшенных. Вряд ли кто-нибудь, кроме Резака, смог бы так быстро разобраться в этом лабиринте, чтобы настичь ускользающую жертву. На то он и был лучшим убийцей Полигона, – при воспоминании о предательстве Полигона в глотке заклокотало, – чтобы оставаться самой совершенной машиной смерти всегда и везде, даже там, где он никогда раньше не был, где условия непривычные, иные.

Лишь однажды, спеша по следу, Резак отвлекся на человека. Этот взъерошенный вспотевший мужчина, облизывающий губы и мерзко причмокивающий, с фотоаппаратом наперевес, посмел встать на пути у охотника.

– Наконец-то Севастополь! – выкрикнул человечишка, глядя на свою смерть и в упор не видя ее. – Ну наконец-то!

Ленивым движением Резак рассек когтями глотку чистокровного. Мужчина уронил дорогую камеру, объектив треснул, посыпалось стекло. Все еще радостно улыбаясь, мертвец схватился за горло, будто это могло остановить извергающийся в невесомость алый фонтан. А перед тем, как сердце его остановилось, он все-таки увидел Резака, – в глазах появилось понимание, – но испугаться, уже не успел.

И вот тогда зазвонил колокол.

Его звон, льющийся из динамиков, встревожил Резака. Он замер, по всему его телу встопорщились волосы, по спине прошла волна озноба, все мышцы напряглись. Колокольный звон разбудил в прирожденном убийце дремавшие до этого момента инстинкты.

В следующий миг Резак сорвался с места.

Он понял, куда направился Край.

Враг вот-вот достигнет Истока, о котором знал каждый ребенок Полигона, – когда там еще рождались дети, – хотя взрослые, рожденные по ту сторону Стены, никому об этом не рассказывали, потому что сами не знали!

Прилагая неимоверные усилия, чтобы скоординировать в невесомости свои движения, Резак скрипел зубами от злости на собственные приборы, вживленные под кожу, – они все еще отказывались служить хозяину, хотя сейчас их помощь была бы очень кстати!

Потому что запах врага усилился настолько, что Резаку даже захотелось зажать нос пальцами.

Отворились пожарные ящики, вытолкнув наружу элементы противоаварийного оборудования: огнетушители, противогазы и ключи закрытия люков. О том, что именно такие ключи, а не какие-то другие, я узнал, когда Фарт потащил меня дальше, затворив за нами переборку между блоками.