Александр Иванин - Живые в Эпоху мёртвых. Старик

Больше прощаний с бандитами не было. Старик, Казарян, Блидевский и бородатый парень сразу стали для бандитов прозрачными, и они перестали их замечать. Но это к лучшему. Бандиты загрузились в свои машины и тронулись с места. Все сразу почувствовали колоссальное облегчение. Компания проводила взглядами колонну бандитов. Можно сказать, что им повезло дважды. Все же их вывезли из замертвяченного города и не бросили посредине дороги, а довезли до этого самого накопителя, а потом даже в живых оставили.

Машины бандитов, меся колесами весеннюю холодную грязь на парковке, выехали на дорогу и тронулись в путь. КамАЗ без всякого стеснения растолкал мешающие автомобили и поехал догонять джипы. Пулеметчик Скворец выпустил две короткие очереди куда-то вдаль.

Дорога, на которую они вышли со стоянки, не была пустой. В сторону накопителя и от него ехали автомобили, автобусы, фургоны, грузовики и прочая техника. Транспорт двигался не сплошным потоком, но все же весьма часто.

Старик и компания были единственными пешими путниками на дороге. Никто не останавливался, все просто проезжали мимо. Их почти до пояса окатил жидкой холодной грязью потрепанного вида «Икарус». Окатили их совсем не специально, просто водитель свернул на обочину, пропуская едущий навстречу бортовой грузовик с большим количеством перепачканных грязью людей в кузове. Колонну, в которой он двигался, сопровождал БТР с символикой внутренних войск. «Икарус» въехал колесом в яму, залитую до краев мутной жижей. Отскочили Блидевский и даже тучный Казарян, но дед так и остался в своих грязных мешковатых штанах на месте. Бородатый тоже никуда не отпрыгнул. Он задрал вверх обе руки, спасая от грязи камеру и рюкзак с кассетами. Старик с сочувствием посмотрел на парня и подумал: «Надо же, как он за работу свою держится». Парень трактовал участливый взгляд деда по-своему. Он виновато улыбнулся и представился:

— Меня Данила зовут. Я оператором на НТВ работаю. Мы город снимали, а потом аварию под мостом увидели. Наши помогать потерпевшим побежали, а я со своей аппаратурой немного замешкался. Это и спасло. Там уже большинство в зомби превратились. На наших тоже зомби напали. Водитель наш сразу погиб, а еще двоих зомби покусать успели, пока они убежать пытались. А я в машине закрылся. Сначала сигналил по глупости, сам даже не знаю зачем. А потом вокруг меня столько этих самых собралось, что я на трупах завяз, выехать не смог. Такого страху натерпелся. Они ко мне лезли и машину раскачивали. Я через верхний люк вылез, когда шум КамАЗа вашего услышал. Надеялся, что заметите. Спасибо вам огромнейшее, вы мне жизнь спасли.

— Да мы-то что? Нас так же спасли, как и вас.

Разговор уже продолжили по пути к воротам. На бородатого Данилу напало словесное недержание. Такое бывает после сильного стресса. Расстояние до грузовиков сокращалось. Хотелось скорее пройти блокпост и добраться до теплого помещения, чтобы отогреться.

Над военными грузовиками на стене громадного ангара виднелась надпись: «Накопитель». Громадные буквы рисовали в два приема. Отдельно рисовали верхнюю часть и отдельно — нижнюю. Поэтому буквы получились невозможно кривыми и непропорциональными, да еще и нарисованными разной краской. Верхняя часть букв была намалевана ярко-красным, а низ рисовали уже буро-коричневой грунтовкой.

На подходе к блокпосту их остановили окриком:

— Укушенные, раненые, больные есть?

Вся компания дружно начала уверять военного, что они здоровы, не ранены и тем более не укушены. Навстречу им вышел высокого роста боец в серо-сине-черном камуфляже и каске. Поверх камуфляжа на нем были бронежилет и черные щитки. Он бесцеремонно покрутил их всех как кукол в разные стороны, внимательно осмотрел руки и головы. После чего удовлетворенно кивнул и показал знак «ОК», подняв руку над головой.

— А кто же вас так отделал-то, бедолаги? — осведомился военный. Лица его не было видно из-под черной трикотажной маски.

— Жизнь нас так отделала, — мрачно сказал Блидевский.

Военному хватило одного-единственного взгляда в глаза адвоката, чтобы прекратить расспросы. В глаза Блидевскому смотреть было невозможно. Застывший взгляд, полный боли и отчаяния, обжигал и приводил в замешательство. Военный отошел с пути, пропуская их дальше.

На входе их уже никто не остановил. Один из бойцов в армейском камуфляже молча указал им рукой на низкое вытянутое здание с большими окнами и стенами, увешанными какими-то плакатами и рекламными щитами. На крыше здания пара мужиков в серых робах устанавливала некую непонятную конструкцию, наскоро сколоченную из разномастных брусков и досок. Дверь в здание была распахнута, а перед самим зданием ходили и стояли люди. Там были мужчины, женщины, старики, дети. Единственное, что их объединяло, — это растерянный и напуганный вид. У двери низкого здания их встретил военный и спросил:

— Новенькие?

— Да. Мы только что приехали.

— Укушенные, раненые, больные есть?

— Нет.

— А транспорт ваш где?

— Нас подвезли и здесь оставили.

За всех говорил Казарян.

— Понятно. Проходите к окнам с зелеными флажками, — сказал им военный.

Старик вошел в здание. Вдоль длинного помещения стояла наполовину стеклянная перегородка с окнами. Над окнами были воткнуты красные и зеленые флажки. За каждым окном сидели по две барышни, а по залу ходили четыре милиционера с маленькими автоматами. Вид у всех сотрудников в помещении был чрезмерно усталым.

Старик дождался, когда освободится одно из окон, и подошел к нему. Он улыбнулся и вежливо поздоровался. Женщина с исцарапанным лицом безразлично глянула на него и начала сразу задавать вопросы:

— Документы есть? Давайте сразу.

Вместо ответа старик протянул имевшийся у него паспорт. Исцарапанная барышня так же безразлично протянула паспорт своей коллеге.

— Год рождения?

— Одна тысяча девятьсот тридцать седьмой.

— У вас был прямой контакт с зомби? Вы получили от них повреждения?

— Контакт был два раза. Но повреждений не получил, — честно признался старик.

Женщина за стойкой впервые посмотрела на него уже с интересом.

— Хронические заболевания есть?

— Гипертония, суставы болят. Старостью болен.

Женщина хмыкнула.

— Диабет, почечная недостаточность, сердечные заболевания, онкология, астма, вирусные и прочие заболевания?

— Да вроде больше ничего.

— Где работали?

— Пенсионер я. Работал консьержем в доме.

— Профессия у вас есть?

— Слесарь-лекальщик я шестого разряда. Станочник и наладчик еще, тоже шестого разряда. Только удостоверений с собой нет.

— Родственники есть?

— Есть дочка с внуками и мужем, но они в Германии сейчас живут.