Дмитрий Григорьев - Кровь, или 72 часа

— И кто теперь будет ответственным за наши финансы?

— Конечно же, я!

Теперь, как только наступало полнолуние, она выходила во двор с однодолларовой бумажкой. Простерев руки к небу, она отдавала накопленную за месяц энергию незримым сестрам. Тень беседки скрывала ее от посторонних глаз, и только от Волчи было не спрятаться. Мохнатый великан уже давно отказался жить в доме и теперь оттягивался в огромной конуре. Ему ночные бдения хозяйки были не в диковинку. Волча еще помнил тесные таунхаусы и совместные прогулки по лунному лесу. Вот и теперь каждое полнолуние он выходил из будки и поджидал свою хозяйку под дверью. Седая шерсть Волчи переливалась в лунном свете и освещала путь к их укромному месту. Доведя хозяйку до беседки, он ложился у ее ног и зорко глядел по сторонам. И горе тому, кто решился бы помешать их тайному ритуалу.

Несмотря на непреодолимую тягу к ночному светилу, о его дневном собрате Ника тоже не забывала. Она любила поваляться в шезлонге под лучами ласкового солнышка. Особенно она любила дни, когда стригли газон. В воздухе висел аромат свежескошенной травы. Волча лежал в тени шезлонга хозяйки и исподлобья поглядывал на надрывающих глотки малышей, которые гонялись за шумной газонокосилкой. Денис то и дело притормаживал и покрикивал на рыжиков:

— Вот я сейчас кому-то носы пообстригаю!

Ника знала, что с газонокосилкой шутки плохи. Она может отстричь не только нос. Викканская воительница помнила, как одна газонокосилка с умела разгромить целую армию мексиканских сезонных рабочих! Война с сезонниками в тот год разыгралась не на шутку. Каждую неделю они назойливо предлагали свои услуги по уходу за участком. Денис уже устал отбиваться от них.

— Вы английский язык понимаете? — не выдерживал он. — Слово «нет» означает «нет»!

— Но предыдущие хозяева пользовались нашим сервисом! — продолжал настаивать их бригадир.

— Значит, у них были на это деньги, а у меня нет. Если вы будете обслуживать мой участок бесплатно, то милости просим!

Обозленный бригадир уходил, но в следующие выходные его стук в дверь снова будил несговорчивых хозяев. Не оставлял мексиканец в покое и соседей. Паша как-то объяснил Денису, откуда взялась такая настойчивость:

— На нашей улице только мы и стрижем траву сами. Остальные уже давно поддались на уговоры настырных мексов. До нас они своими газонокосилками за один прием проходились сразу вдоль всех домов, а теперь им приходится объезжать наши участки. Вот они нас и достают!

К сожалению, одними уговорами дело не обошлось.

— Эти сволочи украли из моего сарая газонокосилку! — прибежал однажды взволнованный Паша.

— Какие сволочи?

— Да мексы же! Кому еще это нужно? Поверь, если бы не Волча, ваш сарай тоже бы обнесли!

— Давай заявлять в полицию!

— Какую полицию?! Они кражами до трехсот долларов не занимаются! Да и свидетелей нема!

Верите или нет, но сами подозреваемые набрались наглости и через пару дней снова предложили Паше свои услуги. На этот раз его отказ сопровождался отборным английским матом. Но поскольку язык чопорных англичан матерными выражениями не изобилует, то незамысловатая тирада большого облегчения говорившему не принесла. А что до мексиканца, так тот, наверное, и половины из сказанного не понял и ушел, пожимая плечами.

— Жаль, что теперь за воровство не отрубают руку! — прокричал ему вслед Паша.

Бригадир машинально потер кисть, поскольку в яростном крике хозяина украденной машинки уловил два последних слова: «отрубить» и «рука».

К великому разочарованию сезонников, коммуна приняла решение стричь траву оставшейся газонокосилкой. Недовольные мексы больше порогов не оббивали, но и в покое не оставили — они просто начали мелко пакостить! Со стороны дороги, где забора не было, они раз за разом заезжали на их клумбу и скашивали под корень только что распустившиеся тюльпаны. А во дворе тюльпаны даже распуститься не успели. Все бутоны были съедены откуда-то взявшимися зайцами. Конечно, в соседней лесополосе их кишмя кишело, но сетчатый забор надежно защищал задний двор. Загадочное появление лесных гостей вскоре объяснилось: Денис обнаружил несколько порванных звеньев в проволочной ограде. Дырки находились у самой земли и имели явные следы механического воздействия.

— А я-то думала, что это был за скрежет, когда их мини-трактор стриг траву вдоль нашего забора, — вспомнила Ника.

— Эти гады так выставили ножи, чтобы цеплять ограду! — ругался муж.

Денис стянул порванные звенья старым электрическим шнуром, и нашествие зайцев прекратилось. Но не прекратилось мелкое вредительство. Очередную свинью им подложили уже не в переносном, а в прямом смысле. Как-то, запуская нагулявшихся рыжиков домой, Ника увидела, что их мордочки измазаны каким-то жиром. Волча в это время лежал возле будки и что-то уплетал за обе щеки. Подойдя к грозно зарычавшему великану, Ника с ужасом увидела обглоданное свиное копыто. Озверевший Волча злобно оскалился, но, поняв, что его хрупкая хозяйка чихать хотела на угрозы, завилял хвостом и виновато посмотрел исподлобья. Добыча была отобрана, однако от поноса это уже не спасло. Хорошо, что было лето и маленьких дристунишек можно было держать на улице. Когда отчаянное урчание в собачьих животах прекратилось, наступил банный день. Малышей купали в ванной, а мохнатого Волчу под садовым шлангом.

Вдоволь поглумившись над цветами и собаками, сезонники принялись за саму хозяйку. Они собирались около забора и пялились на отдыхающую после уборок Нику. Она уже несколько раз переставляла свой лежак, прячась от назойливых глаз. Но неугомонные мачо подходили с другой стороны забора и снова начинали тараторить по-испански и тыкать в нее пальцами. Бася и Пеша непрерывно тявкали на чужих мужиков и напрыгивали на сетку забора. Один из мексов запустил руку в мешок, набитый мелко скошенной травой, и швырнул целую горсть перемолотого крошева в заливавшихся лаем померанцев. Рыжики моментально покрылись зеленой пылью и начали отчаянно чихать. Эта выходка стала последней каплей. Разъяренная Ника приблизилась к забору и, глядя на веселую троицу в упор, что-то произнесла на непонятном им языке. Дольше всех она задержала взгляд на обидчике собак. Потом сладко зевнула и скрылась в доме, оставив в шезлонге недочитанную книгу.

Потеряв объект насмешек, мексы вернулись к работе. Зная, что во дворе никого нет, бригадир вплотную подъехал к ограде. Однако вращающиеся ножи на этот раз вгрызлись не в жесткую заборную проволоку, а прихватили мягкий провод, которым была залатана брешь. Намотав на ножи провод, мини-трактор пару раз чихнул и заглох.

Бригадир кликнул помощника. Тот прибежал и запрокинул газонокосилку на себя. Пока он удерживал машину на двух колесах, бригадир проворачивал руками ножи и сматывал с них провод. Как назло, начинало моросить. Нельзя было терять ни минуты. Стричь прибитую дождем траву будет сплошным мучением. Бригадир заторопился. Половина провода была уже освобождена, и ножи стали проворачиваться веселее. В спешке он не заметил, как от энергичного вращения ножей стал прихватывать мотор. Когда раздался звук неожиданно ожившего двигателя, было поздно!