Мари Лу - Одаренная

— Она говорит правду.

Андэн кивает в ответ.

— Хорошо, — говорит он, его голос звучит приглушенно, сквозь стекло. — Продолжайте, пожалуйста.

Сенаторы стоят рядом, скрестив руки перед собой и плотно сжав губы.

Вопросы Доктора Садвини кажутся непрерывным потоком слов. Когда планируется покушение? На маршруте Электора на фронт города Ламар, Колорадо. Знаете ли вы место, где Электор будет в безопасности? Да. Куда он должен поехать вместо этого? В другой приграничный город. Дэй будет участвовать в покушении? Да. Зачем ему это? Он в долгу у Патриотов за то, что они вылечили его больную ногу.

— Ламар, — бормочет Доктор Садвини, делая записи на устройстве. — Я думаю, Электор изменит свой маршрут.

Еще одна часть плана встает на свое место.

Наконец-то вопросы заканчиваются. Доктор Садвини отворачивается от меня, чтобы поговорить с остальными, в то время как я позволяю себе выдохнуть с облегчением. Я нахожусь здесь уже два часа и пять минут. Я встречаюсь с Андэном взглядом. Он все еще стоит за стеклянными дверьми, в окружении солдат, скрестив руки перед собой.

— Подождите, — говорит он. Проверяющие поднимают взгляд на Электора. — У меня есть последний вопрос для нашей гостьи.

Доктор Садвини удивленно поднимает брови и указывает рукой в мою сторону.

— Конечно, Электор. Пожалуйста.

Андэн подходит ближе к разделяющему нас стеклу.

— Почему ты помогаешь мне?

Я расслабляю плечи и встречаюсь с ним взглядом.

— Я хочу, чтобы меня помиловали.

— Ты верна Республике?

Перед глазами появляется новое изображение. Я вижу себя, держащуюся за руку брата в нашем Рубиновом секторе, мы салютуем, глядя на Информщиты и повторяя клятву. Я вижу улыбку и беспокойство на лице Метиаса. Я вижу флаг Республики на похоронах брата. Перед глазами появляются секретные записи в компьютере Метиаса — слова предупреждения, его гнев на Республику. Я вижу, как Томас направляет пистолет на маму Дэя; я вижу, как с силой ее голова ударяется об землю. Это моя вина. Я вижу, как Томас сжимает свою голову руками в комнате для допросов, оказавшись навсегда в плену своей вины.

Я не могу быть верна Республике. Или могу? Я здесь, в столице, помогаю Патриотам организовать нападение на Электора. На человека, которому я когда-то клялась в верности. Я собираюсь убить его, а затем сбежать. Я знаю, что детектор сразу же раскроет мое предательство — я сбита с толку, разрываясь между тем, чтобы сделать все правильно ради Дэя, и ненависти к себе, оставляя Республику на милость Патриотов.

По спине у меня бегут мурашки. Это всего лишь видения. Просто воспоминания. Я жду, пока сердце перестанет так сильно биться в груди. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и затем открываю.

— Да, — отвечаю я. — Я верна республике.

Я жду, пока детектор загорится красным, издаст звуковой сигнал, как доказательство, что я лгу. Но ничего не происходит. Доктор Садвани опускает голову и что- то записывает.

— Она говорит правду, — наконец произносит доктор Садвани.

Я прошла тест. Я не могу в это поверить. Детектор показывает, что я говорю правду. Но это всего лишь машина.

Позже тем же вечером я сижу на краю кровати, положив голову на руки. Наручники по-прежнему сдерживают руки, но я хотя бы могу свободно передвигаться. За дверью я слышу приглушенные голоса. Охрана все еще там.

Я так измучена. Хотя не должна бы, ведь с момента ареста я не прилагала ни к чему физических усилий. Но вопросы Доктора Садвани звучат у меня в голове, смешиваясь с тем, что сказал Томас, эти мысли давят на меня, поэтому я с силой сжимаю голову, стараясь отогнать боль. Где-то там, правительственные органы решают, помиловать меня или нет. По телу пробегает дрожь, хотя в комнате довольно тепло.

Классические признаки надвигающейся болезни. Возможно это чума. Ирония от этих мыслей вызывает во мне одновременно грусть и страх. Но ведь мне делали вакцинацию. Скорей всего это просто простуда — в конце концов, Метиас всегда говорил, что я очень чувствительна к изменениям погоды.

Метиас. Сейчас, когда я одна я начинаю переживать. Мой последний вопрос на тесте должен был выкинуть красный флаг. Но этого не произошло. Значит ли это, что я все еще верна Республике, даже не осознавая это? Где-то в глубине души, машина смогла почувствовать мои сомнения по поводу убийства.

Но если я передумаю играть свою роль, что будет с Дэем? Я должна буду найти способ связаться с ним без ведома Рэйзора. А что потом? Дэй наверняка не увидит Электора в том же свете, что и я. И кроме того, у меня нет резервного плана. Думай, Джун. Я должна придумать альтернативу, где все останутся живы.

«Если хочешь восстать, — сказал Метиас, — это нужно делать изнутри системы». Я стараюсь сосредоточиться на этом, но из-за дрожи в теле это очень трудно сделать.

Вдруг, я слышу какой-то шум за дверью. Звук цокающих каблуков, означает, что сюда идет кто-то из офицеров. Я спокойно жду. Наконец дверная ручка поворачивается. И Андэн заходит внутрь.

— Электор, сэр, вы уверены, что не хотите взять хотя бы двух охранников…

Андэн отрицательно качает головой и делает жест в сторону солдат.

— Пожалуйста, не утруждайте себя, — говорит он. — Я хотел бы поговорить с мисс Ипарис наедине. — Его слова напоминают мне мои, когда я навещала Дэя в Баталла Холле.

Солдаты быстро салютуют Андэну и закрывают дверь, оставляя нас наедине. Я смотрю на него со своего места на кровати. Мои наручники ударяются друг о друга, издавая звук в тишине. Электор одет не в обычную формальную одежду; вместо этого на нем надет черный плащ до щиколоток с красной полосой посередине, остальная одежда выглядит просто, но элегантно (черная рубашка, темная жилетка с шестью блестящими пуговицами, черные брюки, пара черных пилотских ботинок). Его волосы аккуратно причесаны. На поясе пистолет, но он не смог быстро достать его, чтобы застрелить меня в случае нападения. Он искренне пытается показать свою веру в меня.

Рэйзор сказал, что если у меня появится момент самостоятельно убить Андэна, я должна это сделать. Воспользоваться случаем. И вот он здесь, неожиданно уязвимый, а я не могу ничего сделать. Кроме того, если я попытаюсь убить его, у меня не останется шанса снова увидеть Дэя или выжить.

Андэн садится рядом со мной, оставляя небольшое расстояние между нами. Внезапно я ощущаю смущение из-за своей внешности — ссутулившиеся плечи, утомленная, с распущенными волосами и в ночной рубашке, сидящая рядом с прекрасным принцем Республики. Но я по-прежнему гордо и изящно склоняю голову в его сторону. Я не позволю ему увидеть мое замешательство.

— Я хотел сказать, что ты была права, — начинает он. В его голосе слышится искренняя теплота. — Двое солдат из моей охраны пропали сегодня днем. Сбежали.