Кристи Голден - Сага о Тёмных Тамплиерах

Джейк пожал плечами, ощущая себя неуютно от подобной похвалы.

— Имеет значение только то, что я сделал это.

— И ты продолжаешь сотрудничать, даже вопреки тому, что совершенное Замарой стоило жизни многим из тех, кто был тебе дорог. И в конечном итоге, может стоить тебе собственной жизни.

— Ну, вероятность того, что подобное не случится, зависит от того, выслушаешь ли ты Замару.

Зератул сузил глаза, и Джейк мгновенно задержал дыхание. Он действительно сказал это? Разумеется, он именно это и имел в виду, но обычно он не выражался столь… резко. Скорее, так могла бы выразиться Розмари. Но, вопреки красоте этого места и всем тем отрицательным ионам, которые, по заверению Замары, заряжали здешний воздух, его состояние лишь ухудшалось, и он знал это. Головные боли теперь почти что не прекращались — тупые, пульсирующие боли, которые лишали его сдержанности и делали острым на язык тогда, когда не превращались в раскаленные гвозди агонии, делавшие любое движение невозможным. Тогда он мог лишь держаться за голову и стонать. Но даже так, он отчаянно надеялся, что не разрушил все одним своим замечанием.

Внезапно Зератул рассмеялся. Это был сухой, но в то же время теплый звук, который словно обхватывал его, успокаивая и каким-то образом принося облегчение даже от боли.

— Действительно, ты напоминаешь мне Рейнора. Как и ты, он был другом нашему народу.

Его глаза неожиданно вспыхнули, и Джейк ощутил, что под тяжелым покровом скорби и чувства вины темного тамплиера все еще теплилась искра, которую можно быть разжечь в пламя.

— Он думал, что я своего рода рассказчик. Тот, кто говорит загадками; учитель, который учит, задавая вопросы и уговаривая отвечать на них. Я… до некоторого момента не любил ни учить, ни рассказывать истории, ни говорить загадками. Вы двое разделили со мной историю глубокого благородства нашей расы — и совершенно иного вида. Все же, я чувствую, что тебе, Замара, еще многим стоит поделиться. Например, сказать, кто преследовал тебя.

Джейк почувствовал, как Замара улыбнулась.

— Это, действительно, так. И все же, я чувствую, тебе есть, что сказать перед тем, как я продолжу.

Зератул кивнул.

— Я должен поделиться в ответ легендой, известной только темным тамплиерам. Легендой о герое. Лишь одном, и в то же время, гораздо большем, чем один.

Действительно, он говорит загадками. Собирался ли Зератул, в конце концов, рассказать им, что случилось, и почему его мировоззрение было столь упадочным?

Ни одно движение не выдало Зератула, но яркость его глаз на мгновение померкла. Разумеется, он прочел мысли Джейка.

— Отнюдь. Я бы никогда не назвал себя героем, человек. Как и не назвал бы злодеем, ибо мои действия всегда соответствовали тому, что я считал лучшим. Но я не герой. И ты бы не счел меня им, если бы… Неважно.

Он отвернулся к мягким охлаждающим струям водопада и некоторое время сохранял молчание.

— Я расскажу тебе об Анах Су’н — Сумеречном Спасителе.

На мгновение Джейк ощутил беспокойство. Слишком многое было под угрозой. Он не хотел слушать какую-то сказку темных тамплиеров, он хотел действовать. Замара же, вопреки собственной тяге к действию, передала ему сигнал спокойствия. «Зератул не позволяет себе бессмысленной болтовни. Если он желает рассказать эту историю, то ты можешь быть вполне уверен — на то есть весомая причина».

Зератул слегка прищурился. Определенно, он не забыл, что такое чувство юмора. «Замара права, нетерпеливый юноша».

Замечание не было ядовитым. Джейк осознал, что улыбается вопреки тяжести ситуации, и вновь сел на траву, чтобы слушать.

— Замара хранит воспоминания о Раздоре — когда темных тамплиеров согнали, словно скот, на борт древнего корабля и изгнали из единственного мира, который мы когда-либо знали. Единственный протосс защитил нас. Адун. Он отказался подчиниться приказу Конклава казнить нас, вместо того постаравшись научить тому, как находить новые ментальные способности и контролировать их, ради нашей собственной защиты. Способам, которые не требовали соединения в Кхале, которую мы решили отвергнуть. Его неподчинение было раскрыто, но, даже тогда, он принял решение сделать все возможное ради нашей защиты. Конклав не рассматривал вопрос о принятии нас в их общество, но Адун смягчил приговор от смерти к изгнанию.

Джейк кивнул. Это он знал, а, в действительно, даже видел, благодаря воспоминаниям Ветрааса.

— И все же, даже уходя, нам не удалось избежать насилия. И вновь Адун спас нас. Для защиты нас, для того чтобы дать возможность выжить, он призвал одновременно темные и светлые силы. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти нас.

— Протоссы Айура вкладывают в это другой смысл, — сказал Джейк. — Их взгляд на те события в некотором роде противоположен: Адун погиб, чтобы защитить святость Кхалы, соединяющей протоссов, позволяющей обрести единство и силу. Как там говорится…

— Эн Таро Адун, — подсказала Замара.

— Мы, темные тамплиеры, также почитаем его. Только мы говорим «Адун торидас». Обычно это интерпретируется как «Пусть Адун дарует тебе убежище», но буквально и более прямо — «Адун укроет тебя».

Джейк подумал о том, что видел Ветраас, и согласился, что темные тамплиеры имеют на это право. Адун погиб, защищая их.

— Но погиб ли он? — воскликнул Джейк. — То есть, он, определенно, исчез, и они не могли ощутить его в Кхале. Но никто не знает наверняка, что случилось с ним.

Зератул закивал.

— Можно с уверенностью сказать, что он ушел. Но не осталось тела, чтобы разрешить сомнения. Не осталось тела, которое можно было бы пронести по Дороге Поминовения, чтобы ритуально омыть, провести время рядом с ним и, в конечном итоге, похоронить. Адун просто исчез.

Джейк уставился на Зератула.

— Похоже, ты совершенно не удивлен. Как ты думаешь, что случилось с ним?

Замара сохраняла молчание, но ответил Зератул.

— Мы верим, что он не погиб. Мы верим, что он просто перешел на иной план бытия.

— Как Замара.

— Я — не Адун, — возразила Замара.

— Да, — согласился Зератул. — Но ты сумела по-своему продолжить жить через этого террана.

— Я бы не смогла совершить подобное самостоятельно. Я пользовалась энергиями храма, чтобы отсрочить смерть, пока мои воспоминания не будут переданы кому-то другому.

Зератул пристально посмотрел в глаза Джейку, глядя и обращаясь одновременно к человеку и протоссу, смотревшими ими.

— Верно. Это уникальное сочетание необходимости и возможности. Но ты не станешь спорить с тем, что подобная инкарнация возможна. Ты сама, Замара, стала доказательством. Твой дух живет… в другом теле. Мозг Джейкоба содержит не только твои знания и воспоминания, но и тебя саму.