Юрий Валин - Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев

– Екатерина Георгиевна, я вас убедительно прошу… – Попутный не спешил отпускать пальцы старшего сержанта.

– Не волнуйтесь, Виктор Иванович, постараемся сосредоточиться исключительно на мозговых штурмах.

– Верю, – полковник забрался в машину, барственно укутался в кожаный реглан, кивнул водителю: – Гони, голубчик. А вам, товарищи, – успешного выполнения задания. Евгений, жду открытку.

«Виллис» взревел, запрыгал прочь по колеям от гусениц.

– Еще и открытку? – процедила Шведова. – Поздравительно-рапортующую?

– Полагаю, на приглашение на свадьбу намекалось, – объяснил Женька.

– Развели мещанство, курорты с опереттами, – Шведова в упор глянула на камуфляжную, но насквозь обуржуазившуюся красавицу-сержантку.

– Не надо меня жечь огнеметами, – попросила Мезина. – Это не у меня свадьба. Я вообще человек простой, насквозь не романтичный.

– Я так и поняла, – отрезала старшина. – Кирасу не забудь напялить, снайперша московская.

Мезина, игнорируя нелестную классификацию, протянула руку ефрейтору:

– Рада видеть, Павло Захарович. Вспоминала. И тебя, и винтовку твою рекордную.

– Да, было дело, – согласился Торчок, степенно пожимая ладонь старой знакомой. – Повоевали. А чего ж вдруг сержантка? Начудила?

– Не особенно. Для конспирации. Служба, сам понимаешь.

– Отож я и думал, шо уж не меньше капитана, – кивнул Торчок.

– Капитан Немо, – усмехнулся Женька. – Внезапное всплытие.

– Ага, в некотором роде импровизация, – улыбнулась товарищ старший сержант и так сгребла за шею, что Женька невольно охнул. – Жив, здоров и уже женится! Офигеть можно…

Все-таки приятно обниматься с красивой женщиной, даже из чисто дружеских побуждений…

Спешно переодевались и вооружались. Катрин объяснила, что стволы пристреливали в Москве, и весьма тщательно, амуниция и снаряжение проверялись, одежда подобрана по размеру, но обувь, понятно, не привезли – разнашивать времени нет. Подбором снаряжения занимались знающие люди, полковник сказал: «можно доверять». Действительно, всё добротное, ничего не заедает, даже вечно тугие петли подсумков словно на заказ подгонялись.

Кажется, капитана Коваленко появление сержанта-блондинки не особенно шокировало. Видимо, был разговор в верхах. Посматривал без восторга, настороженно, но без возмущения – что ни говори, рекомендации свою роль играют.

Колонна техники уже выстроилась, жужжала, ревела и плевалась выхлопами, посему было приказано окончательную подгонку снаряжения произвести на марше, а сейчас – «по машинам!».

Сиденье было неожиданно удобным, и хотя бронетранспортер потряхивало, процесс шел успешно. Катрин работала финкой, сужая ремни, Женька крепил пряжки. Фурнитуры отсыпали порядочно, и хотя железки не совсем подходили, бронежилет принимал рабочий вид.

– Да, нож могли бы и нормально заточить, – проворчала старший сержант.

– Грех жаловаться. Прошлый раз вообще по-вохровски бегали – с одними карабинчиками.

– Наслышана. Товарищ полковник шибко возмущался нескоординированностью действий. Но ты ничего. Уверенность появилась, хвост отпал. Уже «Жека».

– Ты, как весгда, удивительно добра и великодушна. Наверное, полковник генштабовским обедом угощал.

– Поснидали наспех, но вполне прилично. Давай-ка ситуацию растолкуй. Конечную цель я осознаю, но о конкретной обстановке в городе Попутный не знает – «не его уровень», понимаешь ли…

Земляков рассказал. Бывшая наставница выслушала, задала наводящие вопросы и резюмировала:

– Выходит, непосредственно о боестолкновениях на улицах почти ничего не известно?

– Наоборот, излишне много известно. Наши одно пишут, поляки другое, от немецких источников лишь ошметки уцелели, опереться на них трудно, а «бандерлоги» о своем самостийно-геройском врут.

– Значит, на месте придется разбираться. Но город мы точно уже взяли? А то вкатим, а там какая-нибудь егерская дивизия в полном составе на нас удивится.

– Это вряд ли. Немцы лишь прикрытие оставили, да всякие запоздавшие подразделения через Львов спешно драпают. Собственно, наши уже на окраинах, но подошли разрозненно: где танки без пехоты, где пехота без танков и артиллерии. Со связью не очень, посему до подхода уральцев глубоко втягиваться наши не рискнули.

– Ладно, город большой, мимо не проскочим. Меряй давай…

Женька поерзал в непривычном бронежилете – жить можно, но движения стесняет. Впрочем, бегать не придется, а защита от случайного осколка и пули вполне приличная.

Обернулся стоящий у своего «браунинга» пулеметчик, встревоженно крикнул «воздух!». Тревога оказалась ложной – над дорогой проскочили свои истребители, возвращающиеся с запада.

– Быстро катим, – заметила Катрин, подгоняя ремешок каски. – Прямо все условия созданы. Эти бы колеса с крыльями, да пораньше…

Женька подумал, что, может, она единственная в колонне, кто вернулся. Вернулся сюда, в эти поля и дороги летней Львовщины. В 41-м здесь контратаковали, огрызались, отступали, пробивались из окружений. Сейчас обратно, на запад. Понятно, что Катерина не единственная: их еще много, помнящих тот июнь и начало июля…

Земляков вздохнул и решил, что обходить больное глупо:

– Я все равно не пойму. Мы наступаем, рвем вермахт в клочки. Дыры во фронте по двести верст. А потом это напрочь забудется. Только начало, разгромы, отступление, колонны наших пленных… Но было же и это: широкие удары, котлы, разбитые группы армий. Ведь умели мы. В смысле, умеем…

– Это у вас здесь ум за разум заходит от зажратости и гнойных комплексов. Я своим всё рассказываю: и о том, как наши фронты лопались и мы от танков бежали, и о том, как потом фрицев за кадык взяли и по Европе размазали.

– Хм, ты там о тактике танковых групп рассказываешь? У вас же немножко иные времена, ну, сплошь кавалеристы…

– При чем тут кавалеристы? Я детям рассказываю…

До проницательного младшего сержанта-специалиста, наконец, дошло. Этак служишь, служишь, теоретики-расчетчики рядом, модели временные, коррекции… А осознать реальность невозможно.

Мезина сняла каску, поправила волосы:

– Ну и как? Только честно.

– Не, сейчас навру и комплиментами засыплю, – пробормотал Женька. – Что сказать… Выглядишь блистательно. Черт его знает, как сравнивать. В общем, тамошний климат тебе на пользу. Прическа очень идет. Взгляд стал спокойнее…

– «Спокойнее»… Ты о лице скажи, кожа там, складки, морщины…

– Ну, в Харькове ты выглядела значительно грязнее и усталее. Смешно, честное слово, – ну, какие складки? Кать, у вас там зеркал вообще нет, и окружающие все подряд тебе льстят?

– Зеркала встречаются. Но к отражению привыкаешь. И народ у меня предвзятый…