Руслан Ершов - Темная Звезда

— Входить в поселок со стороны реки, согласно имеющейся у нас инструкции, нам сейчас не с руки.

— Сдается мне, у пропавших экспедиций, стремящихся к этой лаборатории, были такие же инструкции.

— Возможно. Нам же придется полагаться на себя, Господа Бога и удачу. Искать ориентиры в заброшенном, заросшем зеленью поселке, все равно, что искать иголку в стоге сена. Плюс ко всему, высокий уровень опасности от различных факторов аномальной природы. И еще,… у меня к тебе большая просьба, не пали больше почем зря. Здесь любой выстрел, может оказаться фатальным рубежом, начала конца.

Александр пожал плечами, — Еще не известно, чтобы было, если бы я тогда не выстрелил. Навряд-ли «тушкан» дал бы нам спокойно уйти.

— И все-таки. — Денис сложил планшет, поправил ремень и добавил к выше сказанному. — Вспомогательные ориентиры должны находится в трехстах метрах, от основных. Входим в поселок с южной стороны, по центральной, асфальтированной дороге. Уходим левее и приступаем к поиску первого ориентира. Времени у нас будет, очень мало.

— Давай определимся, на что обращать внимание в первую очередь?..

Дождь лил как из ведра. Дистанция прямой видимости составляла менее десяти метров, и заканчивалась туманной стеной, из которой, как призраки, постепенно приобретающие плоть, выплывали пышные кустарники и богатые кроной деревья, стоявшие у обочин дорог. Гораздо реже встречались покосившиеся заборы, с отрухлевшими досками и опустевшие, заброшенные дома с пустыми глазницами окон.

Из-за насквозь промокшей одежды и стекающей по телу, мерзко-щекочущих холодных струй воды, путники испытывали крайнюю степень дискомфорта, но проявляя упорство, продолжали движение к намеченной цели.

Они шли наугад, обходя стороной малые группы «зомбичей», потерявшие всякую способность ориентироваться в пространстве и застывшие на месте, будто вмиг осиротевшие истуканы, потерявшие всякую надежду и веру в жизнь, одиноко стоящие под потоками низвергающегося на землю проливного дождя.

Через некоторое время путники вышли к бурно кипящему и бушевавшему «гравитационному котлу», демонстрирующему стороннему наблюдателю, неописуемую, фантастически абстрактную картину.

Денис сверился с картой и тяжело вздохнул.

— Что скажешь? Где мы сейчас?

— Понятия не имею. Я не могу сориентироваться. Вернее, не могу точно указать наше местоположение.

— У нас мало времени дружище. Очень скоро, ливень сойдет на-нет, а небо прояснится и тогда, нам придется туго. Принимай решение!

Усиленно размышляя, Денис щурился, всматриваясь в пространство перед собой.

— Обходим «котел» слева,… а затем прямо, по первой же, попавшейся нам на глаза улице.

— Гениально! Давай же уже куда-нибудь придем.

Из туманной стены плотного дождя, мягко выступил и затем, проявившись сформировался, будто на фотобумаге, перевернутый вверх колесами грузовик. Кабина автомобиля погрузилась в землю и была скрыта кипящей и пузырящейся лужей грязной, дождевой воды.

Бредя по щиколотку в воде, Александр нечаянно оступился, и заваливаясь на бок, нырнул в лужу с головой.

Отплевывая грязную воду, он ухватился за подножку кабины грузовика, — Блин,… тут яма.

Оставаясь на месте, Денис нагнулся вперед и подал другу руку.

Уже отходя от автомобиля, Александр оглянулся и схватив Дениса за плечо, резко остановил его, силой развернув в обратную сторону.

— Смотри!

На заднем борту грузовика виднелся знак — «опасность!», как и положено, вершиной треугольника вниз.

— Первый, есть!

Из-за боязни ошибиться в позиционировании местоположения грузовика, ребята решили укрыться неподалеку в густом кустарнике и переждать дождь, который к этому времени, начинал уже стихать.

Через полчаса, Денис провел на карте первую линию, связав вспомогательный ориентир с основным. Александр скептически посмотрел на старания своего друга и еле слышно прошептал.

— А почему ты решил, что известный нам вспомогательный ориентир именно для этой основной точки? Ведь линию, можно провести и по-другому.

Икнув, какое-то время, Денис всматривался в карту. Его начинала пробирать мелкая дрожь, которую невозможно было унять.

— Согласен. Но из того что нам рассказывали, я понял, что нужно делать именно так.

— Меня начинают терзать сомнения. Во-первых, мы могли неправильно понять,… во-вторых, Генрих, мог в чем-то ошибиться. Почему-то именно сейчас мне пришла в голову мысль, — а ведь он, несмотря на то, что знает об искомой нами лаборатории довольно много,… но, как мне сейчас кажется, не все.

— Вот именно в таких вот экстремальных ситуациях, вроде той, что мы сейчас переживаем,… подобные сомнения очень опасны.

— И все-таки, проведи еще одну, дополнительную линию, через другую основную точку. Мы потом посмотрим, где они будут пересекаться.

Страх, перед скрытыми опасностями, затаившимися до поры до времени, до предела обострил чувствительность, и постепенно, нервное напряжение стало приближаться к запредельным границам человеческих возможностей. Нервы были натянуты как струны, вот-вот готовые лопнуть от малейшего прикосновения.

Первым, опасность такого состояния, осознал Денис. Остановившись, он еле слышно прошептал товарищу в ухо.

— Нам нужно временно прервать свое путешествие и успокоится. Нельзя же реагировать на каждый шорох листвы, на каждый посторонний звук, как на источник неминуемой гибели.

Соглашаясь, Александр кивнул, и они остановились у кирпичного забора, густо заросшего диким виноградом.

Прислушиваясь к сторонним звукам, ребята привыкали к обычному звуковому фону заброшенного поселка, и так постепенно возвращались в норму.

В установившейся, безветренной тишине, птиц не было слышно вообще. Где-то неподалеку, тонкими струями, еще стекала с крыш вода, шумно погружаясь в юркие журчащие потоки, стремящиеся к обширным дождевым лужам. Пахло прелой листвой, прибитой пылью и озоном.

Откуда-то с восточной стороны, издалека, приглушенный расстоянием, пришел задорный собачий лай, затем дикий вой. Слышались щелчки и потрескивания гравитационной аномалии, расположившейся внутри разрушенного дома, стоявшего на соседней улице.

Жизнь в аномальном мире шла своим чередом, и ребята всеми силами старались вписаться в диапазон ее звуковых частот, ведя себя очень осторожно, как говорится, тише воды и ниже травы, как бы естественным образом сливаясь с общей картиной реальности. Однако, время шло, неумолимо приближая темное время суток.

Насквозь промокшая одежда сковывала движения, а в армейских сапогах противно чавкала жидкая жижа. Развести костер и подсушиться возможности не было, и задеревеневшая замшелая ткань, прилипая к телу, никак не хотела сохранять его тепло. Мелкая дрожь, стала более сильной и крупной.