Аарон Розенберг - Королева Клинков

Рейнор повернулся к Кейвзу и Абернати.

— Вы двое отныне — мои заместители.

Оба рейдера кивнули. Довольный повышением Кейвз неосознанно выпятил грудь.

— Каждый из вас возьмет на себя половину этих бедолаг, — продолжил Рейнор, указывая на остальных рейдеров (по отряду пронеслась волна смешков), — если считаете нужным, можете назначить сержантов, дело ваше. Выставьте охрану лагеря, а остальные пусть отправляются на поиски.

Джиму пришла в голову еще одна мысль.

— Можете отправить нескольких человек к другому челноку — мы, конечно, выскребли из него все, что можно, но вдруг что-то пропустили.

— Есть, сэр! — козырнули новоиспеченные лейтенанты.

Рейнор удовлетворенно кивнул. Он отошел от костра подальше. Прислонившись к носу челнока, он оглядывал окрестности, ожидая, когда замы сформируют отряды.

Из личного печального опыта он знал, что нет ничего хуже, когда кто-то из вышестоящих стоит над душой, когда ты инструктируешь собственных подчиненных. А ему было нужно, чтобы бойцы приняли Кейвза и Абернати в качестве командиров. Даже когда его нет поблизости. Чтобы каждый из рейдеров понял, что лидер принимает и одобряет решения своих заместителей, как свои собственные. Тогда никто не будет пытаться поставить под сомнение их авторитет.

Эти двое оказались хорошим выбором. Менее чем через час люди были распределены, вооружены и выступили. Кейвз приказал Нону залезть в бронескафандр и назначил его во главе пятерых человек охранять лагерь. Юноша намеренно выбрал пятерых наиболее пострадавших. Рейнор одобрил логику решения — таким образом, раненым не придется много двигаться, но и бездействовать они тоже не будут.

Зону поисков Кейвз и Абернати поделили пополам. И тому и другому отряду досталось по одинаковому сектору, а уже внутри отрядов сержанты распределили людей по конкретным квадрантам. Все было четко организованно. Впрочем, самого Рейнора заместители обошли вниманием, — он не попал ни в один из отрядов, так что остался без партнера и координат для прочесывания.

Джим подозревал, что в понимании замов, лидер должен оставаться в командном пункте, — то есть у челнока, но он был слишком взволнован, чтобы рассиживаться на одном месте. Поэтому он принялся бесцельно шататься по пепельному полю, не задумываясь о направлении.

Всякий раз, попадаясь на глаза бойцам, Джим кивал и делал вид, что пришел проверить, как продвигается выполнение задания. Хотя, на самом деле, он бродил лишь потому, что хотел отвлечься от мыслей о незавидном положении рейдеров. Он шагал, не обращая внимания, куда идет или что вокруг него, отпустив размышления в свободное плавание, — в итоге, его мысли волей-неволей все чаще возвращались к Керриган. Что, впрочем, было неудивительно.

Однако, вместо очередного видения, в памяти Джима всплыла их первая встреча…

Это случилось на Антига Прайм. Он со своими людьми только приземлился там, с приказом от Менгска обезвредить эскадрон "Альфа", который блокировал главную магистраль колонии. Майк Либерти тоже вызвался на задание, чтобы помочь с агитацией людей и организовать восстание. Они как раз обсуждали детали операции, когда появилась «Она».

Она, казалось, материализовалась из воздуха. Сыновья Корхалла высадились в горной долине, без естественных укрытий, — только плоские камни и сильный ветер. Тем не менее, вот ренегаты были одни — а через мгновение напротив них уже стоит женщина! И что это была за женщина!

Сара Керриган была в костюме "призрака" — блестящем, облегающем, подчеркивающем изгибы ее тренированного тела. Длинные рыжие волосы развевались, точь-в-точь как открытое пламя. И он почувствовал, как его тянет к этому пламени, словно пресловутого мотылька.

Не сказать, что ее внешность отличалась красотой — черты лица были слишком ярко выражены. Пронзительные и чересчур зеленые глаза. Излишне широкие и полные губы. Слишком длинный нос. Ее скулы и челюсть смотрелись гордо, сильно и несокрушимо. Но при этом она выглядела поразительно, все эти особенности сложились в просто прекрасно подходящее ей лицо — сильное, гордое и совершенно очаровательное.

Он задумался, каково это — поцеловать такие губы? Впрочем, следующая мысль заняла его куда больше, — какие же прелести скрывает под собой этот призрачный костюм?!

И она его услышала. Сара как раз начала доклад о разведданных, как вдруг ее глаза сверкнули гневом, и она резко отступила от него.

«Ах ты, свинья!» — воскликнула она.

«Что?» — удивился он, хотя прекрасно осознал причину столь внезапной вспышки и почувствовал, как его лицо становится пунцовым от смущения.

Он предположил, что Сара проследила за его взглядом, когда он на нее пялился.

«Я ведь даже еще ничего не сказал!» — Оправдание вышло, не бог-весть какое, и вызвало у нее лишь ухмылку.

«Ага, не сказал. Зато подумал!» — отчеканила она, и его смущение переросло в гнев.

Оказывается, она телепат!

Он уставился на Майка. Потупив взор, репортер вдруг целиком посвятил себя созерцанию окрестностей.

Что и требовалось доказать.

Выходит журналюга в курсе! И ничего не сказал!

Не то чтобы это что-то сильно изменило, ибо в любом случае на Керриган он отреагировал бы точно так же. Но может, ему удалось бы как-нибудь скрыть свои эмоции, будь он предупрежден, что красотка умеет читать мысли.

Так или иначе, именно эта встреча стала началом их отношений.

Определенно, он испытывал к ней влечение, но факт того, что она телепат, изрядно охлаждало пыл. Он много чего повидал, да и историй слышал предостаточно. Так что при одной только мысли о псиониках, в его памяти всплывали слишком яркие призраки прошлого. Джонни и Лидди. Они возникали перед его глазами, немым свидетельством ужасов, к каким может привести подобная «одаренность», и как из-за этого могут пострадать обычные люди.

В итоге, какое-то время он держал дистанцию, пока, к его удивлению за Сару не вступился Майк. Журналист просто и прямо сказал, что хватить пороть горячку. Майк нравился ему, кроме того, репортер умел разбираться в людях. Его мнению можно было доверять. Наверное, именно положительный отзыв Майка и послужил тем катализатором, что подтолкнул его к сближению с Сарой. К тому же, чем больше он присматривался к Керриган, тем сильнее она его впечатляла. Причем не только в физическом, но еще и в душевном плане.

Девчонка, конечно, была той еще язвой, это точно, но при этом напористой и независимой, с пробивной прямотой.

Совсем как он сам.

Особенно его позабавил момент, когда она прямо в лицо сказала Менгску, что тот вконец обезумел, отдавая приказ о спасении генерала Дюка с подбитого "Норад-2".

И вот, как говорится, результат.